Собранные в настоящий том статьи Георгия Адамовича (1892−1972) публиковались писателем под рубрикой «Литература и жизнь» в парижской газете «Русская мысль». Первоначально Адамович должен был давать обзоры советской литературы, но, довольно скоро он вышел за первоначальные рамки, посвящая свои заметки как эмигрантским новинкам (стихи Александра Гингера, исследование о древнерусской литературе Юлии Сазоновой), так и дореволюционной культуре (Василий Розанов, Иннокентий Анненский). В дальнейшем число тем статей автора «Одиночества и свободы» еще более расширилось: экранизация классики («Война и мир» Сергея Бондарчука), проблемы перевода Тютчева на французский язык, воспоминания об учебе в Петербургском университете).

Несмотря на необъективность, а иногда просто прямые противоречия (в одной из статей он хвалил биографию Льва Толстого Анри Труайя, а в другой скептически оценивал ее, правда, не называя прямо автора), в книге присутствуют очерки, обращающие на себя внимание в первую очередь неожиданным взглядом на произведения, считающиеся ныне классикой.

Так, например, Адамович настороженно отнесся к «Доктору Живаго» Бориса Пастернака. Он писал, что книга сильна лишь во фрагментах.

«Если бы Пастернак, вместо огромного романа, написал повесть с небольшим количеством лиц и своим несчастным героем в центре, без стремления к широкой, как «Война и мир» панораме, он со своей задачей, надо думать, справился бы».

Критик ставил в вину нобелевскому лауреату «механичность построения», искусственность композиции, «настойчивое вмешательство автора в сцепление событий». Кроме того, книгу отличает слабая прорисовка персонажей, главная героиня Лара лишена «подлинно живого человеческого образа», в отличие от княжны Мэри или Евгении Гранде.

Не радовал его и язык, которым был написан «Живаго». Помимо неудачных фраз («клинические задворки», вместо «задворки клиники») в романе, по мнению Адамовича, встречались словесные обороты, «выдержанные в худших мертвящих журналистских традициях».

Следует отметить, что в своих оценках автор «На западе» не был одинок. Анна Ахматова назвала «Доктора Живаго» «гениальной неудачей».

Может быть, так и есть в действительности, ведь поэты не могут ошибаться, а Адамович, как и Ахматова, был поэтом. Впрочем, как и Борис Пастернак. Так кто же из них прав?