Современная политическая ситуация на Ближнем Востоке напоминает постнаполеоновскую Европу, регион разгромленный, но не покоренный. Антитеррористическая коалиция против ИГИЛ, создаваемая Москвой, обращает нас к исторической аналогии со Священным союзом (1815 год), идея о котором принадлежала победителю Наполеона Бонапарта — российскому императору Александру I. Как известно, участниками союза были почти все монархи Старого Света, кроме Папы Римского, короля Англии и султана Османской империи. Святой престол не мог себе позволить альянс с православным царем, армия которого с триумфом вошла в католический Париж, турки не вписывались в христианский формат объединения, а англичане традиционно выступали за гибкие коалиции, избегая каких-либо концептуальных обязательств в угоду «блестящей изоляции».

112.ua
Владимир Путин и Франсуа Олланд

Вернемся к нашему времени: премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон выступает против союза с Россией, обозначая Москву в качестве «угрозы высшего уровня», а президент Турции Реджеп Эрдоган, следуя «традиции» османских султанов XIX века, идет на союз с Лондоном и Вашингтоном, чтобы приспособиться к неизбежному усилению Москвы на Ближнем Востоке. Единственное новшество — политика Папы Франциска, который имеет шанс восстановить (в среднесрочной перспективе) христианские княжества Ближнего Востока через многосторонний диалог с восточными церквями, в том числе и с Русской Православной Церковью.

Остается главный вопрос: кого считать современным «Наполеоном»? На эту «вакансию» пока претендует «коллективный» Джордж Буш-мл., который прославился тем, что военной силой протаранил «мусульманскую Пруссию» — Ирак. Если Бонапарт уничтожал европейский феодализм, то Буш запустил процесс распада ближневосточных государств, который продолжился в Сирии, Ливии, Йемене и других странах региона, вплоть до Саудовской Аравии и Турции. Французский император завоевывал осколки империи Габсбургов, а американский президент покусился на осколки султаната, который некогда именовался Османской империей. Как и Бонапарт, Буш заявил о претензиях на Сирию, которую вынудил в 2005 году отказаться от военного присутствия в Ливане («Кедровая революция»). Спустя десять лет его преемник Барак Обама сделает ставку на «кантонизацию» Сирии, расписавшись в неспособности завоевать арабскую республику целиком. Сходства можно продолжать: Наполеон и Буш уйдут с исторической сцены по указке крупной буржуазии, которая расчистила плацдарм для нового мирового порядка, более хаотичного и менее справедливого. Обама не избежит аналогичной участи. На этом исторические сравнения не заканчиваются: коалиция России против «Исламского государства» создается ровно через двести лет после Священного союза. Кстати, «о взаимопомощи всех христианских государей» было подписано 26 сентября 1815 года — почти совпадает с началом антитеррористической операции ВКС РФ в Сирии два века спустя.

Исторические эпохи в равной степени похожи и непохожи друг на друга. В конце концов войну против боевиков-головорезов едва ли можно сравнить с национально-освободительным движением карбонариев. Хотя для монархического сознания первой половины XIX века республиканские идеи, порожденные Великой Французской революцией, были сродни салафизму, который сегодня пытается заразить мусульманскую умму. История породила множество декораций, а время выстроило политиков в хронологическую очередь, сохранив лишь постоянные интересы государств. Доказательством тому служат Россия и Франция 2015 года, которые сохранили преемственность своей ближневосточной политики.

Разумеется, Москва теперь далека от «голубой мечты» Романовых о Константинополе, а Париж уже не вспоминает заветы «христианнейших» французских королей, которые вместо крестовых походов предпочитали стравливать османов с австрийскими габсбургами. Русские и французы принимают самое деятельное участие в сирийском урегулировании, несмотря на разницу в подходах к проблеме. Так, Москва поддерживает суверенитет Дамаска, базируясь на принципах антиколониализма и национально-освободительной борьбы арабской республики, а Париж, отрицающий легитимность президента Башара Асада, стремится к Сирии в границах до Второй мировой войны, которая вбирает в себя территорию арабской республики, включая нынешний Ливан и Хатай — провинцию, отошедшую к Турции в 1939 году. Интрига состоит в том, что с апреля 1920 по апрель 1946 года Сирия была фактически поделена на Великий Ливан (l'État du Grand Liban), Государство Алеппо, (l'État d'Alep), Государство Дамаск (l'État de Damas), Джабаль аль-Друз (L'État du Djebel druze), Государство Латакия (L'État de Lattaquié) и санджак Александретта (ныне — турецкая провинция Хатай) (l'État du sandjak d'Alexandrette). Этим названиям республика обязана генералу Анри Гуро (Gouraud) — верховному комиссару Франции в Сирии, Киликии и Ливане. Ослабление Парижа в годы войны позволило сирийцам провозгласить независимость в 1944 году, которую они фактически обретут только в 1946 году.

Формула проста: Франции нужна раздробленная Сирия, которая будет находиться под перманентным внешним управлением, а Россия пытается сохранить единую Сирию, чтобы Запад не смог там обосноваться. Не случайно Вашингтон на пару с европейскими столицами вынудил войска САР покинуть (в 2005 г.) Ливан; они опасались, что Асад продвинется в реализации проекта «Великая Сирия», панарабской мечты баасистов, которая предполагает создание единого государства (со столицей в Дамаске) на просторах Сирии, Ливана, Израиля, Ирака, Кувейта, египетского Синая, Иордании и Палестины. Эта идея родилась в окопах Первой мировой войны, но была дезавуирована тайной дипломатией — в 1916 году Франция и Великобритания похоронили идею арабского юнионизма в «соглашении Сайкса-Пико» (Sykes-Picot Agreement). В 2014 году Запад запустил проект-альтернативу «Великой Сирии» — «Исламское государство», целью которого является уничтожение арабской государственности в регионе. Французы уже продвинусь в своем предприятии, правда, пока только на ментальном уровне — не случайно телеканал France 24 указывает название группировки без кавычек — l'État islamique (EI). Речь идет не просто о стилистике генерала Гуро, это его «призрак».