Малороссийский стёб как феномен культурной политики Украины

Во вторник, 12 сентября, официальный сайт киевского метрополитена сообщил, что в ближайшие два месяца по синей ветке метро будет курсировать арт-поезд «Энеида». Вагоны украсят цитатами из поэмы с необходимыми пояснениями. Проект реализован метрополитеном совместно с Национальным художественным музеем.

Но не успевает читатель обрадоваться и похвалить метрополитен и музей за приобщение жителей и гостей столицы к классической культуре (в лице Вергилия), как выясняется, что речь вовсе не о Вергилии. Речь об Иване Котляревском, малороссийском поэте и театральном деятеле конца 18 — начала 19 века, и о его «Энеиде». Именно она, по версии метрополитена и музея, «важнейший элемент нашей истории и культуры».

Граждане, знакомые с историей малороссийской культуры этого периода, немедленно начинают смеяться. Незнакомые же в недоумении открывают «Википедию», чтобы узнать, что это за «Энеида» такая. И выясняют, что в 1798 году 29-летний Котляревский из иронических соображений перенес действие классического эпоса в Малороссию и к тому же написал свою поэму на несуществующем малороссийском языке, в связи с чем приложил к поэме глоссарий на 1000 слов, часть их которых сочинил лично.

Иронические перенесения классических эпосов в современную авторам культуру и прочие «игры» с классическими текстами — давняя традиция. Собственно, Котляревский опирался не на Вергилия, а на «Виргилиеву Энеиду, вывороченную наизнанку» поэта Николая Осипова. Текст Осипова начинается так: «Эней был удалой детина / И самый хватский молодец; / Герои все пред ним скотина / Душил их так, как волк овец». А вот ответ Котляревского: «Еней бувъ паробокъ моторный / И хлопець хоть куды козакъ, / На лихо сдався винъ проворный / Завзятѣйший отъ всѣхъ бурлакъ».

Фраза «Хлопець хоть куды козакъ» применительно к Энею двести лет назад звучала точно так же смешно, как она звучит сейчас. Котляревский особо и не скрывал, что он придумывает «малороссийские слова» и переносит сюжет «Энеиды» в район Полтавы и Запорожья из шуточных соображений. Вы только подумайте — серьезный эпос на полтавском материале, атаман Эней, олимпийские боги в шароварах, троянцы, поющие песни о гетмане Сагайдачном, и все это «на малороссийском языке» — ну ведь гомерически смешно (простите за каламбур).

Но киевскому художественному музею и примкнувшем к нему метрополитену — не до шуток. Сказано «важнейший элемент нашей истории и культуры» — значит, важнейший элемент нашей истории и культуры. Мало ли что Тарас Шевченко негодовал на Котляревского — давал, мол, пищу для москальских злословий. Теперь всё всерьез! Как пишут литературоведы из пресс-службы киевского метрополитена, «Энеида» — это «первое литературное произведение, написанное новым украинским языком», она «вплетается в главные вехи формирования украинской культуры», она «связана с историческими условиями, в которых появилась идея украинской державы».

То есть Котляревский, которому казалось смешной сама мысль об эпосе на несуществующем малороссийском языке — автор «первого произведения на украинском языке». Шуточное перенесение событий «Энеиды» в мир казаков и панов — «вехи формирования украинской культуры». Шутки в стиле «и в нашей провинции могли бы произойти эпические события» — это «появление идеи украинской державы».

Руководители незалежной украинской культуры явно считают: они рождены, чтоб шутку сделать былью. Ранее в учебниках по истории появились казацкие подводные лодки, теперь в учебниках литературы должен появиться эпос от Котляревского. Он шутил, а эти дословно воспроизводят его программу.

Аристотель учил, что смех рождается из совмещения несовместимого. Большая европейская история на полтавско-запорожском материале, изложенная на неписьменном, а отчасти и прямо придуманном языке — это смешно, потому что это несовместимо. Малороссия — русская провинция; малороссийский диалект — мил и певуч; малороссийская культура — столь же мила и глубоко вторична. Можно для смеху перевести на этот язык и на этот материал классический эпос, и выйдет забавно. А двести лет спустя появятся новые шутники, которые объявят эту шутку «важнейшим элементом истории и культуры».

Страшно даже представить, что можно возвести на таком фундаменте. Но вторичность, ложь и полное отсутствие чувства юмора вложены в эту «культуру» с самого начала.