Второй фронт против Китая: союз Индии и США

Данную новость невозможно рассматривать иначе, как в контексте объявленной президентом США Дональдом Трампом глобальной политики сдерживания Китая.

Это, прежде всего, дает еще одно основание считать, что предвыборная программа нынешнего американского лидера, не была только данью внутриполитической коньюнктуре, но является фундаментальной основой его курса, отражающего стратегические интересы США.

Именно противодействию поползновениям Китая потеснить США с позиций безраздельного мирового лидера была, так или иначе, посвящена вся деятельность новой администрации на международной арене с момента её прихода в Белый дом. И этот приоритет, судя по всему, останется неизменным в обозримом будущем.

Именно в рамках антикитайской стратегии Вашингтон с начала года резко усилил давление на Северную Корею, очевидно пытаясь таким способом шантажировать Пекин. Однако эта «психическая атака» Трампа, начавшаяся с демонстративного запуска крылатых ракет по Сирии чуть ли не в присутствии китайца №1 Си Цзиньпина, успехом не увенчалась. Северокорейский режим оказался крепким орешком. Причем, похоже, несколько неожиданно для США, убаюканных своим мнимым «всемогуществом». Целых три американских авианосца две недели отчаянно пугали Ким Чен Ына своей «непреклонной решимостью». Но тот им так и не поверил. И «непобедимой армаде» пришлось, не солоно хлебавши, отчалить от корейских берегов. А попытки американцев напугать Китай размещением под Сеулом своих систем ПРО кончились тем, что сами южнокорейцы выразили по этому поводу своё крайнее раздражение. Что не удивительно, поскольку официальные лица Вашингтона открыто угрожали сбивать северокорейские ракеты даже во время испытательных пусков. А Южная Корея в этом случае становилась козлом отпущения.

Таким образом, корейский «финт» Трампа оказался далеко не таким выигрышным, как на это, вероятно, рассчитывали за океаном.

Между тем, задача формирования антикитайского «санитарного кордона» не стала для США менее актуальной. Тем более, что она была серьезно осложнена в последнее время фрондерской политикой Филиппин, которые не только устали от своей вечной роли геополитического заднего двора США в АТР, но и, похоже, почувствовали, что в свете новых мировых реалий у них могут появиться более заманчивые перспективы.

Трамп, правда, попытался сделать эти перспективы менее привлекательными, объявив о выходе США из тихоокеанского торгового партнерства.

Однако у китайцев тут же нашелся мощный контраргумент — «Великий шелковый путь», концепцию которого, ориентированную на евразийское пространство, они стали усиленно продвигать. В частности — на майской конференции в Пекине «Один пояс — один путь». Для Вашингтона это плохая новость, поскольку, таким образом, Китай подтверждает свою ориентацию на Евросоюз, который объективно является экономическим конкурентом США.

Между тем, на китайском «шелковом пути» обозначилась одна серьезная «шероховатость», на которой американцы явно намерены сыграть. Речь идет об Индии, которая отказалась участвовать в пекинском саммите под благовидным предлогом наличия территориальных проблем с Китаем. Однако проблемам этим уже больше полувека, а сегодня Индия, прежде всего, озабочена ростом геополитического влияния своего восточного соседа, который угрожает прочности её собственных позиций в регионе Южной Азии.

Америка, естественно, не заставила себя ждать. Всё, что так или иначе, может способствовать «сдерживанию» КНР Вашингтону очень подходит. Отсюда и его нынешние реверансы в адрес Дели, который теперь в США величают не иначе как «ключевым партнером».

Впрочем, американский интерес к Индии одной только геополитикой никак не ограничивается. Эта огромная страна является колоссальным и весьма перспективным рынком вооружений. Что для нынешних США, испытывающих растущие экономические трудности и, при этом, не знающих, как загрузить мощности своих военных заводов, настоящая находка.

Причем геополитическое сближение может открыть перед американцами такие возможности, о которых на данном направлении они раньше могли только мечтать. Мощное усиление Китая оказывает серьезное деформирующее влияние на ту относительно равновесную геополитическую конструкцию, на которой, как на трех слонах, базировалась стабильность Евразии. Этими слонами были СССР, КНР и Индия. Причем в те времена, в Дели не слишком опасались хоть и большого, но слабого и аморфного Китая. Который, к тому же, уравновешивался мощью СССР. Сегодня ситуация в корне изменилась. Китайцы семимильными шагами идут вперед, в то время как главный гарант евразийского спокойствия — Советский Союз, ушел в мир иной. А нынешняя Россия его в полной мере заменить не может.

В результате Индия начинает геополитически «провисать» и вынуждена искать новую точку внешней опоры. В этом отношении США с их четкой антикитайской нацеленностью, становятся для индусов «рецептом от всех болезней».

Дрейф Дели в указанную сторону уже начался. И, прежде всего, он дает о себе знать в военно-промышленной области. Которая, между прочим, является наиболее чувствительной для российско-индийских отношений. Если называть вещи своими именами, то перед Россией замаячила перспектива скорой утраты, сначала частичной, а затем, возможно, и полной, индийского оружейного рынка, на котором она еще недавно была едва ли не монополистом.

Первые сигналы на этот счет уже появились. Индусам вдруг резко разонравились российские истребители Су-30 МКИ, которые ныне составляют основу боевого парка ВВС Индии. Претензии к этим самолетам имеют, по мнению российских специалистов, в основном, политическую природу. Одновременно появились сообщения о достижении на авиасалоне в Ле-Бурже американо-индийской договоренности о развертывании Индии крупносерийного производства истребителей Ф-16.

Судя по всему, расстроилась и российско-индийская сделка по продаже ВМС Индии трех фрегатов проекта 11 356, которая уже была согласована в ходе недавнего визита Владимира Путина в Дели. И это, похоже, еще только цветочки.

Дальнейшее сближение Вашингтона и Дели может иметь серьезные структурные последствия для всего поля мировой политики. Индия является ключевым членом двух важнейших международных структур незападного происхождения — ШОС и БРИКС. В том случае, если партнерство с США станет для Индии краеугольным, в этих геополитических формированиях как минимум возникнут серьезные внутренние трения. Не стоит забывать, что Индия исторически куда более близка к англосаксонскому миру, чем к Китаю, или России.

Таким образом, можно констатировать, что американская попытка сблизиться с Индией может иметь глобальные геополитические последствия, безусловно, негативные, как для Китая, так и для РФ.

В том, что касается России, есть еще и особая причина для повышенной озабоченности. Намерение Вашингтона разыграть против Пекина мощную индийскую карту, существенно, если не радикально, снижает в его глазах ценность партнерства с РФ. С которой Америку, во-первых, разделяет слишком много как исторических проблем, так и психологических амбиций. И, во-вторых, Россию понадобилось бы серьезно усиливать для того, чтобы она могла полноценно оппонировать КНР. А для этого пришлось бы идти на уступки Москве по всем её интересам на постсоветском пространстве, в частности — по Украине и мириться с риском воссоздания Русской супердержавы. Что для США вариант тоже весьма нежелательный.

И если у Вашингтона выгорит дело с Индией, а тому нет никаких существенных противопоказаний, то на российском фронте геополитики США могут спокойно продолжать усиливать давление и ставить перед собой самые далеко идущие геополитические цели.

Похоже, именно это мы сегодня и наблюдаем в виде предельного ужесточения американской риторики в отношении Москвы, дальнейшего наращивания экономического давления и провоцирования военно-политических кризисов. Ситуация, которую вряд ли можно считать благоприятной для России. Но которая, по крайней мере, лишена тех беспочвенных иллюзий и надежд, которые по отношению к США многие еще недавно питали.