США кричат Китаю: «Держи вора!»
В «святые» 90-е в банкирских кругах ельцинской России родился афоризм: «Если можно не платить, платить не нужно». Те, кто это говорил, знали своё дело — коммерческие банки, созданные крупными учредителями, набирали уставной капитал, клиентскую базу, наращивали обороты, а потом вдруг неожиданно банкротились, а их прежде вхожие в высокие кабинеты руководители оказывались в Англии, Канаде, Аргентине, везде, куда не могла дотянуться рука российского правосудия.
Да она и не тянулась — все, кто мог это сделать, получили свои откупные и шума не поднимали. Крайними были одураченные клиенты, но они тогда уже никого не интересовали. Когда лес, то есть бабло, рубят — щепки летят.
Эпидемия коронавируса породила в США соблазн обернуть ситуацию в свою пользу. Оглушительный провал американского образа жизни, где за раскрашенным фасадом оказалась хлипкая и опасная для жизни постройка, потребовал срочно перевести стрелки на что-то, отвлекающее от сумасшедших догадок. Слишком часто стали раздаваться реплики об англо-американском участии в происхождении вируса, что в сочетании с экономическим кризисом и угрозой голодных бунтов угрожало утратой роли гегемона.
Ни на минуту не забывая, что любая проблема США на руку Китаю, весёлые и находчивые ребята из американского истеблишмента почуяли опасность и резко бросились ей навстречу. Дело в том, что беднеющие США оказались перед угрозой огромного долга Китаю, а тут появилась возможность как-то отвертеться от долгов, ну, хотя бы попробовать, чем чёрт не шутит.
Ещё в феврале сенатор Том Коттон начал забрасывать удочки по теме Китая, утверждая, что рядом с рынком морепродуктов находится биохимическая лаборатория. Был использован некий бывший сотрудник этой лаборатории по имени Ботао Сяо, сначала сказавший, что он никого не обвиняет, но рынок и лаборатория находятся в шестистах метрах друг от друга. И типа почему не предположить, что кто-то в обеденный перерыв сбегал на рынок съесть пару летучих мышей и не помыл руки, случайно вынеся вирус в город.
Потом этот Сяо сказал, что нет, это невозможно, скорее всего, он ошибся, но как-то очень вовремя он всё это произнёс. «Процесс пошёл», как говаривал один рекламирующий пиццу лучший друг немцев. Американцы немедленно раздули истерию, и Помпео даже применил термин «уханьский вирус», чем сорвал подписание совместного коммюнике министров иностранных дел «Большой семерки», поскольку большинство было против.
Люди из ЦРУ ездили в Ухань, ничего там подозрительного не нашли. Военные подтвердили, что Ухань ни при чём. Известный американский микробиолог Ричард Эбрайт заявил, что вирус естественного происхождения и тут не о чем говорить. Ложки нашлись, но осадок остался. И не просто остался, а его начали усилено взбалтывать.
И вот два сенатора, Марша Блэкберн и Линдси Грэм, поняли, что если можно не платить, платить не нужно. Их поддержали ещё четыре сенатора, от лица которых Джош Хоули даже внёс законопроект, предлагающий «поставить Китай на бабки», так как оттуда идёт уже третья эпидемия, а американцы всё ещё не сделали на этом деньги.
Они обвинили Китай в сокрытии информации о коронавирусе и на этом основании потребовали списать хотя бы часть американского долга Китаю в виде «компенсации ущерба». И даже вовсе раздавить Поднебесную, призвав весь мир выставить счёт Китаю за пандемию.
Конечно, это блеф, так как если Китай загнать в угол, он может дать такой ответ, что американцы ещё доплатят, чтобы всё обернуть в шутку. Если Китай выбросит на рынок весь имеющийся у них американский долг, США конец. Есть ещё побочный ущерб в виде ускоренного дрейфа Китая к созданию военно-политического и валютного союза, направленного против США, и здесь у Китая найдутся весьма могущественные единомышленники.
Но не попробовать наехать, чтобы поторговаться, — это себя не уважать. Наглость — второе счастье, а этого счастья у американцев больше, чем денег у ФРС. Если можно не платить, платить не нужно.
Склонность американского правящего класса к потрясающей деградации уже давно не новость для аналитического сообщества. Тонкие игры в политические шахматы с многоходовыми комбинациями и многослойными стратегиями давно заменены на игру в Чапаева шашками, где даже не играют, а щелчками сбивают с доски шашки противника.
С уходом из общества аристократов из большой политики ушли и их методы. Теперь мировую политику делают простолюдины, все схемы которых шиты белыми нитками и напоминают поведение шпаны с мозгами лавочника, в руках которого оказался автомат.
Французский вирусолог Монтанье, получивший Нобелевскую премию в 1983 году за открытие вируса ВИЧ, выразился вполне прямо: COVID-19 совмещает в себе элементы вирусов летучей мыши, змеи и ВИЧ. Естественным путём такое совмещение невозможно, с вирусом явно работали молекулярные биологи. И предполагает, что это может быть разработкой Уханьской лаборатории.
Совсем уже можно сказать, что Китай обложили со всех сторон. Но вот ведь какое интересное дело получается: пока над Уханем разворачивается дымовая завеса из очень серьёзных обвинений, одна из директоров Национальной школы тропической медицины при медицинском колледже Baylor в Хьюстоне и содиректор Центра по разработке вакцин при детской больнице Техаса в США Мария Елена Боттацци сделала важное заявление.
Она рассказала BBC Mundo, что после того, как появился вирус SARS, они завершили самый важный этап испытания вакцины и запросили помощи в её доставке в американские клиники.
На что Национальный институт здравоохранения США ответил им, что в настоящий момент они больше не заинтересованы в разработке вакцины от коронавируса. А причина проста: исследования велись по короновирусу атипичной пневмонии 2002 года. И так как эпидемия уже под контролем, всё свернули, и финансирования не будет.
Была остановлена разработка многих вакцин по всему миру, в том числе и разработки Ботацци, но это были похожие вирусы SARS и MERS, один из которых распространялся в Европе, а другой в Азии и частично в Канаде. Но правительства и фармацевты через 7−8 месяцев после окончания эпидемии вдруг внезапно потеряли интерес к теме коронавирусной вакцины, хотя, продолжай они работу, сейчас вакцина от COVID-19 была бы намного ближе.
Объяснить это обычным верхоглядством невозможно, эти люди прекрасно понимают, с чем они имеют дело. Всё указывает на то, что с начала 2000-х годов в обстановке строжайшей секретности ведущими лабораториями мира, прежде всего в США, разрабатывались боевые вирусы разных модификаций, и делалось это не из праздного любопытства, а для применения в критической ситуации.
Длящийся 12 лет кризис американской модели капитализма создал такие геополитические тупики, прежде всего, для США, выйти из которых можно, лишь взорвав существующую систему, которая показала нереформируемость и потому стала безнадёжной.
Те, кто плачет сейчас по глобализму, это арьергард либерального войска. Это чиновники глобалистских организаций, теряющие тёплые места с крахом глобального проекта, это акционеры компаний, выросших на глобальных транзакциях. Все они теряют деньги, и им коронавирус невыгоден.
Но если понять, что есть в мире ещё хозяева игры, для которых важны не бизнес, и даже не деньги, а власть в глобальной перспективе, то им происходящее как раз необходимо. Они закрывают отработанный проект и начинают новый, в котором рассчитывают так же занять хозяйское положение. Они создают другой мир, в котором будут другой бизнес, другие деньги, другие институты и другие компании. И вот для них как раз всё происходящее очень выгодно, больше того — оно им жизненно необходимо. Ибо в противном случае они теряют всё.
И потому крики американских сенаторов в адрес Китая «держи вора» — это уловка самого вора. Ещё не пришло время вывести на арену фармацевтические компании с их вакцинами — вирус ещё не расчистил площадку для всех необходимых изменений. Россия попала в ситуацию манхэттенского проекта, только тогда СССР стремительно создавал ядерное оружие, чтобы не быть уничтоженным США, а теперь вместо ядерщиков у нас микробиологи.
История вакцины от коронавируса — это история атомной бомбы. Просто меняются виды оружия, но не меняются враги. Информационная война на тему крайних в развитии эпидемии показывает больше, чем старается скрыть. И это хорошо уже потому, что мы лучше понимаем, в каком мире мы будем жить в ближайшее время.