Книжка сына мэра, который стал бессмертным

Мир «интеллектуальной литературы» крохотный, но необъятный. Пока большие издательства штампуют «бестселлеры», которые хотя бы обозримы, поскольку каждый из них — «проект» с рекламным бюджетом, который и делает его обозримым и известным «нормальному читателю», то более-менее интеллектуальные издательства заняты тем, что знакомят с новинками-мелочёвками, которые распадаются на кучки, горки, стайки — всегда можно найти кого-то нового, кто совершенно вам был неизвестен до этого. И вы прекрасно жили без этого и горя не знали. Может быть, в этом и есть радость опьянения книжками, когда понимаешь, что жизни не хватит все их прочитать, и остаётся только брести в компании с новыми текстами в туманных набережных собственных одиночеств, перебиваясь ароматным кофе за дрожащими от летних дождей стеклами книжных кафе…

Как-то чуть-чуть пафосно получилось для первого абзаца.

Вы не находите? Вообще-то говоря, умению писать «гламурно» и «интеллектуально», праздно, но интересно, умению быть ленивцами нужно тяжело и долго учиться. Французы умеют. Перед нами книжка, которая написана известнейшим канадским франкоязычным писателем гаитянского происхождения, который был принят во французскую академию и стал, кажется, вторым темнокожим представителем «бессмертных». Автор — романист, журналист, сын мэра, эмигрант и так далее… Сын мэра из городка на Гаити, которого приняли в «бессмертные», самый закрытый отряд французских литературных снобов. Личность определенно интересная. Хотя бы тем, что очевидно, что это «постколониальная история». Сохраняется ли голос родины в чужом языке? Или нужно учиться говорить на интеллектуальном жаргоне господ и хозяев? Чтобы пустили к столу. Книжка, как это водится у западных интеллектуалов, написана для всех и ни для кого, обо всём и ни о чём. Она интересна тем, кто считает, что хороший стиль оправдывает всё. В России идеальное чтиво для тех, кто уже заканчивает провинциальный гуманитарный вуз, но ещё не смирился, что он будет работать продавцом в супермаркете, а хочет быть, например, продавцом в книжном магазине… Продавцы книжных магазинов в столицах могут любить такую литературу. Как говорить красиво? Как рассуждать от отвлечённых понятиях так, что, с одной стороны, выражаешь своё мнение, с другой стороны, остаёшься интересным собеседнику, с третьей стороны, играешь в бисер на недостижимых интеллектуальных высотах Касталии. Как? Ну вот так:

Мы замечаем, что общество в опасности, когда пожилые люди ускоряют темп своей жизни, вместо того чтобы замедлять его. Мы задаёмся вопросом: куда они так спешат? Я вижу, как люди бегают полками большого магазина, оттаптывая друг другу ноги, чтобы не упустить удачный товар, а затем расплатиться в кассе, в то время как до конца дня их ждёт ещё столько долгих часов. Подобное нетерпение проявляется даже в самолётах. Едва авиалайнер приземляется, как люди уже толпятся в проходах, будто можно покинуть воздушное судно до того, как откроются двери.

В самом деле. Лучше уж читать книжки с чужим заметками, дневниками, афоризмами и эссе, чем торопиться в беге на одном месте. Чтение — прекрасная форма эскапизма, праздности, бегства от самого себя. Всего-то нужно знать, что всегда найдётся новая книжка с красивыми, как погребальные венки для собственной неслучившейся жизни, словами. Причём автор книжки разбавляет прозу своими стихами, не лишёнными юмора.

Однажды я спросил у своей бабушки,

мудро ли с её стороны

весь Божий день сидеть на террасе,

попивая свой кофе.

Она ответила с лёгкой улыбкой,

что у истоков этой мудрости — её артрит.

Но я также знаю — она улыбалась,

потому что её спокойный ум подсказал:

неподвижность даёт иное понимание жизни.

Она наливает себе чашечку кофе,

безмятежно потягивает его,

а потом добавляет, что лучше вообще

не знать, что такое жизнь, — по крайней мере,

пока ты жив.

Как ни крути, жизнь оказывается поводом для хорошей чашки кофе, книжки, изящной словесности, подружки. Не случайно эпиграфом к книге выступает фраза Арагона: «Жизнь, видите ли, — это смена кафе». Я подписался бы под этим двумя руками. Оглавление подобной книги вполне могло бы быть отнесённым к журналистским заголовкам для Парижского интеллектуально-глянцевого журнала. Подсмотрим по оглавлению названия некоторых главок-эссе.

«мир, который нуждается в определении»,

«мы сотканы из басен»,

«о природе власти»,

«читатель в ванной»,

«оргазм, вызванный словами» etc.

Сложно сказать, насколько это действительно тексты, которые были опубликованы в «журналистском» контексте, возможно, что что-то подобное существовало, как колонка газеты. Это, разумеется, не академические тексты, но с другой стороны, если нас чему-то учит современная ситуация с мировым архивом, то тому, что какая, в сущности, разница… где проходят границы между «свалками» и «музеями», между «вторичным» и «первичным», между «статусным» и «маргинальным», между «популярным» и «элитарным». Между одной книжкой и другой. Конечно, эта разница есть, но каждый вынужден сам составлять для себя контурную карту реальности, расписывать её заливы и отмели, вулканы и острова сокровищ. Если вам интересно узнать как мыслят «офранцузевшиеся» и «оканадченные» жители Гаити. Вуаля. Это здесь.

Думается, что для многих книжка может стать поводом заинтересоваться другими книгами автора (некоторые из которых стали бестселлерами в франкофонском мире) и даже прочитать их в подлинниках. Я, к сожалению, к этой группе не отношусь. Хотя я искренне пытался заинтересоваться искусством праздности в версии автора, но, возможно, я уже овладел им в каком-то смысле. Сейчас хотелось бы научиться просто и мудро жить, смотреть на небо, брать зонтик, когда идёт дождь. Радоваться короткой летней жаре и жизни. Чай, не Гаити. В России всё чуть-чуть печальней, отчаянней, здесь вся жизнь зачастую — тоска и праздность. Только случайные книжки и спасают.