В испанском Толедо хорош дом-музей великого художника Эль Греко. Весьма интересна задумка создателей экспозиции: поместить рядом с картиной «Вид и план Толедо» (1610−1614) фотографию города начала XXI века. Здесь можно даже поиграть: попробуй, найди сколько-то там отличий. А их не так уж много, хотя прошло больше четырехсот лет!

Пластинка из обшивки купола Новгородской Св. Софии с литовской надписью

В то время, когда творил Эль Греко, на нашу землю весьма активно несли европейские ценности пришельцы с Запада: поляки и шведы. Потом это время назовут «Смутным». Немногие памятники русской архитектуры может похвастаться тем, что смогли пережить все войны и революции, произошедшие в нашей стране за это время.

Но все меркнет по сравнению с тем ущербом, который нанесла нам война с нацистской Германией и ее союзниками. По сей день произведения искусства, похищенные из наших музеев, всплывают то в Финляндии, а то и на другом конце планеты — в США. Это, кстати, вполне понятно: в первые послевоенные годы немецкие фрау, потерявшие своих мужей то ли на поле брани, то ли в русском плену, меняли «сувениры» из далекой России на американские сигареты и шоколад. На Америку не падали вражеские бомбы. Для них Вторая, как, впрочем, и Первая, мировая война оказалась вполне выгодным бизнес-проектом.

В книге «Памятники искусства, разрушенные немецкими захватчиками в СССР», изданной в 1948 году под редакцией Игоря Грабаря, слышится крик художника:

«Никогда мир не был свидетелем таких чудовищных разрушений памятников культуры, какие учинены фашистскими захватчиками на территории Советского Союза. Война всегда приносит ущерб, и человечество свободно вздохнет только тогда, когда не будет более войн и отпадет гонка вооружений…»

Советские искусствоведы в первые послевоенные годы обвиняли гитлеровцев в преднамеренном разрушении памятников в нашей стране. Вывод следовал самый пессимистический:

«Зачинщики и организаторы последней мировой бойни понесли заслуженную кару, но памятники культуры погибли; великолепные сооружения, прекрасные произведения живописи и скульптуры, созданные гением великого русского народа, либо уже не восстановимы, либо искалечены до неузнаваемости».

Глобальная ломка «старого мира» после Октябрьской революции 1917 года включила в себя социальный лифт для большинства населения. Он был невозможен без борьбы с неграмотностью, стремлением нести «искусство в массы».

Особую роль в этом стали играть музеи. Произведения искусства, принадлежавшие единицам, объявлялись всенародным достоянием. Так на государственном хранении оказались уникальные коллекции, изъятые из дворянских усадеб.

Софийский кафедральный собор в Великом Новгороде. 1900

Быстрое наступление немецких войск в начале Великой Отечественной войны не позволило полностью эвакуировать значительную часть экспонатов, находившихся в областных и районных музейных хранилищах.

Этому было несколько причин: и стремление руководства в первую очередь эвакуировать те предприятия, которые будут работать на оборону, и быстрое продвижение немецких войск, действия люфтваффе. Так, древний Новгород на конец июля — начало августа 1941 года подвергся бомбардировке 32 раза! В условиях военной неразберихи, нехватки рабочих рук, отсутствия элементарных упаковочных материалов удалось сделать почти невозможное. Но большая часть музейных предметов все-таки оставалась в оккупированном Новгороде. Из 140 тысяч единиц музейного хранения удалось вывести лишь 12 тысяч. Была оставлена научная библиотека музея, четыре научных каталога, археологическая и нумизматическая коллекции, картины, изъятые из дворянских усадеб после 1917 года, старинные иконы, фототека. В руки оккупантов попали ценнейшие трофеи, оценить материальную ценность которых было практически невозможно.

Но рядом с немецкими солдатами сражались союзные им румыны, венгры, словаки, финны, латыши, испанцы, литовцы и многие другие. Среди тех, кто вошел в Новгород с передовыми испанскими подразделениями, был капитан Гильермо Диасдель Рио.

В 1979 году он, уже генерал-майор испанской армии, напишет книгу «Саперы из Голубой дивизии. Россия 1941−1942». В ней будет немало страниц, посвященных Новгороду:

«Когда мы подошли к городу Новгороду, он был почти полностью разрушен немецкими воздушными налетами. Тем не менее Кремль был в значительной степени не тронут. Там можно было увидеть среди других построек великолепный собор Святой Софии, дворец епископа и некоторые другие памятники, такие, например, как «Миллениум». Этот прекрасный памятник представлял в бронзе всю русскую историю в течение тысячи лет».
Histrf.ru
Новгородский кремль после бегства оккупантов, январь 1944 года. Фигуры памятника «Тысячелетие России» варварски распилены для отправки в Германию. Золотое покрытие куполов Софийского собора ободрано на сувениры

Испанский офицер устроился гораздо лучше многих своих товарищей. Он жил в самом Детинце, у него была крыша над головой и даже «бронзовая ванна», в которой он иногда даже мылся в горячей воде. Относительно сытая жизнь располагала к постижению русской культуры:

«Мы зашли в Софийский собор, построенный в одиннадцатом веке. Это было большое здание, имеющее безусловную художественную ценность, с древними фресками и ценными иконами.
Самые знатные жители города, в том числе и первый архиепископ, были похоронены в соборе. Реставратор нам сказал, что тело архиепископа осталось неповрежденным.
Религиозные украшения, богатые одеяния, старинные картины — все было представлено в этом музее.
В один прекрасный день мы вновь побывали в этом соборе. Нас сопровождал священник, который подробно рассказал об этом древнем храме. Особенно долго он показывал нам фрески, находившиеся на центральном куполе, который, согласно легенде, был связан с текущим состоянием Новгорода. Священник рассказал нам: «Согласно легенде, художник на своде купола собора нарисовал картину с изображением Иисуса Христа с благословляющей рукой. Но на следующее утро рука сжалась в кулак. Художник несколько раз перерисовывал ее, но она снова сжималась в кулак. Предание гласит, что когда рука Иисуса Христа откроется, Новгород будет уничтожен.
Мы заглянули в центральный купол и решили, что эта легенда стала сбываться: ведь Новгород был уже практически разрушен».

Но это не мешало испанским солдатам везти к себе на родину огромное количество русских икон.

Для немецких солдат и офицеров открылся музей во Пскове. На самом деле интерес к русской культуре у оккупантов не являлся бескорыстным. Немецкие офицеры регулярно обзаводились музейными ценностями — порой даром, а порой за чисто символическую плату. Сохранился список имен 18 офицеров, купивших или «получивших в подарок» во Пскове в ноябре 1941 — январе 1942 года иконы, фарфор, бронзу и другие ценности культуры.

Немецкая оккупация. Псковщина. 1941

Музей посещали и те люди, которые обслуживали немецкие войска. Так, в псковской газете «За родину» была помещена статья «Артисты в псковском музее»:

«14 января артисты фронтового театра «Свежий ветерок» посетили Псковский музей «Поганкины палаты», где, при содействии сотрудника музея археолога В. С. Пономарева ознакомились с художественными коллекциями, среди которых много вещей, спасенных во дворцах Царского Села, Петергофа».

При отступлении немецких войск сотрудники оперативного штаба Z вывозили и людей. В декабре 1943 года руководитель особой команды «Псков» Георг Фридрих фон Крузенштерн сообщил армейским властям о предстоящей, по распоряжению его начальства, эвакуации некоторых «ученых, техников, преподавателей и писателей из Пскова и Гатчины в Ригу». Далее многих из них ждала эмиграция и смерть на чужбине.

Далеко не всем из них удалось избежать ответственности, хотя они и пытались оправдываться на следствии. На допросе в НКГБ бургомистр Пскова Василий Максимович Черепенькин заявил:

«Да, я был председателем суда, председателем общества взаимопомощи, директором музея. Но на все эти работы я шел только из любви к русскому народу».

В словах Черепенькина не много истины. Русские коллаборационисты о русском народе, о его культурных ценностях думали в последнюю очередь. Конечно, они не сотрудничали с гитлеровцами с оружием в руках. Тем более многие музейные экспонаты, вывезенные при их содействии в Германию, после войны вернулись на Родину. Таким образом, действия этих людей попадали в СССР под амнистию 1955 года. Но говорить о них как о героях, спасавших выдающиеся культурные ценности, явно ошибочно и даже неприлично.

Histrf.ru
Процесс 1947 года над немецкими военными преступниками в Новгороде. Чтение приговора

На процессе 1947 года над немецкими военными преступниками в Новгороде в качестве вещественных доказательств были показаны поделки, сделанные из ободранного позолоченного купола Софийского собора XI века. Рядом с пепельницами и шкатулочками выделялись полоски металла с литовскими надписями. Таким образом литовские добровольцы вермахта пытались увековечить себя в веках.

Перечитывая акты о разрушениях, которые понесли наши города, поражаешься: сколько удалось восстановить благодаря самоотверженной работе наших дедов и прадедов. Но, рассматривая старые фотографии, с прискорбием осознаешь: очень многое потеряно навсегда.

Удивительно, но наши соседи с Запада регулярно говорят о том ущербе, который им принесла «оккупировавшая их Красная армия». Как будто это не их прадеды и деды с восторгом встречали колонны гитлеровцев на улицах их городов. Ну, может быть, без восторга, но и без какого-либо реального сопротивления. Перечитывая воспоминания старых музейщиков, хочется кричать: «Где? Где? Где картины Антуана Ватто, где «Портрет Веспасиана» Питера Пауля Рубенса?!»

Увы, ответа на этот вопрос нет. Изредка тот же новгородский музей получает от наших европейских коллег то икону, то древнюю книгу, которые, казалось, навсегда исчезли в 40-е годы прошлого века. Но гораздо больше вещей осели в частных коллекциях и даже государственных музеях.

Борис Ковалев, Санкт-Петербургский институт истории РАН