Пятидесятилетняя годовщина Шестидневной войны напомнила о политической и военной стороне Ближневосточного конфликта. Мало кто обратил внимание на то, что в Израиле этот календарный день называется «Днём Иерусалима». В этот день исконные библейские святыни вернулись к потомкам тех, кто их созиждил.

Шмуэль Мушник. Цветение миндаля в Хевроне (фрагмент)

Меньше внимания было обращено на пышные празднества в еврейской части города патриархов Хеврона и в прилегающем к нему квартале Кирьят Арба. Однако именно там собрались десятки тысяч тех, кого можно назвать истинными победителями пятьдесят лет спустя.

Неспроста либеральная и отчаянно проамериканская газета «Хаарец» вышла в эти выходные с пространной статьёй о будущем Израиля как государства победивших поселенцев, основанной на интервью с поселенческой Деборой — яркой и авторитетной Даниэлой Вайс, участвовавшей в движении за возвращение евреев на занятые в 1967 году территории с первых дней.

Так кто такие эти поселенцы в Иудее, Самарии (Западном берегу) и на Голанских высотах? Если использовать суконный язык сухой статистики, то получится, что на территориях, занятых Израилем в 1967 году, проживает около семисот тысяч граждан страны. То есть это граждане Израиля, которые проживают на территориях, не являющихся юридически частью государства, исключая Иерусалим и Голанские высоты, которые были официально присоединены в начале восьмидесятых. Получается, что в Восточном Иерусалиме проживает около четверти миллиона израильтян, в Иудее и Самарии (Западный берег) — приблизительно четыреста пятьдесят тысяч, включая проходящих там обучение студентов и военных, а также — двадцать тысяч на Голанских высотах.

Данный феномен заслуживает особо пристального изучения. Этих людей клеймила арабская и советская пропаганда вместе с либеральной американской, европейской и либеральной израильской прессой. Они были костью в горле не только у традиционных недоброжелателей Израиля на международной арене, но и у заметной череды представителей оппозиционной московской интеллигенции, ориентированной на «Эхо Москвы». Более того, их шельмовали многие израильские политики светской прозападной ориентации, как-то Ицхак Рабин и Шимон Перес.

Привычные разговоры о них как об отрядах израильской «Хезболлы» (один из авторов газеты «Хаарец» писал недавно, что поселенцы хуже «Хезболлы») не подкреплены фактами, ибо уровень образования в этой среде избранно высокий, а правонарушения — редкостны относительно среднестатистического израильского, включая спорадические проявления несанкционированных вылазок в ответ на арабский террор. Выходит, что мировое сообщество и леволиберальное израильское меньшинство не готовы мириться с самим фактом их существования. Если в недавнем прошлом этих людей называли «препятствием на пути к миру», то сейчас такие определения едва ли совмещаются с разумным прочтением простых фактов. Тем не менее даже пятьдесят лет спустя международная пресса определяет их не иначе как поселенцами, но не израильскими жителями региона. Так хотят подчеркнуть их временный и не одобренный мировым сообществом статус. (Мы уже писали о том, что территории Иудеи и Самарии находились во владении Оттоманской империи, в ходе Первой мировой войны перешли к англичанам, которым было поручено Лигой Наций создать там еврейское государство; в 1947-м рекомендательная резолюция ООН призвала к созданию там Палестинского государства, но арабская сторона отвергла её, а Иордания незаконно оккупировала эти земли с 1948 года по 1967 год.)

Константин Горбатов. Своды. 1935

За всем этим поступлением событий и нагромождением фактов остаётся загадочным вопрос, кто эти люди, выступившие всему миру и собственному правительству наперекор и победившие? (Когда я приехал в Израиль в 1979 году, то в Иудее и Самарии насчитывалось всего семь тысяч израильтян, а сегодня их около полумиллиона.)

Вскоре после окончания Шестидневной войны в Израиле было создано «Движение за неделимый Израиль», заручившееся не только поддержкой духовных лидеров, но и — писателей, поэтов, профессуры. Однако первопроходцами оказались представители «религиозного сионизма», молва о котором в ту пору не выходила за межу Израиля.

Группа молодых раввинов с семьями во главе с прослывшим на весь мир раввином Моше Левингером решила провести пасхальный седер в апреле 1968 года в гостинице в Хевроне, а после окончания праздника объявила о намерении поселиться навек в городе Патриархов. Так и произошло. Сперва их переместили на территорию израильской военной администрации, а несколько лет спустя согласились на строительство еврейского квартала возле Хеврона — Кирьят-Арба. И так шаг за шагом, поселение за поселением.

Важнейшую роль в утверждении израильского присутствия в городе сыграли профессор физики из Новосибирска Бен-Цийон Тавгер и мастер изящной кисти из Москвы Шмуэль Мушник. Эти люди положили свои жизни во имя претворения в жизнь библейских заветов.

Это и ответ на вопрос, кто такие религиозные сионисты. Если обычные сионисты просто заявляют о необходимости репатриации евреев со всех стран мира, то религиозные сионисты видят этот процесс прямым выполнением указаний библейских пророков. В Израиле вы можете отличить их по вязаным ермолкам на головах, хотя есть и немало радетелей религиозного сионизма среди традиционалистов в традиционных чёрных ермолках.

Они готовы были жить годами в протекающих палатках, чтобы основать ещё поселение и ещё город там, где хаживали библейские пророки. Их внуки — это военная и научная элита Израиля, а также религиозные лидеры и радетели неделимого Израиля в политике.

Демографические показатели указывают на то, что будущее Израиля за этими людьми, вместе с их единоверцами в чёрных шляпах. Большая часть учеников израильских школ находятся в одной из систем религиозного образования.

Писатели и читатели таких газет, как либеральная «Хаарец», обеспокоены неспроста. Эти религиозные сионисты, поселенцы, уже взяли верх, а ещё — обогнали арабов демографически. Без понимания этого феномена немыслимо сегодня понимание Израиля. Особенно если мы говорим о его будущем.