В приятно толстом фотоальбоме Ивана Дементиевского нет места для избитых вариаций. Находясь в далеких локациях нашей страны или мира, этот русский фотограф, рожденный в Непале, находит свою, абсолютно уникальную точку для съемки восхитительной природы. Скоротечная реальность игры неба и света с рельефом: облака, опоясывающие окрашенный лавой камчатский вулкан и извечно задумчивые карельские туманы… В России много отличных фотографов, но кадры у автора альбома «Дикая Россия» получается уж слишком интимными и масштабными.

Иван Дементиевский. «Дикая Россия»

«Дикая Россия» — я неторопливо переворачиваю плотные, идеально отпечатанные страницы и благодарю «черную пятницу» за эту удачу в моих руках! Один вечер сменяет другой, а солнечные Курилы, с их безукоризненно отточенными ветрами каменными берегами и буйной растительностью, цепляющие глаза морские туманы в сахалинской тайге, а затем подсознательно мрачноватые горы Дагестана. И вдруг я нахожу то, что лично мне дорого — Мурманск. Наш город в конце Кольского фьорда посинел от мороза и снега, затопившего невысокие арктические деревья; и да — Дементиевский снимал залив не из той, самой ветреной сопки Зеленый мыс, что возвышается над Морским портом и куда за дублирующими друг кадрами стремятся сотни фотографов. Он удивил.

Иван Дементиевский чувствует природу. Каждый опубликованный снимок в его фотоальбоме — это долгая история: прелюдия из сборов, экспедиция, пройденные десятки километров, разбитые ботинки и ожидание того самого момента. Его Алтай — не тот, безошибочно узнаваемый и туристический, чьи летние фото давно не требуют подписи, так как сразу распознаются то Шавлинские озера, то изгибы Чуи и Катуни. Нет! В «Дикой России» есть солнечное и холодное межсезонье с дальнего озера Джулукуль, что на границе с Тувой. Хрупкая панорама из прошлогодней травы, отмирающего молодой водой снега и вершин так понятна тому, кто бывал в горах в дни окончательной смены природного цикла.

Есть здесь и концептуально выпадающие работы — подмосковная масленица; от неё веет каким-то далеким от «Дикой России» безликим многолюдьем… Курильские каюры, северокарельские фермеры и ямальские оленеводы всё-таки сильнее смотрятся на фотографиях, чем сгрудившиеся горожане. Впрочем, это лично моё восприятие.

Вновь возвращаюсь к этому чудесному альбому спустя месяц и осознаю, как же ещё мало я посетил и прочувствовал наши горы и глухие края. Якутские пейзажи — необъятная Лена, Буотама — отражающая скоротечную осень и синее небо, и обрамленная изрезанными столбами Синяя, схваченные Дементиевским, затягивают меня. И ещё, я в который раз убеждаюсь в том, насколько велика пропасть между фотографиями, воспевшими природу, в интернете и на бумаге.