Маленький Тао мечтал об этом всю неделю. Мама сказала, что если миссис Форест оценит его сочинение по австралийской истории, то они пойдут на премьеру «Как приручить дракона» в мультиплекс «Ивент» на Джордж стрит, в самом центре Сиднея. Тао очень нравится эта мультэпопея, у него есть фигурки и храброго Иккинга, и красивой Астрид, и, конечно, дракончика Беззубика.

Австралия

И вот они в огромном кинозале на Джордж стрит, сейчас идет обязательная во всем мире реклама перед премьерой, но почему так напряглись мама и папа? Тао впервые всмотрелся и вслушался в рекламный ролик, который всегда пропускал мимо ушей… О, оказывается, Беззубик — это не дракон викингов, а китайский дракон! Папа, мама, послушайте…

Маленький Тао, как и его родители — один из полутора миллионов австралийцев, этнических китайцев по происхождению. Это для полуторамиллиардной материковой Поднебесной полтора миллиона человек не аудитория, но дорога ложка к обеду, а диаспора — к месту ее укрепления и влияния на политику страны проживания, а для многих и рождения. Австралия с ее всего-то 25 миллионами населения, из которых уже 1,5 миллиона этнических китайцев, не могла не оказаться в фокусе внимания идеологов КПК, — особенно учитывая опорную роль, которую отводит Канберре в тихоокеанском регионе главный геополитический оппонент Пекина, администрация Вашингтона.

Но австралийские этнические китайцы — это не крестьяне Уйгурии, большинство из них образованы, имеют неплохую работу и никакой другой родины, кроме Австралии, не знают и знать не хотят. Это не беженцы и не гастарбайтеры. Надавить на культурно-исторические корни тоже получается слабо: согласно переписи населения страны 2016 года, более половины людей с китайским происхождением (54 процента) сообщили, что у них нет религии, что значительно превышает общенациональный показатель (30 процентов). Четверть австралийцев китайского этноса (точнее, 25,9 процентов) это христиане, буддистов куда меньше — всего 15 процентов. Почти четверть (22%) китайцев, рожденных в Австралии, учится в университетах страны.

Что ж, если они для идеологии социализма с китайским лицом потеряны, тогда — их дети…

Де-факто монополист на рынке показа предваряющих рекламных роликов в кинотеатрах Австралии, компания «CINEMA advertisements», никакого отношения к Китаю, тем более к идеологическому отделу КПК, не имеет. Зато имеет очень тесные коммерческие отношения с китайским кинопрокатчиком «Tang Ren», давно и успешно потеснившим местных прокатчиков на внутреннем кинорынке Зеленого континента.

Greg O'Beirne
Кинотеатр. Австралия

Именно «CINEMA advertisements», используя свой огромный опыт детального микросегментирования аудитории каждого киносеанса, предоставила «Tang Ren» свои возможности для ориентированного на австралийских китайцев разного возраста, круга интересов и вкусов показа точечно ориентированных роликов, рекламирующих «социализм с китайским измерением». Маленькому Тао, например, показали мультик на эту тему… Ну, а то, что рекламу от идеологов КПК посмотрят и другие австралийцы — вреда точно не будет.

Здесь нужно заметить, что «Tang Ren» не имеет никакого отношения к мультэпопее по дракона Беззубика и храброго юного викинга Иккинга — это голливудская продукция с маркировкой Dream Works Animation. Но это не имеет никакого значения в ситуации, когда «Tang Ren» реализует лицензии на две трети всех китайских и корейских фильмов, показываемых в Австралии и Новой Зеландии. Боссы «CINEMA advertisements» для такого партнера готовы сделать и не такое. Тем более в рамках выгодного делового предложения. Ничего политического, просто бизнес.

Впрочем, это позиция австралийцев из «CINEMA advertisements». Китайцы из «Tang Ren» лица не скрывают: «Tang Ren продвигает китайскую политическую философию и культурные концепции социализма с китайскими характеристиками» — так сказано о миссии компании на ее официальном сайте.

Разумеется, маленький австралийский школьник Тао, влюбленный в мультэпопею про дракона Беззубика и его друзей, был и остается далеко не единственной целью, заслуживающей внимания стратегических подразделений идеологической системы КПК, нацеленной вовне.

На этой же неделе на семинаре в Пекине муфтии и авторитетные улемы исламских ассоциаций из восьми провинций и регионов, включая провинции Пекин, Шанхай, Хунань, Юньнань и Цинхай, обсудили пятилетний план «синизации ислама». Ян Фамин, глава Исламской ассоциации Китая, и одновременно член Всекитайского комитета Народного политического консультативного совета Китая, сообщил на семинаре, что должны быть развернуты специальные программы идеологической работы, ориентированные на исламский «клир», включая проведение лекций и обучение основам социалистических ценностей, законам и традиционной китайской культуре.

Smartneddy
Мечеть в Китае

Еще более четко обозначил позицию Гао Чжанфу, глава Китайского исламского института. Он раскрыл в своем выступлении суть того, что идеологи КПК и лояльные муфтии понимают под «синизацией ислама»:

«…синизация ислама заключается не в изменении обычаев или идеологии ислама, а в том, чтобы сделать их совместимыми с социалистическим обществом…»

Ма Цзинь, заместитель руководителя 12-го бюро Центрального комитета Коммунистической партии Китая (КПК), куратор лояльного ислама со стороны ЦК КПК, разумеется, на семинаре тоже присутствовал. «Этот год является критическим для реализации наших планов», — заявил на семинаре товарищ Ма Цзинь.

Деловой настрой заместителя руководителя 12-го бюро можно понять. Мусульмане отстают. Еще в сентябре 2017 года лидеры пяти религиозных общин — буддизма, даосизма, ислама, католицизма и протестантов — достигли консенсуса на специальном форуме, организованном и проведенном под патронажем ЦК КПК. Они согласились с тем, что «развитие религий заключается в интеграции их с китайской культурой». В ноябре того же года протестантская община приняла проект пятилетнего плана, который требует от общин укрепить теологическую основу для синизации протестантизма. Католические церкви приняли черновую версию пятилетнего плана, чтобы способствовать синизации католицизма в декабре 2017 года. Далеко в программе синизации продвинулись буддисты и даосисты. А вот мусульмане как-то запаздывали, и пришлось ЦК им об этом отдельно напомнить.

Все это отнюдь не внутренняя история, — точнее, не только внутренняя. Пример китайского населения Австралии показывает, что наиболее образованная, интегрированная, — а потому наиболее ценная — часть этнических китайцев охотно принимает традиции, уклад и религию той страны, которая стала для них Родиной.

Идеологи КПК смотрят далеко — если к тому моменту, когда маленький Тао задумается о том, что он китайский австралиец, ему предложат версию «католицизма с китайскими социалистическими характеристиками», — версию, принятую и КПК, и иерархами его веры в Китае — то реклама социалистических ценностей перед фильмом «Как приручить дракона» найдет своего зрителя.