Богатыри — не вы: сказка для мутных времен

Фильм-сказка «Последний богатырь», по слухам, на выходных обогнал в прокате взлетевшую на крыльях непристойного скандала «Матильду» аж вдвое. Забавно это случайное соперничество именно между двумя фильмами жанра фэнтези, а результат, в общем-то, предсказуем. Далеко не всем интересны подробности выдуманной личной жизни ненастоящего царя Николая II, а вот истории про более привычных «фольклорных элементов» нравятся всем. Рейтинг «Богатыря» 12+, что значительно расширяет аудиторию, даже куда шире, чем заявленные 12+. Честно говоря, не могу понять, что заставляет родителей вести на фильм для подростков детишек мал-мала-меньше. Да и если бы только для подростков! Никогда не забуду мамашу, шумно эвакуировавшую из зала после пяти минут просмотра троих ребятишек. Это был трэш-комикс «Дэдпул», все с лихвой заслуженные 18+. «Последний богатырь» вполне пристоен, и это почти классическая сказка, но адресован фильм больше взрослой и подростковой аудитории, дети просто не поймут половину шуток и реалий — но кассу сделают.

Снятая под сенью замка Спящей Красавицы отечественная картина — этакое кино-метис — оставляет столь же двойственное, как и ее происхождение, впечатление. Вроде бы вполне приятный, увлекательный, добротно и с юмором сделанный фильм. И актерский состав достаточно сильный — в образе Бабы Яги Народная артистка РФ Елена Яковлева, Кощей Бессмертный — Константин Лавроненко, обладатель приза Каннского фестиваля за лучшую мужскую роль. Да и на других ролях немало заслуженных артистов, и от режиссера известной дилогии про разговорчивых мужчин законно ожидаешь приличной работы. Вроде бы ничто не вызывает отторжения (кроме разве что некоторой вторичности сюжета: в некоторых местах возникает явный эффект дежавю). Выходишь из зала, получив удовольствие и хорошо отдохнув — а чего еще ждать от сказочной комедии? Наверное, это дурная привычка — ждать даже от развлекательного кино чего-то большего, какого-то послания. Даже от сказки, в которой, как известно, должен скрываться какой-то намек, как Кощеева смертушка в яйце. Впрочем, в этой сказке она как раз скрывалась не там…

И это далеко не единственное отступление от сказочных канонов. Прежде всего, неканоничен главный герой, который совсем не герой и не богатырь, а вполне современный и заурядный… жулик. Не в каком-то переносном смысле, а в самом прямом — мошенник, аферист, шаромыжник, шарлатан, облегчающий кошельки доверчивых граждан, верящих в чудеса, сглаз, порчу и отворот с приворотом. На самом деле Иван Найденов никакой не белый маг Светозар, а детдомовский пацан, родства не помнящий. Всё, чему его научила жизнь — это быть ловким, находчивым, уметь правильно «съехать на базаре», пустить пыль в глаза, а если дело оборачивается худо, быстренько брать ноги в руки и скрываться из виду, используя естественные складки местности. Правда, подлости, низости и жестокости суровая школа жизни его не научила, у Ивана есть и совесть, и способность к состраданию, он знает, что существует моральная черта, которую пересекать нельзя. И пускаться во все тяжкие Иван не спешит. У него есть хорошая квартира, машина, телевизионная слава, нет отбоя от простодушных клиентов. Но он скучает и словно бы чего-то ждет. А если долго ждешь, то обязательно чего-нибудь дождешься. Вот и Ваня дождался — нарвался на очень злых и не склонных шутить ребят, удирая от которых, словно в кроличью нору, прыгнул в трубу аттракциона в аквапарке… и выпал из дупла в сказочном лесу.

Там, в другом мире, внезапно оказывается, что профессиональный «сын лейтенанта Шмидта» Иван на самом деле — сын богатыря Ильи Муромца, который давно сгинул — как и все другие богатыри страны Белогорья. Потому что зачем богатыри, если «добро победило»? «Добро» на поверку выходит… странным. И Ивану, угодившему вместо баньки с опочивальней в темницу, приходится выбираться из нее в весьма пестрой и довольно-таки подозрительной компании, а потом, как и положено, топать с этой компанией в квест. По герою, впрочем, и спутники. Есть и плюсы: руку Кощея, прекрасно функционирующую отдельно от тела, удобно использовать в качестве палки для сэлфи, а нецаревна-лягушка Василиса вполне себе прекрасна, да и дерется не хуже какой-нибудь Лары Крофт…

Иван поначалу даже в волшебном мире действует в привычном режиме хитровато-простоватого бывшего детдомовца — сыплет молодежным жаргоном и мемами, неловко шутит и вообще странновато общается. Этакий молодой дикарь из каменных джунглей, где в телевизоре кривляются какие-то обезьяноподобные придурки и «глупые швабры» торгуют «умными», а всё в жизни решают пачки цветных бумажек. Да и цель у него одна — свалить побыстрее домой, а для этого нужно добыть Меч-Кладенец, «настроенный» только на него. Для каких целей нужен меч спутникам, Ивану даже не особо интересно — на телешоу отыскивал по заданию ведущего всякие дурацкие предметы, и тут что-то в этом роде. И никаким сыном богатыря он себя не считает — ошибочка вышла, не того переправили.

Когда ему воистину чудом удается вернуться домой, Иван вроде бы совершенно счастлив. Но, просматривая фотки из своего невероятного путешествия, внезапно осознает, что девушка, которую он уже вроде как полюбил, осталась там… в беде. И делает на сей раз осознанный выбор. Нет, супергероем он в один миг не становится, и настоящим волшебником — тоже. Все его попытки геройствовать неловки и довольно смешны, и спасает Белогорье от напасти в итоге всё же не он, точнее, не он один. Это на самом деле не важно, важен осуществленный порыв к самопожертвованию. Эта тема — самопожертвование — в фильме встречается не раз, и ни разу — в исполнении какого-нибудь рыцаря без страха и упрека в белоснежном плаще. Самоотверженный Кощей Бессмертный — смотрите, удивляйтесь, живите с этим.

Вообще удивляться в фильме приходится на каждом шагу, ибо всё не то, чем кажется. То есть практически абсолютно всё. Союзник помогает тебе, потом коварно предает, потом спасает тебя и всех. Обманутая жертва оказывается тем еще обманщиком и интриганом. Ты выясняешь отношения с лягушкой, думая, что это девушка, а девушка — у тебя за спиной. Змей Горыныч огромный… нет, крохотный, но должен вырасти… ура, вырос… нет, показалось, но ему и не надо, размер не имеет значения. И так далее… Такова уж наша воистину сказочная реальность, какой она представляется многим, где хаоса куда больше, чем порядка, нормальные герои склонны идти в обход, а белые плащи попрятаны в сундуки за непрактичностью, хотя их оттуда с удовольствием извлекают злодеи. Граница между злом и добром, положительными и отрицательными персонажами в фильме весьма размыта — как и граница между мирами.

Возможно, фильму не хватает именно этого — какой-то определенности, твердой точки опоры. Старые сказки были другими — содержавшийся в них «намек» задавал моральные ориентиры. Были в них и амбивалентные образы, та же Баба-Яга, но они, скорее, исключение. Сыгранный Лавроненко Кощей весьма хорош, многогранен, вызывает интерес и сочувствие, но всё же в сказках Кощей — это персонаж с совершенно определенной окраской. Как, впрочем, и Добрыня Никитич. Стоило ли ради углубления образов и эффекта неожиданности сотрясать культурные архетипы и ломать традицию? Учитывая, что фильм увидят дети (как уже было сказано, далеко не только ироничные подростки)?

Сомнения вызывают и мотивы Ивана, которые (и тут некстати вспоминается злосчастная «Матильда») — сугубо личные. Нет, спасение девицы в беде — вполне достойный повод даже для пушкинского Руслана. Но как-то смущает, что Иван не проявляет особого интереса к миру, в который попал, к его проблемам. Он как бы скользит мимо, плывет по течению. Даже вернувшись, он скорее стремится разрулить вполне конкретную ситуацию, а не восстановить справедливость, навести порядок и наказать зло. Даже пытаясь совершать подвиги, он остается, в сущности, прагматиком. Хотя история с мальчиком в больнице дает определенную надежду…

Возможно, ожидать какой-то глубины и серьезных моральных «уроков» от развлекательного продукта — действительно всего лишь дурная привычка. Нужно расслабиться и наслаждаться симпатичной картинкой, увлекательными сюжетными поворотами и шутками, среди которых попадаются и вполне смешные. Но вот хочется почему-то некоторых вещей, почти невозможных в нашу, как сказали бы восточные люди, позднюю Кали-югу. Например, внятных героев без криминальных наклонностей, которые борются действительно за победу добра и справедливости, а не за собственное выживание и личное счастье. И которые делают моральные выборы сразу, а не в два приема — потому что в реальной жизни, где по кустам не произрастают рояли, для второго захода на подвиг чаще всего бывает уже поздно. И не оставляют реальный несовершенный мир ради волшебного Тридевятого царства. Тем более, что и там всё в наши времена, как нам показывают, увы, совсем не однозначно…