Турцию могут «попросить» из коалиции по борьбе с ИГИЛ
Верховный представитель Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини планирует встретиться с главой МИД РФ Сергеем Лавровым и обсудить инцидент с российским военным самолетом, сбитым в Сирии. Встреча пройдет в кулуарах саммита по климату в Париже. Как сказала Могерини, «я намерена обсудить эту ситуацию с Сергеем Лавровым, чтобы напряженность на месте не подорвала дипломатический процесс нормализации ситуации в Сирии».
Турция является участником сразу двух процессов. Во-первых, венского, на котором предпринимаются попытки наметить пути политико-дипломатического урегулирования кризиса в Сирии, во-вторых, состоит в возглавляемой США широкой международной коалиции по борьбе с «Исламским государством» (или ДАЕШ — от араб. «al-Dawla al-Islamiya fil Iraq wa al-Sham», «Daesh» — структура, запрещенная в России). Но на этих двух направлениях, как пишет один из российских экспертов, по ходу развития так называемой «арабской весны» была обозначена разная геополитическая оптика, поскольку Анкара не скрывала ставку на перестройку почти всего Ближнего Востока и части Северной Африки по своим лекалам. Она выставляла себя в качестве «авангарда», предлагая государствам региона себя в качестве «образца демократии западного типа в исламском мире». Но ни в одной из стран, затронутых «арабской весной», новые режимы не смогли удержаться у власти: в Египте исламисты были свергнуты военными, в Тунисе отстранены демократическим путем, а в Ливии, как и в Сирии, продолжается гражданская война. Одно время Россия предлагала сформировать коалицию в составе государств, которые непосредственно граничат с Сирией и Ираком, — Ираном, Турцией, Иорданией и Саудовской Аравией. Не получилось, но сбылся проект президента Сирии Башара Асада, который указывал, что невозможно сплотить тех, кто, с одной стороны, вроде бы борется с джихадистами, а с другой — поддерживают их. Логично, что подобная коалиция должна создаваться теми странами, которые верят в борьбу с терроризмом. Это делает реальным альянс Россия — Сирия — Иран — Ирак.
Анкара первоначально воздерживалась от активного участия в американской коалиции по борьбе с ДАЕШ, но после того, как террорист-смертник подорвал себя в толпе курдов и турецкой молодежи в небольшом городе Суруче на границе с Сирией, Турция примкнула к этой коалиции, но нанесла первый удар не по позициям ДАЕШ, а по иракским курдам. Вслед за этим она потребовала от своих союзников сначала задействовать четвертую статью Устава НАТО, в которой сказано, что любая страна альянса, опасающаяся за свою территориальную целостность, может начать консультации с союзниками. А затем потребовала, чтобы ее союзники приравняли Рабочую партию Курдистана к ДАЕШ. Таким образом, внутри американской коалиции появилась принципиальная трещина, так как США и ЕС уже несколько лет активно вооружают курдов, чтобы те боролись с ДАЕШ. Запад был поставлен перед выбором: либо оказывать поддержку Турции в декларируемой ею борьбе с джихадистами и бросить курдов на произвол судьбы, либо лишить возможности Анкару использовать ДАЕШ как инструментарий для решения своих задач, чтобы не воевать сразу на нескольких фронтах. Возможно, в этом и скрывается одна из причин, по которой Вашингтон и его западные союзники в Европе и на Ближнем Востоке не спешили воевать с исламистами на земле, а наносили удары то ли по позициям ДАЕШ, то ли по кому-то еще.
Не получилось у Анкары и создать демилитаризованную зону глубиной 120 км, чтобы выбить оттуда ДАЕШ и передать территорию под контроль так называемой сирийской оппозиции, которая должна была либо оттеснить сирийских курдов, либо взять их под свой контроль. По мнению отставного генерал-майора, бывшего военного атташе посольства Турции во Франции Ахмета Явуза, когда Вашингтон и Москва стали склоняться к мысли включить сирийских курдов в венский процесс по сирийскому урегулированию, Анкара испугалась того, что станет на практике осуществляться американский геополитический проект по «открытию коридора на севере Сирии и соединения «Великого Курдистана» со Средиземным морем». Выход из этой ситуации для Турции, утверждает Явуз, заключался в «пересмотре своей политики в отношении Сирии, идя на сотрудничество с режимом Асада», что «укрепляло бы ее отношения с Россией, которая могла бы и воздержаться от «соседства» с Турцией в Сирии».
Помимо этого, Турция могла бы наладить тесное сотрудничество и с Ираном, который является членом коалиции Москва — Тегеран — Дамаск и участником венского процесса. Но президент Турции Реджеп Эрдоган не согласился на такой шаг, который он считал для себя рискованным, а пошел на провокацию с российским бомбардировщиком в расчете на срыв процесса формирования новой коалиции по борьбе с ДАЕШ после парижских терактов. Между тем впервые с 2014 года начальники генштабов Франции и России провели часовую беседу по телефону, в ходе которой обсуждалась тематика координации действий вооруженных сил двух стран для борьбы с ДАЕШ. Если учесть, что накануне лидеры России и Ирана провели встречи в Тегеране, где вопросы формирования широкой коалиции против ДАЕШ были в центре внимания, а между военными России и Израиля выстраивается механизм по координации действий в воздушном пространстве Сирии, может случиться так, что бывшие ярые противники, Иран и Израиль, косвенно превращаются в союзников на фоне развалившегося двустороннего взаимодействия России и Турции.
Таким образом, на одной стороне находится так называемый партнерский квартет, куда входят Россия, Иран, Сирия и Ирак, а на другом — США и возглавляемая ими международная коалиция, куда входят Саудовская Аравия, Турция, Катар и ряд других арабских государств. Если будет обозначено общее направление для координации международных и региональных вопросов между этими двумя коалициями, чтобы начать претворять в жизнь мирные планы по урегулированию сирийского кризиса, то такое возможно без участия Турции. Напомним, что меморандум о взаимодействии военных России и США в сирийском кризисе был подписан Вашингтоном от имени всей возглавляемой ими коалиции, что, кстати, сознательно проигнорировала Анкара в случае с российским бомбардировщиком. По мнению бакинского политолога Тофика Аббасова, инцидент с российским самолетом «не был нужен в принципе никому, кроме самой Турции», которая стала искать способы «выстроить водораздел между двумя коалициями» и помешать «созданию вербального альянса между Москвой и Вашингтоном». Министр обороны Германии Урсула фон дер Ляйен, в свою очередь, призывает к «ситуативному союзу на время» для борьбы с ДАЕШ в лице Франции, Германии, США, Китая, России, Турции, Ирана и арабских государств. Как пишет немецкая газета Bild, «все должны участвовать, потому что разобщенность противников — это тоже основание для усиления ДАЕШ». Но такой сценарий и отрабатывала Турция, потерявшая возможность серьезно влиять на совокупные усилия мирового сообщества. Поэтому Анкару необходимо отодвинуть на второстепенные роли и в венском процессе как страну-соучастницу ДАЕШ, чтобы не обрекать сирийское урегулирование на полный провал.