Врачи не отвечают за ошибки

Вопрос: почему при такой вольготной жизни эскулапы не хотят признавать промахи? Они же практически неподсудны. Если что-то случилось с пациентом по вине медиков, трудно добиться признания и вразумительного, а, главное, правдивого ответа. Вам скажут: болезнь непредсказуема, индивидуальная реакция организма или пребывание в больнице спровоцировало ухудшение самочувствия.

Что, собственно, я и услышала от врачей ГКБ № 23 имени И. В. Давыдовского. Пациентке четыре дня давали феназепам в сочетании с другими препаратами. Из ходячей она превратилась в лежачую, с памперсами и всеми вытекающими отсюда последствиями. Но признать, что спровоцировал ухудшение феназепам, никак не хотят. Уверяют, что в больнице пожилым людям часто становится хуже. Их вообще не стоит класть в клиники, выдергивая из привычной среды, отметила в беседе заместитель главврача больницы, кардиолог Анастасия Лебедева, пояснив, что у таких пациентов быстро развивается «госпитализм», то есть путается день с ночью, исчезают привычные условия. Даже привела пример из обычной жизни: родители живут в другом городе, дети их в старости забирают к себе, привычные условия исчезают — люди слегли.

Это общие рассуждения. Вернемся к фактам. Когда ты знаешь своего родственника, сам привел его в стационар, надеясь стабилизировать давление, невозможно при таких данных не увидеть очевидного. Больная плохо спала, беспокоила персонал по ночам, вызвали психиатра, он прописал феназепам. Через пару дней пациентка стала апатичной, сонливой, говорит с усилием, заторможена, плюс к тому не может не только самостоятельно ходить, как в момент поступления, но и подняться с кровати без посторонней помощи!

Неужели синдром больницы такое сотворил? Приче, всего за пару дней! Почему ничего похожего не было несколько месяцев назад в той же самой клинике, когда женщина восстанавливалась после инсульта? Где скрывался этот синдром? И откуда взялся теперь?

У врачей нет ответа. Зато есть версия относительно непредсказуемости болезни и старости, которая виновата во всем. Зачем учиться столько лет в вузе, чтобы ставить такие «диагнозы»? Гадать на кофейной гуще можно и без диплома. Хотя очевидный факт — факт ошибки в назначении препарата, почему-то никак не озвучивается. А ведь это только в поговорках из двух зол выбирают меньшее. В жизни зло способно принести как раз то, что больше и сильнее. Разве не логично предположить, что химия подействует скорее, чем какой-то там мифический синдром больницы? Кроме того, анализ конкретных фактов позволяет сделать однозначный вывод — виноват феназепам.

Во-первых, пациентка страдает деменцией, пожилая, получает циннаризин, в инструкции к которому указано, что он усиливает действие седативных препаратов. Но самое главное — можно ли вообще применять феназепам при болезни Альцгеймера? В описании препарата читаем:

«Со стороны центральной нервной системы и периферической нервной системы: в начале лечения (особенно у пожилых больных) — сонливость, чувство усталости, головокружение, снижение способности к концентрации внимания, атаксия, дезориентация, неустойчивость походки, замедление психических и двигательных реакций, спутанность сознания; редко — головная боль, эйфория, депрессия, тремор, снижение памяти, нарушения координации движений (особенно при высоких дозах), подавленность настроения».

Не надо быть ни врачом, ни ученым, чтобы не сделать вывод, в чем причина резкого изменения состояния пациентки. Все симптомы налицо. Нет, врачи этого не признают. Утверждают — не может быть. Нет у феназепама противопоказаний при деменции.

А что говорят ученые, специалисты по атрофическим заболеваниям головного мозга? «Мутной» назвал всю эту историю руководитель лаборатории Возрастной физиологии мозга Научного центра неврологии, профессор Виталий Фокин. По его словам, пребывание в больнице — это стресс, но феназепам таким больным не показан.

«Это довольна мутная история. Для этого нужно провести соответствующую экспертизу. Правильное или неправильное лечение — это зависит от большого количества факторов. Какие были сделаны пациентке анализы? Какие имелись противопоказания? Были ли они учтены и т.д. За глаза, не видя документов, сказать ничего нельзя, — осторожно заметил ученый. — Тактика врача может быть многообразна: в зависимости от течения, от симптомов на данный момент. Оспорить решение врача может специальный консилиум».

Вот только кто этот консилиум будет проводить? Врачи все той же больницы? Они же горой стоят друг за друга, блюдут честь корпорации. Да и откровенной ложью не брезгуют. Лечащий врач на голубом глазу заявила, что «больная выглядит так же, как при поступлении в отделение». Вот это уже новый ход! Сначала «фактор больницы», теперь — «все так и было». Что станет новой версией мутной истории? Одно очевидно, феназепам — это специфический препарат. И о его возможных нежелательных последствиях рассказал ИА REGNUM специалист, получивший Государственную премию СССР за участие в разработке феназепама, член-корреспондент РАН Юрий Александровский.

«Бензодиазепины, в том числе и феназепам как один из мощных бензодиазепинов, вызывают мышечную слабость, они воздействуют прежде всего на мышечный аппарат, поэтому у пациентов может быть слабость. Если однократно принять феназепам, то этот эффект и как положительный воспринимается: снимается тревога, человек засыпает. А если системно принимать в пожилом возрасте, то лучше этого не стоит делать, — подчеркнул ученый, — Если на первый прием слабость какая-то, то как курсовое лечение не стоит назначать».

Вывод, мне кажется, однозначный: не показан, а значит, противопоказан этот препарат не только больным деменцией, но и просто пожилым людям. А значит, все отговорки медработников — лишь отговорки и нежелание признать врачебную ошибку. Проще говоря: нанесли вред человеку, а признавать не хотят. Кстати о вреде: врачи не учли еще одно противопоказание феназепама. Это остроугольная глаукома, а она тоже у пациентки есть. И видеть она стала хуже. Во всяком случае, жалуется на зрение. Впрочем, врачи все отрицают. И я не я, и лошадь не моя. Проще всего списать ошибку на пациента, а еще лучше — на непреодолимую силу. Версия про магнитные бури ими тоже была озвучена.

«Нет в мире хуже сволочей, чем генералы от врачей», — говорил блистательный хирург Николай Пирогов, подчеркивая тем самым, что плохой врач — большая опасность для государства. Похоже, прав был доктор. А вот врачи, увы, часто неправы, забывают клятву Гиппократа: «Отнесись к больному так, как бы хотел ты, чтобы отнеслись к тебе в час болезни. Прежде всего — не вреди».