Продажность, коррупция или «цивилизованный лоббизм»?
В России может появиться профессия с патриотическим названием «Защитник интересов Родины». Но — только в случае, если депутаты Государственной думы благосклонно отнесутся к законопроекту, который призван легализовать «цивилизованный лоббизм». Одобрят они эту законодательную инициативу, разработанную Министерством экономического развития, — и вся страна сразу узнает своих героев.
Сегодня о тех, кто пытается «двигать реформы вперед», подкупая чиновников, нам сообщают в хрониках криминальных новостей. Завтра же имена альтруистов, денно и нощно убеждающих «аппаратчиков» бескорыстно заботиться о процветании страны, вместе с их фотографиями будут публиковаться на первых полосах газет. Возможно, с известным по советским временам призывом равняться на правофланговых… Нет, шутки неуместны. Они кончились — с того момента, как в МЭР окрестили свою законодательную инициативу изменениями «в некоторые законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования механизма взаимодействия органов власти и представителей общественных объединений, индивидуальных предпринимателей и их представителей, коммерческих компаний, в том числе иностранных». Суть законодательной инициативы проста: встретился «аппаратчик» с предпринимателем — будь добр, опубликуй на сайте своего ведомства отчет о переговорах. Неясного все еще остается много, понятно только одно: термин «лоббизм» в наших реалиях имеет заведомо негативный оттенок, поэтому в документе не упоминается.
Есть два полярных мнения: а) закон о «вопросах взаимодействия» нам крайне нужен, б) следует категорически осудить попытку «легализовать коррупцию». Авторы первого исходят из того, что в любом случае представители бизнес-сообщества регулярно и плотно общаются с чиновниками для решения своих проблем. Вторые уверены, что с принятием закона мы лишь сделаем взяточничество легальным способом «срубания бабла» чиновниками. Первые ссылаются на западный опыт — который вовсе не исключил передачи «барашка в бумажке». Вторые, ясное дело, исходят из «чисто конкретных российских реалий».
Такие мы люди: многие из нас с младенчества привыкли к тому, что практически все вопросы «решаются за деньги». Соответственно, российские рубли, конвертируемая валюта, подарок в виде квартиры или коттеджа есть самое действенное оружие лоббиста. Нет-нет, не каждого, а того, кто «кое-где у нас порой честно жить не хочет». Получается замкнутый круг: и до, и после введения в России этого самого закона о «взаимодействии» продолжим спорить о корысти и бескорыстии чиновников. Аргументы есть, как показала статистика МВД, чем жестче власть борется с коррупцией, тем быстрее растут размеры поборов за принятие законного — или незаконного — решения слугой государевым.
Хотя ведь нынешнее поколение молодых и не помнит о великом опыте «лоббистов» советского образца. Их было пруд пруди, только именовались они «толкачами». Эти «жертвы тоталитарного режима» брали канистру-другую спирта и ехали по городам и весям «выбивать» гвозди или шурупы для своего любимого завода.
Кстати, о гвоздях — в историческом аспекте. Зададимся вопросом: брал ли В. И. Ульянов взятки с ходоков? Если да, то в какой форме и в каких размерах? На известной картине «Ходоки у Ленина» деньги из рук в руки не передают, но «простые люди» пришли к Ильичу именно «решать вопросы». О земле, войне, мире. Да, хотим мы того или нет, но ходоки — это те же «лоббисты», только не подозревавшие о столь высоком своем статусе. А В. И. Ленин — то самое должностное лицо, которое наверняка могло «пробить дело». Конечно, сейчас мало кто помнит фильм «Коммунист», где герой Евгения Урбанского добрался-таки до самого Ильича и «выбил» необходимое для строительства первой советской электростанции. Поменял, при содействии вождя, имевшуюся у него лишнюю олифу на отсутствовавшие гвозди. Так что нынешние либералы с радостью примутся утверждать, что сегодняшний «лоббизм» должностных лиц был порожден большевистской революцией 1917 года, а вовсе не стал производным от приватизации. По нынешним критериям оценок мерзкого прошлого и блистательного настоящего это будет выглядеть очень логично.
Главное — мы не отметили юбилей: в 1994 году депутат Государственной думы первого созыва от фракции «Партии российского единства и согласия» Владимир Лепехин разработал законопроект о лоббизме. Автора обвинили в попытке узаконить взяточничество, и его инициативу, вдоволь над ней поиздевавшись, быстро похоронили.
«Лоббизм это не просто представление тех или иных групп — социальных, политических… — в структурах власти, а процесс приведения формальной власти в соответствие с властью фактической», — объяснял он мне двадцать лет назад. Естественно, его мысли не могли понравиться людям, которые исходили из убеждения в том, что у нас в России есть три ветви власти — законодательная, исполнительная и судебная.
По В. Лепехину выходило так: фактическая власть — это «группы давления» — или «группы влияния», как вам больше нравится. Они контролируют финансы, кадры, прессу и процесс принятия решений. Существует и некая формальная власть — это политические институты, «лица, делающие политику». Они «представляют» и «озвучивают», «совершают формальные акты обсуждения, согласования и визирования уже принятых решений».
Ясное дело, напуганные попыткой низвести их до уровня «совершающих формальные акты» стряпчих, депутаты законопроект не одобрили. Были и другие попытки ввести лоббизм в законодательное русло — с аналогичным результатом, перечислять их нет нужды. Все их авторы, не сомневаюсь, исходили из самых благих намерений искоренить коррупцию, все, без исключения, ссылались на западный опыт. Прежде всего — на реалии Соединенных Штатов Америки.
Но ведь наши представления о бескорыстии американских лоббистов, действующих в ранге закона уже с 1946 года, скажем так, сильно преувеличены. Если кто не помнит, на Капитолийском холме с 1941 года до дня своей смерти в 1983 году интересы народа отстаивал Генри Джексон, практически официально именовавшийся «сенатором от корпорации „Боинг“. Все остальные случаи „бескорыстного служения делу демократии“ в Америке можно и не приводить. Моральная чистота народных избранников, да и должностных лиц в различных американских ведомствах чересчур часто становилась и становится жертвой лоббистов.
„Нравственный уровень конгресса, по словам лучших знатоков его, очень высок. Надо помнить, что судьба каждого из многочисленных законопроектов решается, по существу, в каком-нибудь небольшом комитете, и что таким образом интересы целых областей, или отраслей промышленности, или отдельных групп населения зависят от одного или двух голосов в комитете. В прежние годы в кулуарах Капитолия и в вашингтонских ресторанах, действительно, можно было встретить массы политических сутенеров, которые пускали в ход все, чтобы посредством подкупа повлиять на результаты голосования. Разумеется, в сфере скрытых грехов трудно доказать отсутствие преступления, но, по глубокому убеждению наиболее близко стоящих к делу людей, в настоящее время обо всем этом уже не может быть и речи. Конечно, и теперь еще есть в конгрессе деятели лобби, профессия которых состоит в том, чтобы агитировать в пользу определенных законопроектов или против них, но здесь уже нет места прямому подкупу“.
Красиво сказано. И кем — профессором Гарвардского университета Гуго Мюнстербергом в его книге „Американцы“. У нас она издана на русском языке еще в 1906 году. Получается, позже конгрессмены все же пали жертвой своей же алчности в последующие бурные, скандально-коррупционные годы. Поэтому в начале семидесятых годов известный американский журналист Гаррисон Солсбери рисовал иную картину:
»Не важно, кто сидит в Белом доме или конгрессе. Отдельный индивидуум может лишь несколько изменить местную и экономическую политику. Пентагон, министерство внутренних дел, инженерные войска будут продолжать делать свое дело. Большой бизнес и большое чиновничество понимают друг друга. И, как правило, действуют сообща. Есть конгрессмен, который работает для компании «Боинг». Некоторые конгрессмены представляют банки, пищевые корпорации, АФТ-КПП (два крупнейших американских профсоюзных объединения — В.Г.). Особенно большое число конгрессменов выступает за нефтяные монополии. Есть конгрессмены, представляющие интересы дорожных компаний, компаний по выпуску электронно-вычислительных машин, компаний, производящих противоракеты или межконтинентальные баллистические ракеты, компаний, выпускающих атомные подводные лодки, представляющие государственное казначейство и даже государственный департамент. Конечно, бывает конгрессмен, представляющий и народ. Но чрезвычайно редко".
Хорошо, так что же такое лоббизм с точки зрения законодательства США, естественно, не включающего в себя «барашка в бумажке»? В американском политическом словаре «лоббист» определяется как «лицо, обычно действующее как агент группы давления — которое добивается принятия или отклонения законопроекта или влияет на его содержание». Методика его работы сформулирована в «Энциклопедии конгресса Соединенных Штатов» как техника, применяемая в политическом процессе для защиты или убеждения. То есть для того, чтобы отдельные конгрессмены или же вся партия предприняла действия в пользу заинтересованных групп. Их и представляют лоббисты. Действуют они исключительно методом убеждения — предполагается, что лоббисты должны быть пламенными трибунами, иметь аргументы на все случаи жизни и доводить дело до конца. Когда у нас много лет назад обсуждался очередной законопроект о лоббизме, одно из российских изданий кратко поведало о секретах профессии. Речь — о руководстве американской лоббистской фирмы «Нил энд компани, инкорпорейтед»:
«…Как рассказывал ведущий сотрудник компании „Нил“, свои, как правило, шести-семизначные гонорары он считает отработанными даже в том случае, когда, зайдя в кабинет чиновника госдепа или совета национальной безопасности, просто перекладывает папку с делом, прошением, заявкой своего клиента из-под низа на самый верх, чтобы аппаратчик занялся этим делом в первую очередь».
Вот и все. Никаких денег чиновнику или законодателю. И что, все деньги — лоббисту? Только ответьте мне на один вопрос: если сегодня за «перекладывание папки» отдельно взятый продажный чиновник «берет», с какой радости после принятия закона он станет «трудиться» бесплатно, пусть даже по настоянию официально зарегистрированного лоббиста? Не знаю.
Нас уверяют: лоббизм представляет собой одну из форм реализации конституционного права граждан участвовать в управлении своей страной. Хорошо сказано. Теперь — о том, как бы нам все-таки почетче сформулировать понятие «лоббизм» в России?
Не претендуя на истину в последней инстанции, предложу свои варианты. Да, лоббизм — это попытка повлиять на принятие решений в чьих-то интересах. Да, честный законодатель и без усилий лоббистов будет ставить во главу угла только интересы сограждан. Да, бесчестный чиновник или законодатель вообще никогда не будет заботиться о ком-либо «за просто так». Да, за деньги он будет «проталкивать» решения, выгодные той или иной организации, даже если они полностью противоречат интересам народа.
Значит, любое обсуждение инициативы о законодательном регулировании лоббизма сразу уводит нас к другой, очень серьезной и по сей день не решенной проблеме: коррупции.
Прежде всего, чтобы общество сразу не отвергло любые попытки узаконить лоббистов, давайте хотя бы придумаем для них «нашенский» эквивалент названия. Министерство, разрабатывающее законопроект, надеюсь, в поиске. Пока они фигурируют как «лица». Применительно к иностранным лоббистам вполне можно использовать термин «фейсы». Но лучше именовать их ходоками — почему бы и нет? Разве что ходоками, прибывающими к чиновнику, скажем, на личном «Мазерати».