Путин и Эрдоган встретятся в Йоханнесбурге

Как сообщает пресс-служба Кремля, президент России Владимир Путин и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган провели очередной телефонный разговор. Путин вновь поздравил Эрдогана с победой на выборах и официальным вступлением в должность главы государства. Лидеры двух стран «обсудили актуальные вопросы международной повестки дня и региональную проблематику», а также «условились о продолжении контактов, подчеркнули настрой на дальнейшее продвижение сотрудничества по самым различным направлениям».

В свою очередь, в администрации турецкого лидера сообщили, что президенты договорились повести встречу в конце месяца (25−27 июля) в Йоханнесбурге на саммите БРИКС. В принципе приглашение на саммит БРИКС других государств со стороны страны-председателя считается обычной практикой. Этот вовсе не означает, что приглашенные войдут в состав БРИКС как полноправные участники торгового объединения, но является признанием определенного политического, экономического и другого влияния их в формировании многополярного мира. Напомним, что традиция, установленная ЮАР в первый год ее председательства в объединении, утвердилась как формат «БРИКС плюс», который, как считают в дипломатических и экспертных кругах, должен стать платформой для «интеграции интеграций».

В этой связи заместитель министра иностранных дел и сотрудничества ЮАР Лавеллин Лэндерс заявил, что выбор гостей «был сделан с учетом той роли, которую определенные страны играют в международных и региональных объединениях и организациях». Речь идет об Аргентине (как председателе G20), Индонезии (как сопредседателе в Новом стратегическом партнерстве стран Африки и Азии вместе с ЮАР), Египте (как председателе «Группы 77 плюс Китай»), Ямайке (заступающей в председатели Карибского сообщества), а также Турции (как председателе Организации исламского сотрудничества). Помимо того, в работе саммита БРИКС в качестве приглашенных примут участие генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш, а также президенты Анголы, Габона и Замбии.

Главными пунктами повестки станут учреждение общего механизма разрешения конфликтов, которыми изобилует не только африканский континент, но и Ближний Восток. Кстати, российская сторона предложила обсуждение правильного формулирования мандатов миссий по поддержанию мира в проблемных регионах планеты. БРИКС ставит также задачу развития сотрудничества в области экономического планирования перед лицом четвертой промышленной революции, создания центра разработки вакцин, женского и гендерного форума. Одним словом, БРИКС осуществляет поиск оптимальных форматов реализации сотрудничества в самых различных сферах, вплоть до учреждения единого рейтингового агентства, что придает этой международной структуре новое качественное мировое интеграционное измерение. Это осмысливается во многих странах мира.

Особенно в Турции. Дело в том, что эта страна, имеющая за плечами огромный опыт сотрудничества с Западом, одна из первых почувствовала, что некогда «плотная» система на Ближнем Востоке, прежде всего военно-политических альянсов во главе с США, стала трещать по швам. Начиная с начала 2000-х, когда к власти в Анкаре пришла Партия справедливости и развития, которой удавалось одно время эффективно проводить экономические реформы, превратившие Турцию в 20-ю экономику мира, стали расти и региональные геополитические амбиции у турецкого руководства. Самое интригующее в этой истории то, что глава правящей партии, премьер-министр и ныне президент Эрдоган нашел поддержку своей политики со стороны российского президента.

Временами Эрдоган и Путин на мировой сцене выступали как спарринг-партнеры, особенно первый, когда пытался добиться определенных уступок со стороны Запада, обозначая при этом растущее сотрудничество с Россией. Когда у Анкары обозначились серьезные проблемы с интеграцией в Европейский союз, где ее держат в предбаннике уже на протяжении десятилетий, Эрдоган получил в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) статус партнера по диалогу. Он заявил, что «Турция должна чувствовать себя комфортно, будет она в ЕС или нет». Турецкий президент не поддался давлению американцев и других партнеров по НАТО, решив не отказываться от закупки в Москве зенитных ракетных комплексов С-400, принимает участие в трехстороннем формате по урегулированию в Сирии, хотя и формально состоит в возглавляемой США международной коалиции по борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

Плюс к этому активное развитие торгово-экономического сотрудничества с Россией, реализация таких проектов, как «Турецкий поток» и строительство АЭС «Аккую». Именно альянс с Москвой стал придавать политике Анкары в отношениях с Западом особое качество, так как у нее появилось реальное ощущение своей не только региональной значимости, но и серьезного игрока на мировой политической сцене. Вряд ли Эрдоган откажется когда-либо от этого. Нельзя исключать и того, что Турция, как в случае с ШОС, подаст заявку на прием в БРИКС или станет расширять сотрудничество с этой структурой, что будет восприниматься как пика в сторону Евросоюза. Объективно находясь чуть ли не в центре Ближнего и Среднего Востока, Турция обеспечила бы БРИКС ключевое место в этом регионе.

Обозначим и другой фактор, имеющий на Востоке серьезное значение: личные отношения между лидерами государств. Путин и Эрдоган часто проводят встречи между собой, а их телефонный диалог приобретает невероятный интенсивный характер. Иначе складываются отношения между Анкарой и Вашингтоном. Турецкие СМИ смакуют следующий факт: Россия направила на церемонию инаугурации Эрдогана премьер-министра Дмитрия Медведева, а США — только своего временного поверенного в делах Фила Коснетта. Говорят, что американский президент Дональд Трамп позвонил турецкому коллеге, чтобы поздравить его с победой на президентских выборах. Белый дом, правда, публично не признал это. Некоторые турецкие эксперты склонны оценивать ситуацию, как часто делает Москва, по принципу «Трамп — отдельно, администрация — отдельно», но только для того, чтобы не травмировать «турецкую чувствительность», не создавать впечатление, будто «Путин разворачивает Эрдогана в сторону России».

Конечно, мы далеки от мысли романтизировать российско-турецкие отношения. Практически полноправный альянс двух стран имеет важное, но не доминирующие значение на Ближнем Востоке. При этом можно говорить пока об условном общем ревизионистском подходе в отношениях с Западом, по ряду вопросов о едином геополитическом видении ситуации в регионе, где Москва закрепляется, а Анкара к этому привыкает. После того, как Вашингтон вышел из соглашения с Тегераном по атомной программе, в Иране и соседних странах еще больше обостряется напряженность. Не исключено, что Запад, исправляя свои «турецкие ошибки», предпримет попытку вернуть Анкару к реализации геополитических проектов по установлению нового порядка и будет препятствовать перерастанию ее отношений с Москвой в партнерство стратегического уровня.

В то же время у России и Турции растет потребность в хороших связях. Предстоящая встреча между Путиным и Эрдоганом в Йоханнесбурге на саммите БРИКС будет поэтому иметь важное значение.