В общественном сознании любой положительный герой всегда идеален. Совершенные им подвиги исключают саму возможность неблаговидных поступков. Поэтому появление популярной биографии легендарного участника Отечественной войны 1812 года полковника Александра Фигнера (1787−1813), показывающей не только положительные черты его короткой жизни, можно только приветствовать.

Полковник командовал партизанским отрядом, который составляли кадровые военные и присоединившиеся к ним крестьяне. Их основной задачей была дезорганизация коммуникаций французов и борьба против небольших соединений

Фигнер храбро и успешно сражался с противником. В частности, взял в плен генерал-лейтенанта барона Жан-Пьера Ожеро (с саблей которого не расставался до конца жизни). Но в ходе Заграничного похода (1813−1814 гг.) удача изменила полковнику, и он со своими бойцами оказался окружен под Дессау польскими уланами, воевавшими на стороне Наполеона. После отчаянного ожесточенного боя остатки отряда попытались форсировать Эльбу. Фигнера среди выживших не оказалось.

Что же не так в биографии знаменитого партизана?

Историк Александр Ганулич (Москва) пишет о несоблюдении героем-полковником обычаев войны. В силу личных причин он был франкофобом, что и проявилось в ходе сражений. Заручившись поддержкой генерала Алексея Ермолова (чей гуманизм также был более чем относителен), Фигнер получил разрешение на расстрел пленных. Как пишет Ганулич, жертвами в основном оказывались французы. К итальянцам, немцам и полякам, воевавшим в наполеоновской армии, он относился снисходительнее. Автор книги приводит диалог своего героя с другим знаменитым партизаном — Денисом Давыдовым, у которого Фигнер попросил пленных:

— Зачем они тебе, Александр Самойлович?

— Для практики, Денис Васильевич. Ко мне из резерва прибыли молодые казаки. Они и в боях-то не участвовали, удар сабельный не поставлен. Вот им и нужно потренироваться, убивая пленных саблями. Привыкнут к сече, удар поставят, убивать научатся. Дело беспроигрышное.

Естественно, Давыдов, приказавший в свое время расстрелять всего двух пленных: русского перебежчика и француза, грабившего церковь, отказал.

К чести офицеров Фигнера, они отказывались выполнять бесчестные приказы, на что командир

«только пожимал плечами, не наказывал за неподчинение, но на своем настаивал до конца, поручая выполнить злодейство казакам или другим кавалеристам рядового состава».

Вот только сохранили ли эти офицеры честь, когда на их глазах совершилась расправа над безоружным врагом?

Издание предоставлено книжным магазином «Циолковский».