В начале XX века Российская Империя обнаружила, что на северном острове Новой Земли «вдруг» появились норвежские поселения. Архипелаг всегда считался русским, и поселения обескуражили МИД России и архангельские губернские власти. Оказывается, норвежские промышленники были другого мнения — в 1910 году шкиперский союз Тромсё провозгласил Новую землю «ничейной землей». Последовала нота МИД России, шкиперов урезонили, поселки закрылись. Но стало ясно, что в Русской Арктике что-то надо менять. Столетиями летом на Новую Землю приходили поморские кочи, а следующим летом уходили — торжествовал «вахтовый метод». И вдруг в идиллию освоения «частной инициативой без господдержки» вторгаются норвежцы. Власти, сначала губернские, а затем в Петербурге, не хотели расходов, но всё-таки пришли к выводу, что надо заселять пространства — другого пути закрепить Арктику за Россией нет.

Яков Запасов с внучкой Олей. Новая Земля. 1908 год

Архангельский губернатор Иван Васильевич Сосновский писал в 1911 году министру внутренних дел:

«В видах фактического закрепления за Россией северного острова Новой Земли, ограждения его от притязаний иностранцев и противодействия хищнической деятельности норвежских промышленников на нашем полярном севере… 11-го июля… совершена закладка фундаментов для сооружаемых здесь (на Новой Земле — прим. автора) зданий — дома и часовни… При этом собравшиеся здесь русские люди, прибывшие в Крестовую губу на пароходе «Княгиня Ольга»… единогласно постановили… исходатайствовать Высочайшее соизволение на присвоение… поселку, являющемуся самым крайним населенным пунктом на всем Русском Севере, наименования «Ольгинский» в честь Ее Императорского Высочества Великой Княжны Ольги Николаевны. В Крестовой губе водворены переселенцы…11 человек. …В сентябре месяце туда же будут водворены занимающиеся промыслами на Новой Земле и хорошо знакомые с местными условиями: крестьянин Печорского уезда Яков Запасов с женой Анастасией и внучкой Ольгою… при чем все шесть семей будут снабжены припасами и орудиями промысла на 10 месяцев… Переселенцы эти, по моему распоряжению, снабжены в кредит съестными припасами, рыболовными снастями, лодками, огнестрельным оружием и одеждою».

Далее Сосновский просит министра «…об ассигновании мне для выдачи означенным переселенцам денежного пособия по 350 рублей на каждую семью…».

Владимир Станулевич
Пинежская деревня Матвера — родина первого русского поселенца на Новой Земле Якова Запасова

В пинежской Матвере считают, что их деревня внесла большой вклад в заселение Новой Земли. «Хорошо знакомый с местными условиями» Запасов — вклад и есть, так как Матвера — родина Якова Ивановича. В юности он нанялся работником к богатому ненцу-оленеводу, встретил на Печоре будущую жену Анастасию, потому и записан как «крестьянин Печорского уезда».

Но постоянное жительство на Новой Земле началось у него задолго до 1911 года, еще в 1890-м, когда на карбасе, с женой, отправился Запасов из Пустозерска к ненецкому поселению на Новой Земле Кармакулы. Ветер, льды и течения сделали путь весьма продолжительным — восемь недель длилось путешествие — сначала в Печорскую губу, вдоль Вайгача к Новой Земле. Запасов рассказывал так:

«С Вайгача-острова двинулся я через Карский пролив. Лодченка у меня была маленькая, а сели в нее трое — я, жена, да сынишка. Целых шестнадцать ден мы кружились, а потом как подул ветер, поднялась зыбь, так лодку и начало швырять. Вот вот уже к берегу подъезжали, а никак не пристанешь. А тут провизия кончилась. Ревет море, и вижу я, что лодка должна погрузиться — начал я сбрасывать груз в воду. Сбросил все — остались только мы да собачка, черненькая такая, ласковая. Вижу — конец. Еще миг — и лодка затонет. Закрыл я глаза, заплакал и швырнул собачку, а она умница, поплыла к самому берегу и остановилась на берегу. Долго она стояла, потом пошла себе по берегу. До сих пор жалко собаки — хорошая, охотничья была. Ну, а лодку несет по воде — никак не пристанет к земле. Только на восемнадцатый день пристал в Белушью губу».

И берег не был спасением, отвесные скалы разбили бы суденышко, как разбивали набегавшие волны. Достигнув Кармакул, Яков Запасов срубил в Пуховой губе из бревен-плавника избу. История умалчивает, чем Яков занимался на Новой Земле с 1890-го по 1911 год, когда он появился в письме министру внутренних дел. Известно лишь, что когда-то тогда схоронил Яков на Новой Земле сына Никиту.

В 1911 году заселение архипелага при «господдержке» началось. Дом, построенный казенными подрядчиками, был плох — не держал тепло, печи дымили, с потолка текло, на полу утром был лед. Выбранное чиновниками место было неудачно — рядом не паслись олени, в бухте не было рыбы. За зиму умерла 19-летняя жена одного из поселенцев Анна Фомина, остальные переболели цингой. Сам Запасов попался в ловушку арктической природы, он писал:

«3 ноября 1912 года я поехал на хребет промышлять оленя, в это время стояли сильные морозы. Когда я отъехал верст на 60, поднялась сильная погода, собаки не пошли, пришлось лечь и пережидать. А погода дула дней десять, за которые я заморозил всех собак, а кроме того, отморозил себе обе ноги: левой полступни, а правой всю ступню. Приехавши в стойбище, я пролежал до парохода без помощи врача восемь месяцев».

Чтобы не началась гангрена, Запасов отрезал себе ступни ножом. О «самоокупаемости» поселенцев, возврате «кредита» не могло быть и речи.

Архангельские власти израсходовали на инфраструктуру — дом, баню, часовню — большие деньги, 5000 рублей, а население поддержали всего лишь кредитом. Это была большая ошибка власти, которая привела к конфликту Запасова с представителем губернатора, прибывшим для возврата кредита на «припасы и орудия промысла». Ошибка, которая не прибавила переселенцев, оторвала опытнейшего поселенца на время от Новой Земли, и, с точки зрения государственного интереса, сильно затормозила освоение этой территории Россией. Яков, вероятно, не захотел отдавать за кредит полученную неимоверными усилиями добычу. Чиновник не стал бы доводить дело до конфликта, если бы подвыпивший Запасов не выразился, что губернатор «мошенник и вор». За это у него изъяли кредитные карбас, винтовку и снасти, а самого на пароходе вывезли в Архангельск.

Неизвестно, что мешало жить Якову Запасову на материке, как все отправляясь временно на промысел. Спросить любого матверца — поменял бы он красоту Русского Севера на адовы пейзажи Новой Земли? — махнул бы рукой: не шуткуй, мил человек. Но вот рассказывает Запасов о Новой Земле — как песню поет:

«Утро морозное, снег хрустит, а на душе так хорошо, так хорошо. Проехали верст пятнадцать — собаки устали — тут и солнышко взошло. …Долго ехали. А солнышко поиграло часок-другой, да и спряталось, а на небе выплыли звезды большущие и так ярко светят…».

Неугомонный Яков Иванович, высаженный в Архангельске, собрал промышленников, взялся за весла и уже через 6 недель добрался с командой до восточного берега Новой Земли. Задумка была жить и добывать зверя, минуя «губернаторскую лавочку». Но за зиму товарищи померли от скорбута — цинги, Запасов решил не испытывать судьбу и вернулся в старую избу в Пуховой губе. Прожил он на архипелаге 33 года, и в 1925 году уже добровольно покинул остров, где легли в землю его сын и внучка Оленька.

Перебрался Яков Ивановичв родную Матверу и сразу затосковал. От земли он отвык, дом висел мертвым грузом. Собрал он накопления, купил лошадь, и, с верным спутником — женой, отправился к ней на родину — на Печору, где и помер.

Мораль: кто хочет владеть Арктикой — не осваивает её в кредит, не держит людей на «самоокупаемости»…