В подмосковных лесах разразилась «Игра престолов»
На полигон в районе подмосковного Павловского Посада со всей страны съехались порядка двух тысяч любителей времяпрепровождения на свежем воздухе. Всех этих людей привело сюда желание поучаствовать в ролевой игре «Железный трон» по циклу книг «Песнь льда и пламени» Джорджа Мартина. О впечатлениях от увиденного — читайте в нашем репортаже.
Так получилось, что я никогда не интересовался компьютерными играми, реконструкциями и ролевыми погружениями во всяческие эпохи и миры. Не интересовался потому, что реальная жизнь во сто крат увлекательнее самых что ни на есть смелых фантазий. Редакционное задание позволило вплотную (пусть и ненадолго) соприкоснуться с одним из самых массовых хобби в нашей стране. Своими впечатлениями и поделюсь.
Организаторы мероприятия (мастера игры), по их словам, вдохновленные «Государем» Макиавелли и «Лестницей в небо» Хазина, захотели «понять, что есть законы власти, и увидеть, как они работают». Чтобы подтвердить либо опровергнуть утверждения данных авторов, мастера игры смоделировали ряд ситуаций и встроили их в сюжетную линию придуманных еще одним писателем фантазийных миров.
На минуту наивно подумалось, а вдруг вот она, та самая лаборатория, где обкатываются различные концепты, которые затем претворяются в жизнь? Увы, предположение не подтвердилось. Во-первых, какой-либо выход за рамки игры отрицают ее организаторы, а во-вторых, подобные хобби задумывались отнюдь не для поиска новых смыслов. Пусть не удалось найти ответа на самый животрепещущий вопрос, общие впечатления от мероприятия всё же дают пищу для размышлений и неутешительных выводов.
Удивительно, но мне так и не удалось почувствовать атмосферу праздника. Люди обыденно готовились к параду (официальный старт игр), вяло, а то и вообще никак не реагировали на усилия организаторов создать атмосферу конструируемой эпохи и вовлечь участников в процесс, и как бы нехотя начали игру.
Объяснение этому феномену открылось в интервью с игроками. Оказалось, что многие из них попросту устали. Добавлю, что основной костяк участников составляли люди возрастного диапазона 30−40 лет, встречались студенты, наверное, около 25% от общего количества, и в небольшом количестве люди старшего поколения. Ни в коем случае не распространяю данное утверждение на всех участников игры, но не отметить этого факта не могу.
Объяснение феномена усталости породило другие вопросы. А, собственно, от чего устали молодые и сильные 30−40-летние люди? А причины этой апатии только лишь в окружающей социально-экономической среде, или всё же кроются в самих людях?
Отчасти понять причину витающей над полигоном апатии удалось, обсуждая с игроками причины, побуждающие их тратить значительные деньги, мокнуть под дождем и ехать через всю страну, чтобы поучаствовать в очередном «Железном троне». Отдельные высказывания в совокупности можно свести к тому, что в реальной жизни ничто не держит. Тогда как здесь, в игре, обретается настоящий смысл существования, лишь здесь ты можешь реализовать свои мечты, написать свою судьбу и ненапряжным способом прожить самую необычную жизнь. Ну и, конечно, почувствовать себя в кругу единомышленников.
Поразительно, но люди, чьи высказывания можно свести к фразе: «я убежал из реальности в иллюзорные миры», не только не признают очевидного, но и яростно это отрицают. Из всех, с кем мне удалось пообщаться, лишь один не только знал, зачем он участвует в ролевых играх, но и смог это четко изложить. Этим человеком оказался анархо-коммунист, режиссер театральной мастерской принц Рейегар Таргариен (в миру Сергей). Для него ролевые игры — это сиюминутный, живой, непохожий на всё остальное вид искусства. То есть для него это продолжение творческого процесса, но уже за рамками традиционного театра.
В заключение добавлю, что люди, проигравшие в реальной жизни битву за свое человеческое существование, в какие бы они потом ни уходили миры, утраченного не восстановят. Именно из этого вытекает подмеченное мной отсутствие духа праздника на открытии игры «Железный трон».
В отличие от своего коллеги, я раньше немного была связана со всевозможными субкультурами и имею представление о том, что в них творится. Поэтому, уж никак от этого не уйти, буду описывать происходящее на поляне в районе деревни Кузнецы через свой опыт.
Обобщая, скажу сразу — корень явления один и тот же. Будь то ролевики, байкеры, реконструкторы, просто любители фэнтези, игроки в компьютерные игры — все они, так или иначе, уходят от реальности. С одной стороны, это не новость: в конце концов, феномен эскапизма изучается не первое десятилетие и весьма профессиональными людьми. Еще внимательнее и профессиональнее он изучался теми, кто его взращивал со времен Толкиена, а затем — после появления виртуального компьютерного мира игр и интернета.
Но, с другой стороны, всегда интересно послушать, а что люди сами говорят об этом. Пообщавшись с игроками, можно выделить некоторые моменты. Во-первых, эскапизм всё же в основной массе отрицается. Люди говорят о том, что они отдыхают, общаются, примеряют на себя некоторые роли.
Так, об этом не стала говорить молодая и красивая девушка по имени Наталья, которая играла ученицу ведьмы. По ее словам, играет она пять лет, со студенческих времен. Причем однокурсники ее не понимали, и пришла она в ролевые игры из другой компании.
Не будем спорить и настаивать на том, что это и есть эскапизм, а отметим такой момент: всё, что происходит на поляне, свидетельствуют о крайней усталости и безэнергийности, что уже подтверждает версию о бегстве. Сил осталось только на побег, на создание общности и какой-то жизни в ней, на остальное нет ни энергии, ни запала.
Например, когда шла перекличка 16 локаций, стоявших строем у ристалища, громко и задорно кричали при назывании своего имени лишь две группы. Остальные либо не кричали вовсе, либо вяло аплодировали. Что само по себе крайне странно: вы полгода отшивали костюмы, готовились, списывались с людьми, находились в предвкушении — и такое поразительное отсутствие эмоций на параде.
Как будто вышли люди с севшими батарейками, чего ну просто не может быть, если, как утверждают игроки, они приехали отдыхать и общаться на интересную им общую тему. Если они приехали к «своим» и есть некое единство, как во всём этом может не быть выхода естественных человеческих эмоций? Хорошо, в окружающем мире я их отдать не могу, но здесь-то, на поляне, у «своих»?
Во-вторых, силы-то на побег остались. Их достаточно для того, чтобы окунуться в ролевую игру — не важно, кто ты, танкист, ролевик, реконструктор или байкер. Чтобы, преодолевая социопатию и желание закрыться в своем мирке, начать общаться и раскрываться в некоем социуме. И получается, что миллионы молодых мужчин и женщин начинают играть кто во что: кто в крутых брутальных мужчин на мотоцикле, кто в фантазийных или реальных, но не менее брутальных мужчин в латах, кто в волшебников и магов, оставаясь по сути теми же офисными страдальцами и ни на секунду по-настоящему не меняя свою обрыдлую жизнь.
К слову, об изменении мира вокруг себя. Один из участников игры, музыкант из «Беспечных ходоков» по имени Арми ответил на вопрос о том, не жалко ли ему потраченной на игры, а не на изменение мира энергию вопросом — «кто сказал, что мы не тратим энергию на изменение мира?». Продолжив мысль, он добавил, что каждый из присутствующих на игре меняет мир вокруг себя на своей работе.
От себя хочу продолжить мысль уважаемого игрока, потому что она крайне важна, оговорив, что это мое предположение. А как они это делают, ведь чтобы перевести систему из состояния А (которое меня не устраивает) в состояние В (которое представляется мне правильным), нужно, во-первых, иметь представление о не устраивающих меня качествах системы, и, во-вторых, образ идеального. Следовательно, должна быть идея, как изменить мир.
Если меня не устраивает эксплуатация человека человеком, то я выберу классовую борьбу. Но происходит она в реальности, и в ней, например, есть полоса препятствий, но нет места и времени для игр, куда я убегаю на выходные! Если у меня есть дело, которое, как я считаю, поможет людям, например, победить рак, то я дни и ночи буду одержима этим делом, и тут тоже будет не до полигонов с ведьмами и принцессами. Потому что если есть идея и реальный мир, то есть настоящая, а не придуманная «я». И появляются эмоции и мечты, а не желание придумать псевдореальность.
Музыкант же, по его словам, не ограничивается «одной темой и может ездить сразу на все игры — сегодня я могу быть горнистом, а завтра — my little pony. Есть игры по древней Индии или мексиканскому Дню мертвых». Не говорит ли это в первую очередь о том, что если даже игроки и меняют мир вокруг себя, то делают это в деструктивном ключе, в духе нью-эйджа, в котором нет места человеку и его развитию, потому что нет реальности?
Можно сказать, что их из жизни «выдернули», предложив обманку. Но лично я не считаю, что человека можно вот так взять и выдернуть — воля-то в человеке есть всегда. Значит, выдернули волю, потому что иначе человек бы начал менять мир вокруг себя вместе с другими людьми, если он его не устраивает, а не бежать от него, не так ли? Получается, что курс на атомизацию и индивидуализм разрушает человека, а не позволяет ему выжить и развиваться, и другого вывода из увиденного у меня нет.
И что в итоге?
Мы не претендуем на истину в последней инстанции, не являемся экспертами в области ролевых игр, мы только описали то, что увидели своими глазами. То, что мы увидели, а также то, что смогли понять из разговоров с участниками, позволяет нам сделать пессимистичные и далеко идущие выводы.
У классика написано, что «капитализм сам рождает себе могильщика». Капиталисты со всей серьезностью отнеслись к этому утверждению и почти отменили эту, казалось бы, непреложную аксиому. Сделать это можно было, только уведя людей с полей классовых сражений. С помощью битничества, движения хиппи, борьбы за права ЛГБТ и прочего нью-эйджа, это и было сделано.
В России десятки миллионов людей играют в «танчики», реконструируют прошлое и уходят в параллельные миры, то есть они отказались от борьбы за свое будущее. Следовательно, судьбу нашей страны будут решать те, кто предпочел остаться в реальности. А мы понимаем, кто остался… И решат так, что это вряд ли будет совместимо с дальнейшим историческим существованием нашего народа.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.