С Украиной случилось то, что должно было случиться со страной, потерявшей значительную часть промышленного производства. В этом месяце гривна обновила исторический минимум, вплотную приблизившись к курсу 17 гривен за доллар. Девальвация была остановлена только специфическими методами Национального банка Украины, в ручном режиме блокировавшего слишком «дорогие» сделки.

Однако возможностей долго удерживать курс административными мерами у НБУ нет. Отложенный спрос на валюту был слишком велик ещё до нынешнего витка девальвации, и для критически зависящей от импорта Украины подобная административная блокада фатальна. Возможностей сдерживать девальвацию рыночными методами у Киева нет тем более. С начала года Национальный банк практически удвоил денежную массу, при этом золотовалютные резервы снизились до 12,5 млрд, из которых 9,948 млрд приходится на ценные бумаги крайне неясной степени ликвидности. Упорно циркулирующие слухи о том, что до 7 млрд составляют «мусорные» обязательства обанкротившихся ещё в 2008-м компаний, возможно, отнюдь не являются слухами.

Отток валюты носит системный характер. Вопреки заявлениям Госстата о положительном торговом балансе в течение первых трёх кварталов года, более поздние данные НБУ продемонстрировали отрицательный баланс; с начала войны страна потеряла 30% иностранного капитала. Дальнейшая девальвация гривны выглядит практически неизбежной.

Последствия этого также будут системными. Во-первых, в связи с девальвацией и сжатием ВВП долг Украины, по прогнозу МВФ, к концу года вырастет до 67,7% ВВП — т.е. более чем в полтора раза по сравнению с концом 2013-го (40,9%). Сама по себе цифра не является фатальной, но для экономики Украины она практически смертельна. Так, в 4-м квартале Киеву предстоит выплатить 430 млн по внешним и 770 млн по внутренним долгам, номинированным в валюте. Размещение новых займов практически невозможно — с начала сентября Украине удалось занять лишь 8 млн долл. и 40 млн евро.

Оплата угля и газа оказывается в этих условиях непосильной нагрузкой на бюджет. «Нафтогаз» уже приостановил выплату второго транша по газовому долгу (1,65 млрд); на собственно закупку запланированных 4 млрд кубометров топлива понадобится ещё 1,512 млрд. Поставки угля из ЮАР были оплачены не полностью, после чего контракт был разорван.

Между тем запасы угля на Украине достигли исторического минимума в 1,389 млн тонн — в худшие периоды 90-х они не опускались ниже 2,5 млн. Дефицит мощностей на электростанциях уже сейчас составляет 1,5-2 тыс. мегаватт, в холода он достигнет 3-4, что примерно равно потреблению двух мегаполисов размером с Киев. Без внешней поддержки блэкауты на Украине неизбежно станут повседневной нормой, что, кроме всего прочего¸ означает частичный паралич транспортной системы.

«Нафтогаз» в известном смысле является «зеркалом» украинской экономики — его финансовые проблемы связаны с очень внушительной (порядка 1 млрд долл.) задолженностью потребителей. Последние, в свою очередь, увязаны как с общим кризисом экономики, так и со специфической бюджетной политикой центрального правительства, в последние месяцы живущего в соответствии с древним китайским правилом «город грабит деревню». Сбор налогов в октябре составил лишь 83,2% от запланированного («недоимки» скачкообразно увеличились на 6,7 млр. гривен до 27,1 млрд.). В итоге официальный Киев обеспечивает свои потребности, минимизируя отчисления в местные бюджеты (так, задолженность «Киевэнерго» «Нафтогазу» увеличилась на 12% только за прошедшую неделю), и ситуация с подготовкой инфраструктуры к зиме является, мягко говоря, не совсем однозначной.

Во-вторых, девальвация подтолкнёт обвал банковской системы. Проблемы «Имэксбанка» (численность клиентов — порядка 1 млн) являются лишь первым симптомом. Чтобы спасти банковский сектор от серии банкротств, НБУ понадобится сумма порядка 8-9 млрд долл. Получить её он может только одним способом — запустив печатный станок, однако это чревато очередным витком девальвации.

В-третьих, сжатие импорта означает сжатие сферы услуг (прежде всего, естественно, торговли), обеспечивающей сейчас 60% бюджетных поступлений. Между тем, как было показано выше, украинский бюджет крайне не сбалансирован уже сейчас.

В-четвёртых, девальвация не приведёт к значительному улучшению положения экспортёров. Не говоря о пострадавшей и частично утраченной металлургии и лишённой сырья химии, даже аграрный сектор Украины, обеспечивший себе в прошлом году первую строчку в списке экспортёров, чувствует себя не лучшим образом из-за крайне неудачной конъюнктуры на внешних рынках. Акции 9 из 10 крупнейших украинских агрохолдингов показывают отрицательную динамику.

Иными словами, у крайне импортозависимой Украины есть значительная вероятность ощутить все отрицательные стороны девальвации, не получив обычных в этом случае преимуществ. Страна, вероятно, не способна оплачивать критический импорт, что автоматически означает газовый конфликт. Бюджетный кризис и дальнейшее падение уровня потребления, по-видимому, также являются лишь вопросом времени. Экономика Украины, как было показано выше, в некоторых отношениях выглядит хуже, чем в 1990-х.

При этом, напомню, речь идёт о воюющей стране — около 20% украинских силовиков, участвовавших в АТО, находятся вне зоны боевых действий. Политический класс, как показывают появляющиеся данные о масштабах фальсификаций, расколот. Вероятно, РФ следует готовиться к очередному витку хаоса на юго-западе.