Министры Грузинской Демократической Республики

Тбилисский горсовет (Сакребуло) выступил с предложением в связи со 100-летним юбилеем провозглашения Грузинской демократической республики (ГрДР) переименовать расположенную в центре столицы площадь Революции роз в площадь Первой демократической республики. 26 мая отмечается 100 лет со дня провозглашения ГрДР. А площадь Революции роз появилась в 2003 году в честь пресловутой «революции», когда после митингов сторонников Михаила Саакашвили в отставку подал президент Грузии Эдуард Шеварднадзе. В период СССР это место называлось площадью Республики, под которой подразумевалась Грузинская Советская Социалистическая Республика.

Поэтому складывается впечатление, что Грузия прощается с эпохой Саакашвили, что дала старт череде «цветных революций» в Закавказье, время которых еще не прошло. Почему Сакребуло идет на такую акцию, понятно. В Грузии давно стали проводить прямые исторические параллели между тем, что происходило в начале 1920-х годов, и тем, что случилось в августе 2008 года, когда Абхазия и Юная Осетия стали независимыми. И не только поэтому. Страна пытается жить воспоминаниями, хотя как в 1918—1921-х годах, так и сейчас она пережила несколько сложных межэтнических конфликтов. И это несмотря на то, что публично позиционировала себя в качестве чуть ли не единственного регионального эталона демократии западного типа. Да и грели душу воспоминания о том, как после посещения в 1920 году меньшевистской Грузии лидерами II Интернационала известный европейский социал-демократ Карл Каутский призывал считать реформы грузинских политиков образцом для всех будущих социалистических стран, включая даже Россию.

Ной Жордания, глава Грузинской Демократической Республики

Но существует интригующий исторический парадокс. Грузины, точнее, грузинские меньшевики, в отличие от многих других народов Закавказья, занимали очень заметное место в российском революционном движении, стояли во главе Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Были в составе Временного правительства, принимали участие в Октябрьской революции. Вот два факта. Первый. На выборах в Учредительное собрание в целом по России меньшевики получили 2,3%, в Москве и Петрограде чуть больше — 3%, а в Грузии — 37% (завоевав первое место). Второй. На ноябрь 1917 года в Грузии насчитывалось 50 тысяч членов РСДРП (м), а во всей остальной России — 143 тысячи (25% численности партии при 1,5% грузин относительно населения России). Как говорит историк Бека Кобахидзе, появившуюся в мае 1918 года ГрДР возглавила «национальная сборная» — политики, ученые и люди искусства, получившие образование в лучших учебных заведениях России и Европы, так же как и офицеры, получившие подготовку в царской армии. Они имели все шансы построить успешное европейское демократическое государство. Британский врач Гарольд Бакстон, лично наблюдавший процесс становления грузинской государственности, отмечал:

«Преимущества, которыми обладала Грузия, заключались в обладании портом на Черном море и в географическом единстве, а развал России оставил в ее руках огромные богатства, колоссальные запасы и организованные механизм. С провозглашением независимости она оказалась обладательницей фактически всех необходимых атрибутов независимого государства».

Правда, Кобахидзе утверждает, что «Первая республика была ликвидирована в результате внешнего вторжения со стороны Красной армии, а не в результате внутренних факторов». Но так ли это? Как оказалось на практике, грузинскую «национальную команду» быстро стал разрушать вирус грубого национализма, феодальное политическое сознание, подменившее демократическую идею. Как пишет грузинский историк Гурам Маргулиа, сразу же между правительством Грузии и правительством Армении возникли пограничные проблемы. Армяне обвинили грузин в проведении «старого плана раздела Армении между Грузией, Азербайджаном и Турцией» и объявляли «бесспорную принадлежность Лоре и Ахалкалаки Армении». В 1920-х дал себе знать о себе фактор попыток компенсировать нехватку интеллектуальной и культурной стратегии за счет насилия. Закономерный итог этой идеологии и политики проявился в стремлении «огрузинить» абхазцев и осетин «огнем и мечом». Вот что пишет в этой связи один российский исследователь:

«Свободная и молодая Грузия, не успев получить еще признания своей самостоятельности, проповедуя о правах малых народов на самоопределение, приложила все силы к тому, чтобы инкорпорировать — включить в свои границы — целую страну, поглотить целый, совсем не родственный Грузии народ, абхазский, под флагом выставляемых высоких девизов справедливости самоопределения».

А британский исследователь Беховер констатировал, что «свободное и независимое социал-демократическое государство Грузия навсегда останется в моей памяти как классический пример империалистической «малой национальности», как в вопросе о внешних территориальных захватах, так и в бюрократической тирании внутри страны». В августе 2008 года, когда Саакашвили начал кавказскую войну, все это повторилось. Тбилиси, как и в годы правления меньшевиков, «по-своему творил политику и историю». Пришедшим ему на смену во власть грузинским политикам нужно изучать эти сложные процессы, едва ли не под линзами микроскопа, чтобы не повторять старые ошибки. Надо помнить и о том, что Грузинская Демократическая Республика, которая просуществовала менее трех лет (май 1918 — февраль 1921 годы), не была независимым государством. Вплоть до поражения Германии в Первой мировой войне осенью 1918 года она находилась под покровительством Берлина. Потом до осени 1919 года на ее территории находились английские оккупационные войска.

Германские войска в Грузии. 1918

Глава правительства Грузии Ной Жордания писал впоследствии в своих мемуарах: «В то время враги сменяли один другого. С одной стороны, место ушедших турок заняли англичане, с другой — их союзники, Добровольческая армия… Английское командование представляло у нас не только интересы Англии, но также и интересы Деникина. Их главной миссией было упразднение независимости Грузии. Они предлагали нам союз и подчинение Деникину с обещанием, что после победы над большевиками белая армия даст нам автономию… Мы не согласились. В отместку за это англичане устроили нам блокаду: никаких съестных припасов и вообще никаких сношений с Европой мы не могли иметь». В ответ грузинское правительство вело переговоры с представителями США, надеясь на получение статуса подмандатной территории любой из великих держав, однако этого так и не произошло. В течение 1919 года страны Антанты отказывались признавать независимость Грузии и других закавказских республик.

И снова парадокс: 7 мая 1920 года в Москве был подписан мирный договор между РСФСР и Грузией. Советская Россия стала первой страной, признавшей ГрДР де-юре и установившей с ней дипломатические отношения. Может быть, хотя бы сейчас в Тбилиси вспомнят именно об этом.