В этом году отмечаются два десятилетних юбилея - десятилетие начала переговорного процесса по Южной Осетии и десятилетие подписания соглашения о прекращении огня в Нагорном Карабахе. Можно ли провести параллель между процессом урегулирования грузино-осетинского и нагорно-карабахского конфликтов?

Если провести сравнение между двумя конфликтами, думаю, можно найти очень яркие параллели. И здесь речь не только о сроках. Самое большое достижение - это то, что десять лет наши народы живут спокойно, не льется кровь. И в нашем, и в карабахском случае велик фактор присутствия России - основного гаранта безопасности. То, что десять лет нет войны и у них, и у нас, свидетельствует о потенциале к мирному решению конфликтов. Кстати, именно такой модели урегулирования придерживается и Южная Осетия, и Нагорный Карабах. Силовой вариант решения проблемы и ими, и нами признается как тупиковый. Вместе с тем, хотелось бы указать и на отличия. Карабах - армянское государство, его основной приоритет - Армения. Мы, наоборот, проводим четкую пророссийскую политику. В плане переговорного процесса, думаю, мы продвинулись дальше Нагорного Карабаха в том плане, что Южная Осетия является одной из четырех сторон, участвующих в переговорном процессе. В карабахском же конфликте основные стороны - Армения и Азербайджан, Нагорный Карабах, к сожалению, не признан международным сообществом стороной. Ия считаю, что пока Нагорный Карабах не станет равноправным участником переговорного процесса, ожидать там урегулирования сложно.

Каковы сегодняшние взаимоотношения Южной Осетии с Нагорным Карабахом?

У нас тесное сотрудничество, в основном, в политической области, что проявляется, прежде всего, в контактах внешнеполитических ведомств наших республик. Состоялись две конференции на уровне министерств иностранных дел Южной Осетии, Абхазии, Нагорного Карабаха и Приднестровской Молдавской Республики, проводятся консультации, совещания, семинары. Территориальная разобщенность усложняет экономическое сотрудничество, хотя у нас с Карабахом есть общие экономические интересы. К сожалению, встречи на высшем уровне между нашими республиками пока проведены не были, но постоянно чувствуется поддержка через письма, звонки и т. д., бывает и обмен делегациями. Кстати, приятно отметить, что на парламентские выборы мы ожидаем прибытия наблюдателей из Карабаха.

Вернемся к урегулированию грузино-осетинского конфликта. Как сейчас развивается осетино-грузинский диалог?

Сейчас контакты между Тбилиси и Цхинвалом идут только на уровне Смешанной контрольной комиссии по урегулированию осетино-грузинского конфликта (СКК). Я думаю, известна позиция нашего президента Эдуарда Кокойты: руководство республики сядет за стол переговоров только после признания Грузией ответственности за геноцид и агрессию против осетинского народа. Это одно из важнейших условий для успешного проведения переговорного процесса как такового. Что касается встреч на уровне СКК, необходимо сделать одно уточнение. Помимо встреч СКК, проводятся встречи политических групп. Это уже политика, т. к. СКК занимается экономическими вопросами, вопросами миротворчества и беженцами. Это два направления одного переговорного процесса. Хочется еще раз отметить, что усилия Южной Осетии неизменно были и будет направлены на исключительно мирное урегулирование конфликта.