26 ноября 2018 года Верховная рада Украины поддержала проект Закона №9338 об утверждении Указа президента Украины «О введении военного положения в Украине». И не суть: на какой срок и на каких территориях это положение вводится — важен сам факт использования слова «война». Потому что он означает создание новой горячей точки на карте Центральной Европы.

Александр Горбаруков ИА REGNUM
Пётр Порошенко

В этом сценарии Украина выступает не более чем повод, то есть предлог, побудительный толчок для начала каких-либо действий. К такому действию Украину подталкивали давно и без особых церемоний. В середине ноября Глен Говард, президент американского The Jamestown Foundation, в интервью с украино-европейским агентством «Збруч» откровенно брал Украину «на слабО»: «…Вы хотите сдаться? Мне кажется, вы действуете так, будто не рассматриваете других вариантов. Все зависит от готовности драться. Вас 45 миллионов. У вас есть промышленность. Вы можете строить ракеты. Вы можете расставить «Точки» на берегу Азовского моря. Катера «Гюрза» начали сопровождать корабли из портов в Азовском море. И россияне больше не лезут. Почему? Потому что они боятся. Боятся 30-миллиметровых пушек, установленных на «Гюрзах»…»

И о промышленности, и о населении, и о русской боязни 30-миллиметровых пушек Говард, конечно, «загнул», но это не важно. Важно то, что сигнал был отправлен. А ведь «Джеймстаун Фонд» — это не простой и безобидный «компонент гражданского общества». Эта организация сама определяет свои задачи как «информирование разработчиков политики и более широкое политическое сообщество о событиях и тенденциях в тех обществах, которые стратегически или тактически важны для США». Вполне вероятно предположить, что Фонд служит и средством обратной связи, донося до американских политических вассалов то, что не может в открытую озвучить госдеп.

Mil.gov.ua
Корабельная артиллерийская установка на украинском бронекатере типа Гюрза

«Хайли лайкли» (весьма вероятно), как говаривает англичанка Тереза Мэй.

Интервью с Гленом Говардом было 16 ноября, а 25-го два украинских малых бронированных артиллерийских катера «Бердянск» и «Никополь» (штатное вооружение — боевой модуль «Катран-М», состоящий из той самой 30-мм автоматической пушки, 30-мм автоматического гранатомета и пулемета КТ, а также двух противотанковых комплексов «Барьер») и рейдовый буксир «Яны Капу» (два 12,7-миллиметровых пулемета ДШКМ) ломанулись из Одессы в Мариуполь. А по пути были захвачены русскими, которые почему-то «не испугались».

Политическая, юридическая и военная оценка инцидента в Керченском проливе еще долго будет приносить гонорары и профессиональным, и «диванным экспертам», но единого взгляда предложено не будет никогда. А вот политическая цель инцидента уже достигнута.

Вскоре после конфликта (27 ноября) Стивен Бланк, старший сотрудник Американского Совета по внешней политике (АСВП), выдал Украине рекомендацию, что куда там Глену Говарду: «Украине стоит тщательно оценить возможность специальной операции для нарушения цельности моста, который Москва построила через Керченский пролив и который связывает Крым с Россией. И это не все. Украина обязана предложить Соединенным Штатам и НАТО отправить флот боевых кораблей для посещения Мариуполя, главного города на побережье Азовского моря, и поставить Россию перед выбором: пропустить флот НАТО или заблокировать для него возможность посещения украинских портов. При этом корабли должны быть вооружены и иметь воздушную поддержку, но с приказом не стрелять, если только по ним самим не будет открыт огонь». То есть была предложена диверсия на Крымском мосту и ввод американского флота в акваторию Азовского моря. А АСВП — это тоже не «просто так», а аналитический центр при Конгрессе США и занимается предоставлением информации членам конгресса, исполнительной власти и политическому сообществу США.

Атлантический Совет (Atlantic Council), на сайте которого была размещена статья Бланка, в представлении, полагаю, особо не нуждается: член Ассоциации Атлантического договора, объединяющий политических лидеров, ученых, военных чиновников и дипломатов для поддержки НАТО.

И на Украине все быстро услышали. И уже 26 ноября, например, в телеэфире выступил Юрий Гусев, экс-замминистра обороны Украины в 2015—2016 годах со следующим предложением: «В первую очередь… возможно размещение временных баз стран — членов НАТО на территории Украины, скажем в Одессе, а возможно и в Азовском море, и это даст четкий сигнал стране-агрессору о том, что Украина есть часть демократического мира и демократический мир будет защищать эти ценности. Это может быть присутствие военных кораблей стран — членов НАТО в Одессе, Мариуполе и Бердянске, и проведение совместных военных учений и других совместных действий…»

U.S. Navy
Американский боевой корабль в Чёрном море

Демократические немцы от таких перспектив обалдели настолько, что экс-министр иностранных дел ФРГ Зигмар Габриэль открыто (и очень недипломатично) заявил в интервью телеканалу N-TV, что Украина пытается втянуть Германию в войну с Россией: «Думаю, что мы ни в коем случае не должны позволять Украине втянуть нас в войну. Украина пыталась это сделать».

Силовой сценарий решения последствий керченского конфликта несет в себе целый ряд профитов для тех, кого тот же Юрий Гусев называет «демократическим миром».

Во-первых, создание военных баз НАТО — США на азовском побережье. Когда-то Черчилль назвал Балканы «мягким подбрюшьем Европы». Таким «мягким подбрюшьем» России является регион Восточного Причерноморья — Приазовья. Ведь там рядом постоянно тлеющий Северный Кавказ и скорее антироссийское Закавказье, и в таких условиях создать там «огненную дугу» — это только дело техники. И в этой дуге окажутся Ставрополье и Краснодарский край — житницы России.

Во-вторых, Сирия. Генеральный секретарь немецкой партии ХДС (и возможная политическая преемница Ангелы Меркель) Аннегрет Крамп-Карренбауэр призвала запретить российским судам, следующим из Азовского моря, заходить в европейские и американские порты. Потому что «необходимо сделать выводы из полученного опыта, который говорит о том, что наша линия поведения еще не достигла нужной жесткости. Иначе Путин не решился бы на этот шаг». Стамбул — европейский порт, и говорим «Стамбул» — понимаем «Босфор». Закрытие Босфора означает перекрытие снабжения и почти гарантированный конец российской военной операции в Сирии.

Ни того, ни другого Россия не сможет допустить хотя бы из инстинкта самосохранения. Для планеты это будет означать войну, а для самой Украины — превращение из повода в поле боя. Причем в первую очередь…

Киев