Мы и англосаксы: как устоять в информационном противостоянии

Ираклий Тоидзе. Родина мать зовет! 1941

На днях пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что наша страна находится в состоянии информационной войны с англосаксами. Констатация верная, хотя и не совсем удачная по форме. Пропаганда и контрпропаганда — дело тонкое; занимаясь ими, не следует подставляться даже в мелочах. Понятно ведь, что сегодняшний новый виток информационной войны против России развязали именно англосаксы, поэтому слово «находится» в сделанном Песковым утверждении не отражает сути происходящего и даёт возможность её исказить.

Именно это сразу же сделал «Коммерсантъ-Online», начавший посвящённый данному сюжету материал с фразы: «пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что Россия ведет информационную войну с англосаксами». Согласитесь, есть существенная разница между тем, чтобы находиться в состоянии войны с подачи противника (а именно это сегодня и происходит с Россией) и вести такую войну.

Утверждение об информационной войне, конечно же, не есть нечто, сорвавшееся с языка в пылу полемики. Это заготовка и даже, что хорошо, своего рода установка, причём сформулированная в узком политическом кругу не вчера и явно не самим Песковым.

Это правильная установка, но сама по себе она работать не будет. Ею надо глубоко и, не побоюсь этого слова, искренне проникнуться. Осознать, что речь идёт о противостоянии не политических, а ценностных ориентиров. Поставить это понимание во главу угла последующего взгляда на происходящее в мире и в России, а также на отражение всего этого в информационном и культурном пространстве.

Первым шагом на этом пути должно стать преодоление мировоззренческого раздвоения, в котором мы живём в последние годы. Ведь смотрите, что происходит. С одной стороны, в нашем информационном пространстве мы встречаем всё больше свидетельств того, насколько Запад деградировал политически, культурно и нравственно. Из этого следовало бы сделать логический вывод, что быть такими, как современный Запад, не просто не имеет смысла, но чревато саморазрушением. С другой, мы постоянно получаем свидетельства стремления многих важных сегментов российской элиты продемонстрировать, что они такие же, как их «партнёры» на Западе. Что они тому, западному, миру — свои. Что они ему органичны.

Вспомните, какая шумиха была устроена по поводу песни, с которой российский певец Сергей Лазарев намерен выступить на конкурсе «Евровидение-2016». О её ролике говорят с радостным придыханием: вот мол, что мы им покажем! А что покажем? Что мы готовы и дальше подстраиваться под западные шаблоны и радоваться, если российского певца похвалят за способность быть полностью ассимилированным западной поп-культурой? Что толку говорить о патриотизме и уважении к национальному суверенитету, к своей традиции, если в жизненной конкретике ты всё так же, как и раньше, плетёшься в хвосте у «Кончиты Вурст»?

Символичен в этом плане оказался популярный актёр Данила Козловский, который в одной из недавних передач на «Первом канале» добрых два часа щеголял своей способность петь на английском языке американскую эстраду, не очень, как он сам признался, понимая смысл слов. Если предлагаемая телезрителю «Большая мечта обыкновенного человека» — так называлось его выступление — состоит в том, чтобы повторять за американцами, не вдаваясь в суть того, о чём идёт речь, то долго находиться в состоянии информационной войны с англосаксами у нас точно не получится.

А возьмём неудачную попытку калькировать американский сериал «Homeland». Чего не сделаешь, чтобы показать, что, если взять за основу чужое, получится лучше, чем если ты опираешься на своё! И пусть себе кто-то доказывает, что война с терроризмом, которую ведёт Россия, в принципе отличается от подхода к международному терроризму США, для которых он не столько угроза, сколько инструмент переформатирования планеты… И пусть себе негодуют российские военные, усматривая в истории главного персонажа надругательство над русской традицией воинской чести… Чужое всё равно для многих у нас всё ещё лучше своего.

Примеры подобных взглядов можно было бы, к сожалению, множить и множить, ссылаясь уже на прессу, художественную и нехудожественную литературу, сферу образования, культуры и так далее. Думаю, однако, что сказанного по поводу российского телевидения — этого наиболее мощного источника трансляции того, что хочет впихнуть в наши мозги современная российская так называемая «элита», — для иллюстративной части достаточно.

Так кем всё-таки мы хотим быть?

Кому-то всё ещё кажется, что достаточно быть просто сильной страной в рамках западной мировоззренческой и политической парадигмы. Чтобы нас просто «уважали» и не применяли «двойных стандартов». Такая, с позволения сказать, «сила», в том числе и сила информационно-пропагандистская, в современном мире будет иллюзорной.

Сегодняшняя информационная война Запада против России — это, как все мы хорошо понимаем, далеко не первая его информационная война против Востока. Одно перечисление этапов этого противостояния заняло бы слишком много времени, да и важны нам не детали, а суть. Суть же заключается в том, что главным для успеха в отражении культурно-исторических атак извне всегда были не те «контрпропагандистские» тезисы, которые вырабатывались и применялись в конкретных обстоятельствах, а состояние умов тех, кому предстояло применять их, давая отпор чужому.

Вспомним, какой чудовищной информационной травле были подвергнуты первые христиане, решившие и верить, и жить иначе, чем требовал от них мировой гегемон того времени. Что же говорит им апостол Павел в одном из своих посланий, чему учит их? Найти слабые места в аргументации противника? Уговорить римлян, что христиане им не враги? Что «мирное сосуществование» в интересах и тех и других? Нет. Вот его слова: «Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? …И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь…» (2 Кор. 6:14−17).

Итак, если мы хотим не потерпеть поражения в информационной войне, сохранив себя в качестве действительно самостоятельной страны, это требует особого отношения к вопросу о культурной суверенности. Это требует, я бы даже сказал, культурного иммунитета. Он строится на чётком разграничении своего и чужого, последовательном взращивании родного и твёрдом отторжении враждебного.