Средняя Азия никогда не исчезала из поля зрения зарубежных и российских экспертов, хотя временами проблемы этого региона оказывались на периферии мирового медийного пространства. Анализ ситуации здесь никогда не выглядел радужным из-за сложной истории, геополитики и тенденций развития событий в соседнем бурлящем Афганистане. Но когда Вашингтон объявил о значительном сокращении своего воинского контингента в этой стране, стало складываться ощущение того, что во внешней политике США и Запада страны Средней Азии перестают занимать приоритетное место. Во всяком случае, такое впечатление складывается после ознакомления с докладом заместителя директора программ по изучению России и Евразии (CSIS) Джеффри Манкоффа «США и Центральная Азия после 2014-го», который был представлен в вашингтонском Центре стратегических и международных исследований (CSIS). В этом документе прогнозируется вероятность ситуации, при которой на тлеющие конфликты будут накладываться факторы радикальных исламистских движений, сотрудничества или соперничества в регионе России и Китая. Для США ставилась задача «уйти так, чтобы остаться», сохраняя ресурсы для дальнейшего обеспечения контроля над этим стратегически важным регионом, не исключая при этом возможности вступать в тактические альянсы с исламистскими группировками, как это делается в Сирии.

interserfer.blogspot.com

Этот проект стал обрастать более конкретными деталями. На днях в американском издании National Interest появилась публикация Эвана Готтесмана, в которой содержатся интригующие пассажи. «Возможно, некоторые обеспокоены тем, что Россия будет проводить в Центральной Азии „империалистическую политику“ по аналогии с Грузией и Украиной, — пишет Готтесман — Однако влияние России не будет бесконтрольным, поскольку она не одна в этом регионе. США выстраивают стратегические партнерские отношения с центральноазиатскими странами, а Китай активно занят экономическими проектами и развитием инфраструктуры. Таким образом, Пекин и Вашингтон смогут умерить амбиции России в этом регионе, а США даже могут пойти на определенное сотрудничество с Москвой для противодействия терроризму». Более того, «США и Россия смогут подготовить фундамент для будущих переговоров по тем вопросам, в которых их интересы расходятся».

Интрига состоит в том, что Готтесман, говоря об Афганистане, почти не упоминает талибов, которые ведут борьбу против Кабула и его западных союзников, рассуждая о необходимости «сдерживания с территории Афганистана экстремистской и террористической активности «Исламского государства» (ИГ). Автор призывает американские власти «одобрительно относиться к усилению военного присутствия России в Центральной Азии», приветствует увеличение численности 201-й мотострелковой дивизии в Таджикистане, призывая Москву задуматься об усилении своего военного присутствия в этом регионе. Точнее, США предлагают сменить в этом регионе «геополитическую вахту», переложив её на плечи России и Китая через ввод их в «Большую игру».

Допустим, Россия окажется вынужденной действовать в контурах предложенного сценария. Тогда ей придется четко определить свой внешнеполитический вектор в отношении конкретных государств региона, привести их к общему позиционированию не только в вопросах геополитики в ситуации, когда налицо их позиционная противоречивость. Будет ли это означать, что ряд республик, входивших в состав СССР (Туркменская и Узбекская), станут рассматриваться как составляющие Евразийского экономического союза или будут выступать в статусе особого «экономического района»? Как будет решаться проблема пространственной интерпретации региональных границ с учетом интересов Китая и, возможно, Запада, чтобы иметь ответ на важный вопрос с кем и во имя чего воевать в этом регионе.

И еще. Конечно, предложенная National Interest версия событий в Средней Азии носит дискуссионный характер, выглядит как предполагаемый, но наиболее приемлемый внешнеполитический курс США в регионе. Вместе с тем не будем забывать, что первоначально введение концепта о Большом Ближнем Востоке вызывало среди экспертов определенный скепсис, но лишь до того момента, когда он стал приобретать конкретные формы. Так может быть и в отношении Средней Азии, когда Запад станет там реально вводить новые комбинационные схемы блокирования, союзничества или противостояния. Нужно быть готовыми ко всему.