Где завтра пройдет линия фронта? Кто спасёт сельскую медицину? Или поздно?

Чем ближе к земле, к месту жизни и лечения людей, тем путаней и насыщенней разного рода слухами об инфекционной заразе оказывается информационное пространство страны. Авторские программы федеральных телеканалов в стиле ток-шоу — других у нас так и не появилось — продолжают эксплуатировать жанр полемики между гостями, как будто все гости незваные, а сам процесс — самостийный, неуправляемый, как и инфекция. Конечно, если сопоставить первые ток-шоу и нынешние, то хотя бы степень серьезности и ответственности повысилась. Даже вечно пафосная риторика телеврача и предпринимателя Е. Малышевой о неизбежности парада на Красной площади 9 мая сменилась вопрошающей интонацией.

Зараза не подчиняется ни Малышевой, ни другим экспертам. Она давно не локализуется в границах отдельных мегаполисов, а стихийно расползается по стране. Однако, несмотря на принимаемые меры, степень встревоженности и готовности разных территорий еще самая разная, а на уровне городских и районных поселений просто весьма низкая. Это совершенно недопустимо. Пока еще есть возможность не сорваться в эпидемическое пике, необходимо отмобилизовать весь имеющийся ресурс. Начинать надо с центральных районных больниц страны.

Ценность и значимость этих структур пока еще первичной медицинской помощи возрастает фундаментально. Слова врачей районных больниц, которых знает в лицо всё население района, авторитетнее любой федеральной телепрограммы и весят как сводки Совинформбюро. Но именно они сейчас оказываются без адекватной информационной помощи и поддержки и действуют кто во что горазд или вообще молчат. К такому выводу пришлось прийти, проанализировав сайты центральных районных больниц Ставропольского края. Почему именно этого края? Об этом попозже. Сейчас — по существу увиденного.

Как ни в чем не бывало информационный сайт Андроповской районной больницы открывается всплывающей анкетой «Оцените качество оказанной помощи». Отказ от анкетирования переводит на стандартную главную страницу, откуда, если увидишь кнопочку, можно пройти в раздел «Коронавирус», как будто это просто познавательный раздел. Там только появляется телефон федеральной и региональной горячей линии, потом — цветная карта распространения заразы по стране и скорбная статистика с нарастающим итогом и тут же — многостраничный приказ М. Мурашко, министра здравоохранения Российской Федерации, о временном порядке организации работы медицинских организаций в целях реализации мер по профилактике и снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции COVID-19. Приказ рассчитан на специалистов и управленцев. Он учреждает федеральный дистанционный консультативный центр анестезиологии-реаниматологии для взрослых по вопросам диагностики и лечения новой коронавирусной инфекции COVID-19 и пневмоний, затем такой же центр, но для детей, потом — для беременных и так далее. Следом располагаются приложенные к приказу утвержденные порядки взаимодействия центров с кем нужно, протокол консультаций с применением телемедицинских технологий, порядок организации оказания скорой и неотложной помощи с памяткой для их сотрудников, инструкция по соблюдению мер инфекционной безопасности медработников и так далее и тому подобное. В самом конце документов, прилагаемых к приказу, текст поручений всем российским больницам и поликлиникам о том, как подготовиться к борьбе с COVID-19.

Всего этого знать людям не нужно. Пациентам Андроповской районной больницы, как и любой другой больницы Ставропольского края, надо знать, как эта больница уже исполнила приказ министра, тем более что он месячной давности. То есть как больница осуществляет или будет осуществлять прием пациентов с симптомами острых респираторных вирусных инфекций, как будет оказывать им медпомощь, как отбирать биоматериал для исследований на наличие инфекции. Кто входит в больничный реестр обслуживаемых людей из групп риска, как организована работа с приоритетом оказания помощи на дому. Как организована работа по всему спектру предписаний министерства здравоохранения.

Всей этой информации на сайте Андроповской и всех других отсмотренных больниц Ставрополья обнаружить не удалось. Зато есть много другого занимательного, в том числе нашлись сайты больниц с зеркалами на четырех языках: русском, английском, французском, немецком. Александровская районная больница встречает гостей иллюстрированными баннерами «Чистка организма, словно щеткой: результат вас удивит», «Признаки того, что у вас начался рак», «Избавиться от ненавистных жиров: вот помощник». Аттрактивная девица, загадочно улыбаясь, рекомендует нечто, повышающее иммунитет. Стоит кликнуть «читать дальше», окажешься на странице доставки на дом воды минеральной природной питьевой столовой гидрокарбонатной магниево-кальциевой структурированной.

Сайт Новоалександровской районной больницы был создан в 2019 году и в том же году и уснул. Его раздел «Для пациента» по-прежнему призывает к «Лечению бесплодия (процедура ЭКО)», содержит пустые сведения под общим названием «Государственные программы», а «Территориальная программа государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на территории Ставропольского края» датирована 2018 годом. В угоду поверяющим есть и раздел «О противодействии коррупции» с объявлением: «Сообщите о факте коррупции администрации ГБУЗ СК «Новоалександровская РБ» тел: 8(86 544)61980 или на горячую линию Минздрава здравоохранения Ставропольского края 8(800)2002601, mz26.ru (хотя бы написали — кого спросить).

Петровская районная больница информационно застряла в 2018 году. Домен Шпаковской районной больницы, адрес которого указан министерством здравоохранения Ставропольского края, не действует, так как закончился срок регистрации. Новый домен, найденный через поисковик, содержит кое-что про коронавирус, но так, чтобы у проверяющих не было бы претензий, и про сам вирус ничего не увидел.

Районные больницы Ставропольского края стали предметом внимания вовсе не для критики врачей. Никаких сомнений нет в том, что и на Ставрополье в полевом здравоохранении работают самоотверженные люди, тем более что штатное расписание учреждений далеко не заполнено полностью. Как никогда они нуждаются в срочной деловой помощи всем чем можно, в том числе в информационном плане от ставропольских журналистов, айтишников, губернских специалистов по коммуникации. Их воспитанием вот уже много лет руководит одна ставропольчанка, которую чаще других приглашают на федеральные коронавирусные телеэфиры. Она — не врач. Она — заместитель председателя Государственной думы, что больше, чем врач. Она — сопредседатель Центрального штаба движения «Общероссийский народный фронт», хотя на сайте ОНФ числится членом штаба. Это Ольга Тимофеева. Много лет занимается коммуникацией с журналистами. Без отрыва от депутатского производства. Она считает, что «многие газетчики, блогеры, телевизионные журналисты порой оказываются гораздо большими патриотами, чем руководители на местах, потому что они своими сюжетами отменяют незаконные стройки, незаконные тендеры… ОНФ много лет проводит медиафорум, на котором президенту рассказывают о проблемах, о которых местные власти пытаются умалчивать. И здесь важно добиваться конкретных поручений по решению этих проблем». Это цитата из речи перед журналистами северо-кавказского медиафорума. Видимо, такова концепция всей деятельности зампреда: быть критическим посредником между жизнью и руководством и доносить президенту о проблемах, о которых местные власти пытаются умалчивать. Во всяком случае, в числе законодательных инициатив, внесенных Тимофеевой в числе соавторов в Госдуму, нет таких, которые обеспечивали бы иной порядок устройства жизни, не требующий от президента страны постоянного применения ручного режима управления. И не требующий от депутата ожиданий встречи с президентом, чтобы нагрузить его новыми заботами.

Критика О. Тимофеевой — не специальная. Увидел телепередачи про коронавирус с ее участием. Того, чего мы все вправе ожидать от государственного деятеля такого уровня, не дождался. Зачем пошла? Эта неразборчивость, мягко говоря, заместителя председателя Госдумы, согласившегося принять участие в телепрограмме на миллионы людей по жизненно важной и смертельно опасной теме, но ничего государственно важного не высказавшего, заставило поинтересоваться — кто такая и за какие-такие заслуги оказалась заместителем В. Володина. Оказалось, что корни Тимофеевой — ставропольские. Как депутат, курирует Ставропольский край в полном объеме. Возник вопрос — а как дела с готовностью здравоохранения края к войне с инфекцией? Проанализировал все сайты районных больниц. Кроме этого, ситуацию в системе охраны здоровья на Ставрополье проясняет и федеральный портал государственных учреждений с разделом «Независимой оценки качества». Кстати, кнопка «независимая оценка качества», отсылающая к федеральному порталу, есть на сайтах всех больниц края. Оказалось, что треть аккредитованных организаций здравоохранения по стране не имеют оценки выше «тройки». 226 больниц — оцениваются неудовлетворительно. Среди них существенное число районных больниц из Ставрополья. При этом эти оценки выставляются не по качеству профессиональной медицинской деятельности, не по медицинскому профилю, а по профилю депутатской деятельности, а именно: открытость и доступность информации о больнице; комфортность условий предоставления услуг и доступности их получения; доброжелательность, вежливость, компетентность работников организации; удовлетворенность качеством оказания услуг. Любой депутат в состоянии их понять и именно на них и сосредоточить свою деятельность. Цены бы не было. Что оказалось? По данным общественного совета при министерстве здравоохранения Ставропольского края по проведению независимой оценки качества условий оказания услуг медицинскими организациями, худо обстоят дела в Александровской, Апанасенковской, Новоалександровской, Труновской, Красногвардейской, Шпаковской, Туркменской, Новоселицкой, Грачевской и целом ряде других районных больниц.

Понятно, что ни у Тимофеевой, ни у нас всех нет опыта организации жизни в условиях чрезвычайного положения. В истории России оно было. Недавно К. Барабановой защищена диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук по теме «Эпидемия холеры в Санкт-Петербурге в 1831 г.: власть и горожане в условиях чрезвычайной ситуации». Любая эпидемия в крупном городе является чрезвычайной ситуацией, во время которой проявляются скрытые процессы и проблемы, которые не очевидны в обычное время. В период с июня по ноябрь 1831 г. в Санкт-Петербурге заболело более 9 тыс. человек, примерно половина из них скончалась. Жесткие противоэпидемические мероприятия, в том числе принудительная госпитализация, привели к холерным волнениям в столице. Самым известным эпизодом эпидемии стал Холерный бунт на Сенной площади 22 — 23 июня 1831 г., запечатленный на одном из барельефов на постаменте памятника Николаю I работы П. К. Клодта. Высокая смертность в целом и смертность от кишечных инфекций городского населения была печальной обыденностью России в первой половине XIX столетия. Люди разных социальных групп мирились с ней. Однако множество умерших в ограниченный отрезок времени произвело особый эффект, выбило обитателей имперской столицы из привычной жизненной колеи. Это явление было хорошо знакомо военным: в ходе сражений даже при значительных потерях войска не теряли боевого духа, тогда как единовременная смерть нескольких десятков солдат (картечный залп) часто вызывала панику и утрату боеспособности у целых частей. Такова объективная обстановка. Но главный и важный для нас вывод из диссертации — о том, что нашлись граждане, в результате активности которых произошел расцвет общественной инициативы.

Теперь такими гражданами могут быть депутаты. Если захотят. Если сумеют. Получить проходной балл на выборах — это одно. Повести за собой людей — это другое. Таков запрос из прошлого к депутатам Государственной думы и депутатам всех других уровней органов законодательной власти, чтобы она на деле оказалась и представительной властью. Государству, врачам и людям будет легче справиться с коронавирусной холерой.