Судоходству пророчат «цифру»: есть ли для судоходства реальные суда?

Цифровая трансформация поможет России реализовать своё водное преимущество. Открываются новые возможности для государственно-частного партнёрства, когда государство и бизнес станут смотреть в одном направлении. Все это позволит строить и обновлять флот. Накопление вычислительной мощности послужит эффективности планирования и ведения водного хозяйства.

Круизный бизнес развивает внутренние рынки

Для большинства символом судоходства является «белоснежный теплоход», круизные судна на наших реках и морях. Сейчас полным ходом идёт летняя навигация: по рекам ходят теплоходы, прошедшие реновацию, спускают на воду и новые круизные суда. Круизный бизнес развивает внутренние рынки, пополняет региональные бюджеты. Кроме того, имеет уникальное культурно-просветительское значение. Прогулка по реке или морю запоминается на всю жизнь. Флот на данном направлении выглядит у нас вполне достойно, однако цены на круизы доступны не для всех.

Флота для перевозки грузов практически нет

Если с пассажирским флотом у нас всё более или менее налажено, то перевозить грузы практически нечем. В 90-е годы, когда потеряли силу международные торговые соглашения СССР, а в новых соглашениях грузовую базу за национальным перевозчиком не закрепили, крупнотоннажный флот СССР был распродан. Сегодня 90% торговых перевозок в мире осуществляется морем. Водный транспорт — самый экологичный и дешёвый для перевозки крупногабаритных грузов, а у России на данном направлении флота практически нет. Для морской страны такой пробел является существенным. В результате бюджет теряет порядка 30 млрд долларов ежегодно, суда вынужденно фрахтуются у иностранных перевозчиков, пополняя бюджеты стран, которые вводят против нас санкции.

Фактически за 20-летний период система настроена на обслуживание иностранного флота. Порты стабильно развиваются, их грузооборот растёт. Однако из 816,5 млн тонн грузооборота портов РФ в 2018 году только 12−14 млн тонн перевезено судами под российским флагом, это меньше 2%. Комплексным планом модернизации и расширения магистральной инфраструктуры до 2024 года предусматривается увеличение объема грузоперевозок по Севморпути до 80 млн тонн.

Для всего этого потребуется более 100 новых судов ледового класса (газовозы, танкеры, вспомогательные, аварийно-спасательные, навигационно-гидрографические суда, ледоколы). Кроме этого, России нужен современный сухогрузный флот: контейнеровозы, балкеры, паромы, рефрижераторы. Государством строятся ледоколы. А вот частник-судовладелец рискнуть инвестицией на 15 лет (таков в среднем срок окупаемости судна) не торопится. И здесь даже выравниванием условий для российского и «удобных» флагов проблему не решить. К тому же международные экологические требования к судоходному топливу ужесточаются, что для бизнеса весьма затратно. Какие же перспективы?

Воссоздание пароходств

Для начала нужно определить, кто у нас в государстве отвечает за развитие отечественного торгового флота. Ни за кем такой обязанности как таковой не закреплено. В положение о Федеральном агентстве морского и речного транспорта нужно записать обязанность формирования и реализации программ развития отечественного флота. Дальше предлагаю взглянуть немного вперёд. С созданием централизованной Национальной цифровой системы частно-государственная (смешанная собственность) на стратегически важных направлениях станет выгодна и капиталу, и государству. Можно рассмотреть воссоздание в России пароходств по такому принципу смешанной собственности. В данном принципе заложить несколько «движущихся» рамок: собственники сами определяют оптимальное соотношение долей государства и бизнеса и получают возможность управления налогово-инвестиционной политикой организации. Размер налоговых отчислений может определяться долей частного бизнеса, может быть уменьшен за счёт инвестиций в основные фонды и технологии, которые закрепляются в виде увеличения стоимости и доли государства в предприятии.

По такому принципу можно стимулировать расширение производств, развитие НИОКРов и прочее, в это будет вкладываться не государство, а сам бизнес. Решится проблема неэффективного собственника. Чиновник будет мотивирован на эффективное управление госсобственностью через премиальное участие в прибылях и заработанную собственность по окончанию контракта госслужбы. Коррупция и лишняя регламентация станут не выгодны. Государство и бизнес смогут осуществлять политику инвестиций в человеческий капитал и технологии. Крайний случай, период, когда бизнес вообще не платит налогов, если государству нужно в короткий срок завершить цикл технологического обновления в отрасли. Речь идёт о новых высокотехнологичных судах. Такая гибкость даст мотивацию бизнесу на обновление фондов, участие в управлении.

Доля между государством и бизнесом, эта традиционная рамка 51/49 процентов, тоже может быть не постоянна. При этом «золотую акцию» никто не отменял, вето остаётся за государством, которое может увеличить свою долю — процесс национализации, когда собственник не реализует социально-значимые задачи. И есть обратный процесс, когда государство видит, что бизнес развивается эффективно, растёт налогооблагаемая база, оно может уступать часть своей доли бизнесу. Такие движущиеся рамки будут создавать оптимальную эффективность. В долю государства войдут такие активы, как природные ресурсы, закрепление ресурса, грузовой базы за судном, что порой имеет определяющее значение для инвестиций, инфраструктура, безопасность мореплавания, подготовка и аттестация кадров, сертификация и прочее, всё это должно быть монетизировано.

Национальная информационная система

И здесь как раз нужна Национальная информационная система, которая сегодня формируется. Налоговая служба уже работает фактически не по итогу, а внутри любой транзакции, то есть видно каждое звено, каждая покупка, серые схемы становятся невозможны. Создана национальная межбанковская платёжная система — платежи видны и управляются. Кадастр, Росреестр тоже автоматизируются, неучтённой собственности не останется. Когда будут объединены все эти три оставляющие, можно будет автоматизировать сбор налогов, а также процедуру принятия управленческих решений по расчёту долей смешанных предприятий. В цифровую эпоху не нужно будет каждый раз выпускать по этому поводу постановление правительства. Достаточно запустить госмеханизмы в виде этих систем, и они уже должны реализовываться и взаимоконтролироваться внутри себя. Если налогов пришло меньше, значит бизнес вложился в инвестиции, видно какое оборудование куплено. Баланс должен сойтись. А если не сошёлся, фиксируется нарушение, включается правоохрана.

Обращаю внимание, что фактически пароходство как таковое оно у нас децентрализовано — один пароход может решать задачи в Атлантике, другой на Енисее, третий на Волге. Но всё это вместе — единый организм, вот в чём достоинство. Переход на решение всех задач через использование информационных технологий — в этом выход на глобальные рынки.

Компьютерное планирование

Ещё одна проблема, где поможет цифровизация — это эффективное комплексное использование акваторий, оптимальное взаимодействие человека и природы, что позволит максимально избежать экологических и климатических конфликтов. Основные составляющие здесь — это биоразнообразие водоёма (запасы, ресурсы, экосистема), состояние глубоководной системы (поддержание необходимых глубин), флот, кадры, инфраструктура водных путей и портов, безопасность судоходства, логистика. С накоплением вычислительной мощности в скором времени можно будет свести всё множество необходимых показателей в единую программу и получить результат в виде постановки и реализации долгосрочных целей и задач отрасли, моделей развития и плановой экономики в целом. Задача цифровых министерств — заниматься такого рода проектами. Далее задача цифрового правительства свести эти продукты воедино. Этим нужно заниматься ближайшие пять лет. Таким образом, множество существующих сегодня документов стратегического планирования будут увязаны между собой, исчезнет разнобой проектного подхода. Всё будет направлено на достижение единой цели. С развитием компьютерного планирования роль чиновника заметно сократится. Не останется лазеек для коррупции. А так как цифра работает не с трактовками, а с фактами, законодательство перейдёт на принцип ясности и прямого действия.