«Петербург — это вам не комсомольско-прожектёрская кампания» — интервью
Депутат петербургского парламента Оксана Дмитриева рассказала ИА REGNUM, к чему привели 15 лет шараханий в развитии городской экономики, почему Петербург должен стать столицей Северной Европы и в каких сферах экономики нужно делать ставку на госконцерны, а в каких — на малый бизнес.
ИА REGNUM: Оксана Генриховна, какими вам видятся контуры будущей экономической модели Петербурга, с учетом потенциала города и экономической ситуации в стране и мире?
В экономической модели региона самое главное — определить отраслевой профиль или место в международном и внутристрановом разделении труда, выделить градообразующие и градообслуживающие отрасли, понять, какие отрасли могут быть локомотивами экономического роста для региона. Исходя из выделенного отраслевого профиля и приоритетов, в дальнейшем выстраивается бюджетная, налоговая, миграционная, градостроительная политика.
К сожалению, в последние как минимум 15 лет в городской экономической политике были хаотические бездумные метания и «шарахания»: попытка создать так называемые «новые кластеры», «перетянуть крупных налогоплательщиков», забрать столичные функции и т.д. Предприятия т.н. «новых кластеров», например, автомобильного, расположены на земельных участках, предоставленных на льготных условиях, существенно ниже рыночной цены, на участках, более всего подходивших для туристско-выставочно-экспозиционной деятельности. Были созданы предприятия с конвейерной сборкой, с низкой степенью локализации, что не соответствуют ни сложившемуся научно-техническому, ни кадровому потенциалу Петербурга. Предприятия являются филиалами крупных зарубежных концернов, поэтому чрезвычайно восприимчивы к экономической и политической ситуации в странах материнских компаний.
Кроме того, не следует забывать, что в Петербурге-Ленинграде никогда не было научно-технологической и опытно-конструкторской базы для автомобилестроения. На фоне восторгов по поводу создания автомобильного кластера были частично или навсегда потеряны традиционные высокотехнологичные отрасли специализации Санкт-Петербурга, такие как энергомашиностроение, точная механика и оптика, приборостроение. Были потеряны и вполне жизнеспособные отрасли, имевшие надежный государственный спрос и квалифицированные кадры, например, вагоностроение.
Естественно, для Санкт-Петербурга отраслевой профиль должен быть достаточно диверсифицирован. Самым проблемным элементом в этом профиле является промышленность, вернее, те отрасли промышленности, которые должны стать локомотивами. Проблема состоит в том, что, потеряв промышленность, Санкт-Петербург потерял и науку, поскольку 70% научной продукции на конец 80-х годов создавалось в промышленности, в научно-производственных объединениях (сейчас бы их назвали научно-производственные кластеры). Тогда в Ленинграде было 170 НПО, сейчас от силы 2−3.
В качестве локомотивов должны быть определены отрасли, имеющие научно-конструкторскую базу, где сохранился или может быть восстановлен полный научно-производственный цикл создания продукции: фундаментальные исследования, прикладные исследования — опытные разработки и конструирование, опытное производство — промышленное производство.
ИА REGNUM: Какие отрасли отвечают этим критериям?
Судостроение, которое как научно-производственный комплекс полного цикла сохранилось благодаря оборонному заказу, а также ВПК (без судостроения), включающий разные отрасли, от двигателей до радиоэлектроники.
Энергомашиностроение, в прошлом крупнейший научно-производственный комплекс, состоявший из нескольких НПО, крупнейших и авторитетных научных институтов (таких как ЦКТИ), завода-ВТУЗа при Металлическом заводе, факультета энергомашиностроения в Политехническом университете, сейчас находится за критической чертой. При этом в отрасли имеется значительный научно-технический задел, еще подлежащий восстановлению, и огромный внутренний спрос со стороны электроэнергетики и нефтегазового комплекса. Ситуация с турбинами Siemens для Крымских электростанций еще раз подтвердила наличие спроса, который должен быть удовлетворен продукцией отечественного производства. Для реанимации энергомашиностроения требуется специальная программа на городском и федеральном уровне с коррекцией отношений собственности и смена менеджмента. Именно этой отрасли (из старых традиционных отраслей) должно быть уделено особое внимание.
Для двух старых традиционных научно-производственных комплексов, которые более или менее сохранились (судостроение и остальной ВПК) главная задача сейчас — это контрактирование и поиск надежных заказов, которые будут способны заместить снижение оборонного заказа вследствие достижения ряда задач по государственной программе вооружений. Усилия городских программ и политического лоббирования должны быть сосредоточены на этом.
Из новых отраслевых комплексов с учетом научно-технического задела перспективным является фармацевтический кластер, если он будет ориентирован на выпуск лекарств по отечественным разработкам. В этом случае есть перспектива создания в городе крупного симбиоза фармацевтических и биомедицинских технологий.
Резюмируя: высокие технологии не могут существовать в изоляции от промышленности, поскольку 70% традиционных для Санкт-Петербурга научных школ — это промышленно-научные и инженерные разработки. Отраслевые приоритеты — «локомотивы», высокотехнологичные отрасли с полным циклом (исследование — разработки — производство), с упором на мелкосерийное и опытное производство, из старых традиционных отраслевых комплексов — судостроение и ВПК, энергомашиностроение (если удастся программа возрождения и восстановления), из новых — фармацевтический кластер.
При таком отраслевом профиле возможно существенное сокращение миграционного прироста, поскольку отрасли создают рабочие места для высококвалифицированных ИТР и рабочих, которые будут замещаться петербуржцами. Кроме того, подобная отраслевая структура даст возможность обеспечить адекватные рабочие места для выпускников инженерно-технических вузов Петербурга.
ИА REGNUM: А что касается других отраслей промышленности?
Предприятия пищевой промышленности, автомобилестроение продолжат существовать в городе, может быть, даже получат определенное развитие, но по сути большинство этих предприятий являются филиалами крупных зарубежных концернов. Функции «research and development» в Санкт-Петербург никогда перенесены не будут, по объему отгруженной продукции они дают хорошие показатели, но значительного количества высокотехнологичных рабочих мест не создадут никогда.
Высокотехнологичный сектор, непосредственно к промышленности не относящийся, — информационные и цифровые технологии, может успешно развиваться в Санкт-Петербурге на базе традиционно сильной математической научной школы и созданной в последнее время сильнейшей школе программистов в Университете точной механики и оптики.
ИА REGNUM: Отдельной строкой всегда упоминается туризм.
Туристический комплекс, безусловно, является одной из отраслей специализации Санкт-Петербурга. Однако для его успешного развития необходимо сохранить основной элемент туристической привлекательности Санкт-Петербурга — архитектурно-историческую целостность исторического центра, который создает эффект погружения
В силу географического положения, наличия крупнейшего на Балтике морского порта, близость к Северной Европе делает транспортно-логистический комплекс не градообслуживающим, а градообразующим, важнейшей для Петербурга отраслью специализации. «Окно в Европу» никто не закрывал.
Образование и здравоохранение для Санкт-Петербурга также являются отраслями специализации, поскольку и образовательные, и медицинские услуги являются предметом вывоза не только во внутристрановом разделении труда, но и в международном. Например, только по медицинскому страхованию жителям других регионов было оказано услуг на 2 млрд рублей больше, чем жителям Санкт-Петербурга.
ИА REGNUM: Какими Вам видятся способы достижения этих задач?
У города должна быть разработана концепция развития, которой сейчас нет. Я полагаю, что в основу концепции могут быть положены те идеи, о которых я сказала выше.
На основе концепции разрабатывается стратегия. Не та стратегия, которая якобы существует сегодня, и представляет собой набор страниц, на обложке которых написано слово «Стратегия 20−20», а на страницах нарисован хаотичный набор цифр в отсутствие содержательных сценариев. Стратегия должна представлять собой дорожную карту по каждой из перечисленных выше задач с описанием социальных, кадровых, демографических, градостроительных и прочих вызовов и последствий.
Естественно, для реализации стратегии потребуется законодательное обеспечение, а также решение вопросов эффективности собственников и эффективного менеджмента. Так, например, скорее всего, позитивный результат в энергомашиностроительном комплексе вряд ли может быть получен без создания крупного государственного концерна, ориентированного не на прибыль, а на количественный инновационный результат. В сфере информационных технологий и туризма упор, наоборот, должен быть сделан на малый частный бизнес.
ИА REGNUM: Что Петербургу необходимо изменить во взаимоотношениях с федеральным центром?
Во-первых, необходимо ориентировать центр на помощь в решении актуальных для города задач, а не бездумно выполнять навязанные из центра мегапроекты в виде реализации за счет городского бюджета проектов, связанных с чемпионатом мира по футболу, либо участие в переводе столичных функций, как-то перевод судов.
Во-вторых, ранее усилия были сосредоточены на переводе крупных налогоплательщиков и привлечении инвестиций на мегапроекты. Но усилия надо сосредотачивать на лоббировании интересов предприятий и организаций, прежде всего в обеспечении надежных заказов, контрактов, государственного спроса и спроса квазигосударственных корпораций. Короче говоря, следовало бы не уговаривать «Газпром» перевести счета «Газпромнефти» в Санкт-Петербург, а заставить разместить заказ в счет инвестпрограмм на предприятиях Санкт-Петербурга. Может быть, и не потеряли бы несколько крупных предприятий. Следовало не уговаривать «Совкомфлот» переводить счета в Санкт-Петербург, а настоятельно советовать разместить программу пополнения флота на верфях Санкт-Петербурга. Тогда мы бы уже к настоящему времени имели бурный экономический рост и сохранение потенциала.
А в итоге вся «комсомольско-прожектерская кампания» по переводу крупнейших налогоплательщиков была сведена на нет после принятия федерального закона «О консолидированной группе налогоплательщиков». Теперь налоги на прибыль компании должны платить не там, где зарегистрированы, а там, где добывают нефть и газ. В итоге от «Газпрома» остались не налоги, а котлован под «Охта-центром» и башня «Лахта-центра», которая разрушает небесную линию и является угрозой исключения Санкт-Петербурга из объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО.
ИА REGNUM: А как должны измениться отношения власти и бизнеса?
Отношения с инвесторами должны быть перестроены. Инвесторы существуют для города, а не город со всеми его жителями является источником монопольно высокого дохода для инвесторов.
Все что-то слышали о природной ренте и о том, что она должна принадлежать народу. Говоря научным языком, природная рента — это абсолютная монопольная рента России по местоположению. То, что у нас добываются нефть и газ, это, прежде всего, не результат деятельности компаний, а следствие наличия на территории России природных ископаемых, которых в других странах нет. Отсюда и термин — абсолютная монопольная рента.
Санкт-Петербург имеет абсолютную монопольную ренту по местоположению, потому что это Петербург, а не «Мухосранск». Рыночная цена любого земельного участка в Санкт-Петербурге в десятки раз дороже, чем в «Мухосранске». Цена жилой и коммерческой недвижимости в Петербурге будет в разы дороже, чем в «Мухосранске», при той же себестоимости строительства именно из-за местоположения.
Этот навар — разница между стоимостью квартиры той же площади в «Мухосранске» и Петербурге — и есть размер абсолютной ренты по местоположению. Эта рента должна была идти в бюджет Петербурга, чтобы город имел возможность строить больницы, школы, ремонтировать дома, оставаясь Петербургом, не превращаясь в «Мухосранск». Однако вся это монопольная рента преимущественно досталась инвесторам, которые часто получали участки бесплатно или существенно ниже рыночной стоимости, не имели обременения по строительству объектов инженерной и социальной инфраструктуры, а также ничего не отдавали городу в форме жилья для очередников и т.п. По моим оценкам, за предшествующие 10 лет инвесторами было присвоено (вернее, у них не была изъята объективная рыночная стоимость земельных участков) порядка 1−1,5 трлн рублей. Это сопоставимо с расходами городской инвестиционной программы за 10 лет.
Главным изменением в отношении инвесторов со стороны городских властей должно стать полное и объективное изъятие монопольной ренты в бюджет Санкт-Петербурга либо строительство объектов инженерной и социальной инфраструктуры в соответствующем эквиваленте. По каждому конкретному случаю нужно оценить, сколько должен инвестор за земельный участок. Обобщенно можно сказать, что цена земельного участка составляет от 30% (на окраинах) до 60% (в центре) от конечных валовых доходов от реализации проекта. Соответственно, столько инвестор и должен заплатить городу деньгами либо натурой — социальной и инженерной инфраструктурой.
ИА REGNUM: Мы видели попытки сделать из Петербурга «столицу», то финансовую, то автокластерную. Эти попытки не удались. Должен ли город ставить цель быть какой-то «столицей» и если да, то какой именно?
Финансовой столицей Санкт-Петербург никогда не будет. Функция национального финансового центра — за Москвой, и конкурировать в этом направлении глупо и бесперспективно. При этом и Москва едва ли станет международным финансовым центром.
Замысел создания в Петербурге «автокластерной столицы», второго Детройта или Вольфсбурга — это классический пример неправильного размещения производительных сил и расстановки приоритетов городской политики. Хотя с точки зрения международных автомобильных концернов — это правильное размещение производительных сил, вернее, логистики, включающей финишную сборку, обеспечивающую выход на внутрироссийский рынок в городе-порте, транспортном узле, географически наиболее близко расположенном к самому емкому рынку Московской и Петербургской городских агломераций. За такое размещение, за предоставленные земельные участки они должны были заплатить городу огромную цену, но городские власти под экзальтированный шум о привлечении зарубежных инвестиций щедро раздавали льготы по земле и налогам.
Перевод в Санкт-Петербург столичных функций — чрезвычайно затратная и низкоэффективная стратегия. Кроме того, она приходит в противоречие с реализацией других функций — научно-культурных. Так, перевод Конституционного суда потребовал перевода Исторического архива, и вряд ли это улучшило и облегчило работу историкам и филологам. Попытка обеспечить столичную функцию вступила в противоречие с реализацией Петербургом функции культурной столицы. Перевод высших судов и строительство Набережной Европы осуществляется на территории снесенного ГИПХА (государственного научного центра «Институт прикладной химии»), который после передислокации фактически потерял свое научное значение и кадры.
Насильственно переносить в Санкт-Петербург столичные функции, которые уже реализуются в Москве, неправильно. А вот закрепление за Санкт-Петербургом новых функций, в том числе международных, целесообразно. Петербург может быть столицей МПА. Можно сделать ставку на Петербургский экономический форум.
Может ли Санкт-Петербург специализироваться на одной отрасли или группе отраслей? Нет, не может. У Санкт-Петербурга должен быть диверсифицированный отраслевой профиль. Но главное, что Санкт-Петербург — это научно-культурная столица. С учетом географического местоположения и потенциала Петербург может стать научно-культурной столицей всей Северной Европы. Вот это может быть мегастратегией.
Но хотелось бы, чтобы все прожектеры от политики, которые с большой охотой хватаются за любой новый громкий лозунг, «намотали на ус»: Санкт-Петербург не может быть культурной столицей без культурных людей и учреждений культуры. Если есть попытки ликвидировать как музей Исаакиевский собор, «слить» РНБ с публичной библиотекой в Москве, то подрывается потенциал одной из основных отраслей специализации Санкт-Петербурга — культуры. Точно так же, если свертывается деятельность Пулковской обсерватории, то это удар по другой отрасли специализации Петербурга — науке. Культура и сохранение архитектурно культурного наследия — это базис для туристического комплекса, а наука — для промышленности высоких технологий.