23 августа 1938 года союзники Праги по Малой Антанте пошли на подписание соглашения в Бледе с Венгрией. Они признавали пересмотр условий Трианона в отношении ограничения вооружений Венгрии. Будапешт получил равноправие в этом вопросе. Кроме того, венгерско-югославский и венгерско-румынский договоры о национальных меньшинствах признавали их особый статус. Чехословакия оказалась изолированной и в этом вопросе. Почти одновременно с этим Гамелен рекомендовал своему чехословацкому коллеге «изучить вопрос о советской помощи», однако генерал Л. Крейчи отказался от подобного рода действий. Свой отказ он мотивировал возможностью для Берлина истолковать эти контакты как предлог для вторжения.

Гитлер

Впрочем, воевать за Судеты во Франции и Англии никто не собирался. Как и следовало ожидать, уступки Праги никого не удовлетворили. Судеты объезжал представитель Лондона — лорд Ренсимен. Он прибыл в Прагу еще 3 августа, как доверенное лицо Чемберлена. Лорд шутил о своей роли — «нечто меньшее, чем диктатор и большее, чем советник». Началась его поездка по Чехословакии. Чемберлен ждал от своего коллеги быстрых результатов. Виконт Ренсимен оф Доксфорд не был экспертом по Европе, но несколько раз входил в разные составы правительства Великобритании. Во время путешествия по Судетам для изучения обстановки он останавливался только в замках местных дворян, которые собирали для него сторонников Генлейна. Представители населения приветствовали посланца Лондона фашистским салютом, а он отвечал им тем же. Что это было — симпатии к нацистам или простая вежливость, а может, и то, и другое одновременно, сейчас уже не важно, но 17 августа генлейновцы отказались от переговоров с Прагой. Уже 1 сентября газета берлинского гауляйтерства «Ангрифф» обратилась к британскому визитеру с открытым письмом, в котором призывала его защитить судетских немцев от «средневековых форм преследования» (накануне на границе чехословацкие власти арестовали несколько генлейновцев за попытку незаконного ввоза оружия). После этого воинственные настроения германской прессы развивались по восходящей до 12 сентября, после чего началась форменная истерика.

В Москве предвидели развитие ситуации. 3 сентября «Правда» опубликовала статью о положении в Чехословакии:

«По сведениям из различных источников, среди руководителей генлейновской партии обсуждается вопрос о подготовке путча, чтоб спровоцировать вооруженный конфликт между Германией и Чехословакией… Вариант это состоит в следующем: генлейновцы начинают путч в горной местности, расположенной в Северо-Западной Чехии, близ саксонской границы, между двумя линиями оборонительных укреплений Чехословакии. Правительство и командование армии будут вынуждены бросить на подавление путча войска. Действуя партизанским методами, часть генлейновских мятежников, на помощь которым придут судето-немецкие легионы, сконцентрированные на германо-чехословацкой границе, будут отступать к германской границе и даже переходить ее, пытаясь спровоцировать нарушение чехословацкими войсками германской границы. Тогда в действия вступят германские войска, в первую очередь моторизованные части, сосредоточенные в Саксонии. Туда в последние дни непрерывно прибывают все новыеи новые группы войск всех родов оружия. Германская армия попытается осуществить «молниеносный удар» на Прагу в северо-западном направлении в районе Усти над Лабем — Хомутов».

Конрад Генлейн и Адольф Гитлер. Открытка

Тем временем Берлин начал концентрацию войск на французской границе, что вынудило Париж к реакции. 4−5 сентября во Франции была проведена частичная мобилизация, в армию было призвано 300 тыс. резервистов. Линия Мажино была полностью укомплектована техническим персоналом. Между тем в начале сентября ситуация в Европе резко изменилась. 5 сентября Прага согласилась с требованиями партии Генлейна, изложенными в Карлсбадской программе. 6 сентября министр иностранных дел ЧСР Камил Крофта известил об этом Лондон, Париж и Москву, добавив при этом, что на уступки правительство пошло «под непреодолимым нажимом Англии и Франции». Как и следовало ожидать, эти уступки никого не удовлетворили. Уже 7 сентября генлейновцы устроили волнения в Мариш-Острау (совр. Моравская Острава), которые закончились столкновениями с полицией. Задача провокации была совершенно очевидной — не допустить дальнейшего мирного развития кризиса и обратить внимание внешних сил на Судеты. Эта задача была решена.

Впрочем, уже 6 сентября в газете «Ля Републик» вышла редакторская статья с рассуждениями о том, что кризис может быть решен только путем передачи Судетенланда Германии. 7 сентября такая же статья вышла в «Таймс». Она убеждала читателя, что после этого Чехословакия станет более однородным и стабильным государством. Чехословацкий посланник Ян Масарик заявил решительный протест, на который откликнулся лорд Галифакс — статья «Таймс» не отражает позицию правительства Его Величества. Через 12 дней Галифакс будет объяснять тому же Масарику, что эта программа уже отражает взгляды и английского, и французского правительств и что эти предложения на долгое время «принесут наибольшую пользу ЧСР».

Лорд Галифакс и Герман Геринг. 1937

7 сентября советский полпред докладывал в Москву: «Вызывал к себе Бенеш и сообщил, что Англия и Франция производят бешеный нажим с прямыми угрозами оставить Чехословакию на произвол Гитлера» Президент уверял, что намерен обороняться. Этот нажим обеспечивал Ренсимен, который 7 сентября добился успеха — чехословацкое правительство решило пойти на уступки генлейновцам. 8 сентября Галифакс на встрече с Майским попытался убедить советского дипломата, что ни имеет никакого отношения к заявлениям «Таймс», и что сделаны официальные опровержения. «Беда в том, — сказал лорд, — что никто не верит нашим опровержениям». Было бы странно, если в них кто-то верил. Уже 9 сентября в «Таймс» снова вышла статья о Судетах — она предупреждала об опасности военного решения проблемы. Отторжение области от Чехословакии должно было произойти без применения силы. 10 сентября Геббельс назвал Прагу «центром большевистских заговоров против Европы». Прежде всего это был посыл к британцам.

В Лондоне ценили такие настроения. 11 сентября Робер Кулондр, французский посол в СССР, на встрече в НКИД заявил, что Париж видит в союзе с Англией «одну из существеннейших гарантий мира и как свое надежнейшее обеспечение в случае войны с Германией». Дипломат добавил: «Это не означает, однако, что Франция приносит в жертву этому свои договорные обязательства в отношении Чехословакии и СССР». Тем не менее, в тот же день министр иностранных дел Франции Жорж Боннэ известил Литвинова в Женеве, что на предложение Москвы провести англо-франко-советское совещание по вопросу о Чехословакии и издания совместной декларации последовал отказ.

Максим Литвинов

12 сентября 1938 года, выступая на съезде партии в в здании Спортпалас в Нюрнберге, Гитлер обрушился на Чехословакию с обвинениями в отношении чешской политики в Судетенланде. «Не для того Всемогущий создал семь миллионов чехов, — заявил он, — чтобы они угнетали три с половиной миллиона немцев!» Гитлер объявил о значительном усилении армии и авиации и о начале строительства укреплений на западных рубежах Германии. На самом деле оно уже было в разгаре. С май по октябрь было построено и намечено до 5 тыс. блиндажей, но до окончания было весьма далеко. В ночь с 12 на 13 в Судетах начались выступления сторонников Генлейна. Были захвачены общественные здания, совершены нападения на полицейские участки. Наиболее массовыми беспорядки были в Карловых Варах и Хебе. 13 сентября в Судетском крае было установлено чрезвычайное положение.

В этот тяжелый момент позиция советского руководства осталась неизменной. 13 сентября чехословацкий посланник докладывал в Прагу: «Советский Союз противопоставляет политике соглашательства и уступок политику энергичного отпора; этот отпор, учитывая силу агрессора, не может быть оказан каким-либо отдельным государством, поскольку сегодня для этого его сил не хватило бы. Поэтому, по мнению Советского Союза, всем государствам, выступающим за мир, против войны, необходимо объединится и своими действиями принудить агрессора отказаться от войны как средства осуществления своих целей». Но в это время агрессор не мог рисковать и идти на открытое и тем более изолированное выступление.

Даже Рим не готов был поддержать своего союзника силой. 14 сентября советские дипломаты докладывали из Италии о том, что Муссолини явно стремится избежать войны. Сопротивление непокоренной полностью Абиссинии, экспедиционный корпус в Испании — все это очень дорого обошлось итальянским финансам, а аншлюс Австрии сделал Берлин весьма непопулярным в общественном мнении. Прогноз был однозначен — далее дипломатических мер поддержки Берлина Муссолини не пойдет. К 15 сентября чехословацкие полиция, жандармерия и войска восстановили порядок по всему Судетенланду. Большая часть населения в эти дни осталась пассивной. 15 сентября правительство распустило партию Генлейна и все связанные с ней организации и отряды. Было убито 27 человек (из них 16 чехов) и 75 ранено (из них 61 чех). Статистика потерь довольно точно указывает на их организаторов. Попытки организовать провокации на границе точно указывали на цель акции — Германии нужен был повод для войны.