Ситцевая годовщина Епифания: «сестра» СЦУ

А ведь действительно: до сих пор никто толком не знает, как ее называть. С одной стороны, константинопольский патриарх Варфоломей нарек ее «Святейшей Церковью Украины» (СЦУ) и именно под этим именем призвал все мировые православные церкви «признавать ее как сестру», с другой — сами вновь созданные автокефалы предпочитают официально называть себя «Православная Церковь Украины» (ПЦУ). Хотя, с точки зрения фонетики, оба названия звучат не очень эстетично.

Но вот год с момента получения томоса об автокефалии прошел, и СЦУ/ПЦУ празднует свою первую годовщину — Ситцевую… Хотя особого ажиотажа в мире это не вызвало. На годовую дату обратило внимание только посольство США на Украине, опубликовав в своем микроблоге в «Твиттере» поздравление. Судя по новостям сайта самой автокефальной церкви, больше поздравлений не было.

Но итоги всё равно подводить необходимо… Сам предстоятель СЦУ/ПЦУ митрополит Епифаний в канун годовщины был настроен внешне оптимистично, отметив необратимость процесса международного признания поместной украинской церкви и успехи в противостоянии с Украинской Православной Церковью в составе Московского Патриархата (УПЦ МП).

И таким ответом в интервью для «Радио Свобода» митрополит фактически подчеркнул два среза украинского церковного конфликта: международно-политический и «для внутреннего употребления».

С «внутренней» точки зрения результаты первого года СЦУ/ПЦУ особых восторгов вызывать не могут. Из 11 393-х приходов УПЦ МП на 2013 год на 22 декабря 2019 года в состав новой Церкви перешло пятьсот сорок девять. Да и среди этих эпизодов значительное количество следует рассматривать не как «переходы», а как «разделение общин». Церкви в 99 населенных пунктах стоят «без настоятеля», то есть рассматриваться как полноценные церковные общины не могут.

4,79% общин, перешедших в ПЦУ за год, — это совсем немного. Тем более что всю первую половину года процесс стимулировался всеми силами украинской власти. В начале 2019 года администрацией президента Порошенко была «спущена» задача — обеспечить переход как минимум трех общин в каждом районе страны. В стране 490 районов, плюс 176 городов областного и республиканского подчинения. А это значит, что «завет Порошенко» был выполнен на 27,4%.

И «внутренний» процесс, как бы ни бодрился митрополит Епифаний, явно затухает. Пик переходов пришелся на январь-март 2019 года, время абсолютного доминирования команды Порошенко в украинской политике. За эти три месяца произошел 491 переход. Как только засветилось фиаско режима, количество уходов общин «под флаги ПЦУ/СЦУ» упало в разы, а с приходом к власти Зеленского — даже кратно: июнь — 7, июль — 1, август — 3, сентябрь — 4, октябрь — 0, ноябрь — 1. А ведь УПЦ МП тоже не спит. За 2019 год число общин этой Церкви выросло с 12092 до 12338.

И причин для изменения динамики в ближайшем будущем нет. Государство перестало открыто поддерживать «автокефалистские» процессы, поскольку большая часть электората — это всё-таки веряне УПЦ МП, а местные выборы всё ближе и ближе. Во всяком случае, годовщину Объединительного собора, на котором была образована СЦУ/ПЦУ, президент Зеленский проигнорировал.

Но это только «внутренний срез» украинского автокефального спектакля, который на территории Украины, похоже, уже мало кого интересует. Зато в международном формате ПЦУ/СЦУ и ее патроны добились если не успехов, то поставленных задач. В первую очередь они прорвали каноническую изоляцию вновь образованной церкви.

В октябре 2019 года на Священном синоде Элладской церкви рассматривался вопрос о церковной ситуации на Украине. Греческое духовенство абсолютным большинством голосов поддержало новую Православную церковь Украины, и 19 октября имя митрополита Епифания как предстоятеля признанной автокефальной церкви Украины было объявлено в храмах Греции.

В ноябре автокефалию СЦУ/ПЦУ официально признал и Александрийский патриархат. А это очень серьезная поддержка. Поскольку Александрия — это один из четырех «древних патриархатов», которые, по определению нынешнего «Папы и Патриарха Александрийского и всея Африки» Феодора II, являются «патриархатами из глубинывеков, которые не требуют доказательств истории, они и есть история».

Русская православная церковь, в свою очередь, наносит мелкие, но болезненные удары по самолюбию Константинопольского патриархата: то уведет у него из-под носа Архиепископию православных русских церквей в Западной Европе, большая часть из приходов которой присоединилась к РПЦ, то начинает открывать свои приходы на канонической территории Константинополя.

И, если смотреть на всё это сквозь призму межцивилизационной борьбы, всё это означает стратегическую победу западно-католической цивилизации. Победу «коллективного Запада» (романо-германцы, англо-саксы и их прокси) над «Востоком» (трансъевразийский славяно-тюркский симбиоз).

Потому что современные цивилизации основаны на примате всемирных религий. А это означает, что «украинским кризисом», то есть расколом — пусть симбиотического, но всё-таки единства православных церквей — нанесен удар по единству самой восточной цивилизации. И это будет продолжаться, потому что авторы кризиса надеются (и не без оснований) на признание украинской автокефалии Румынской, Кипрской, Болгарской и Грузинской церквями.

А для самой Украины это беда. Потому что если посмотреть на карту церковных переходов в Украине, то нетрудно заметить, что признание ПЦУ/СЦУ подтверждает противостояние «Запада-Центра» и «Востока-Юга страны». И карта такого конфессионального противостояния является калькой иных противостояний — этнического, языкового, исторического, ментального, мемориального и т.д. И удержаться в рамках единого целого такому клубку противоречий становится все более трудноосуществимым.

Это, действительно, как ситец, — материал красивый и пестрый, но очень легко рвущийся.