По инициативе командующего Центральным командованием Вооружённых сил США Ллойда Остина и председателя Объединённого комитета начальников Вооружённых сил США генерала Мартина Демпси на следующей неделе в США должна состояться встреча глав военных ведомств 21 страны — членов международной коалиции по борьбе с боевиками группировки «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ). Ранее сообщалось, что такая встреча должна была состояться 13 и 14 октября. Однако, как заявил госсекретарь США Джон Керри, Вашингтону пока не удается собрать воедино все силы коалиции для борьбы с ИГИЛ.

Напомним, что ранее президент США Барак Обама заявлял, что более 40 стран предложили помощь в рамках кампании против ИГИЛ. Отметим и то, что Вашингтон озвучил программу военной кампании против ИГИЛ, состоящую из трех стадий. Первая стадия заключается в нанесении авиаударов по силам джихадистов. Вторая должна быть направлена на подготовку к предстоящим сражениям иракских и курдских вооруженных сил, а также, «возможно, представителей суннитских племен». И только третья стадия предусматривает уничтожение армии джихадистов в Сирии. При этом, по мнению газеты New York Times, «с большой долей вероятности она будет реализовываться уже следующей администрацией после ухода Обамы».

На данном этапе реализуется первая стадия этой программы. Хотя президент США Обама специально подчеркивает, что Вашингтон является лишь частью международной коалиции, противостоящей ИГИЛ, тем не менее большинство авиаударов продолжают наносить американские истребители. По данным пресс-секретаря Пентагона контр-адмирала Кирби, с сентября месяца по настоящее время американскими самолетами было нанесено 1768 воздушных ударов, в то время как самолеты из других стран, входящих в коалицию, — Франции, Великобритании, Австралии, Канады, Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов, Иордании, Бахрейна и Катара — нанесли всего 195 ударов. В результате, как признают эксперты того же Пентагона, быстро обозначился кризис избранной стратегии, когда становится очевидным, что без проведения наземной операции одержать победу над ИГИЛ не удастся. Об этом откровенно заявил председатель Объединенного комитета начальников штабов США Демпси. По его словам, «необходимо принять политическое решение», и для этого, по его расчетам, понадобится 15 тысяч солдат.

Но президент США Обама в своем выступлении 11 сентября обещал «не втягивать Соединенные Штаты в еще одну полномасштабную войну в Ираке», и, говоря о том, что «арабские страны сами могут и должны помочь законному правительству и армии Ирака справиться с ИГИЛ», обозначил формулу решения проблемы — бомбить, а в наземной операции действовать «чужими руками». При этом он сравнил ИГИЛ с раковой опухолью и отметил, что «ликвидация этого движения может занять немало времени». По сообщению The Washington Post, помимо бомбардировок, «предполагается подготовка и вооружение умеренных сирийских повстанческих сил». Но у Белого дома пока нет ответа, каким образом поддерживаемые США силы будут действовать в отношении сирийской армии и Дамаска в целом, что создает проблемы внутри коалиции, особенно в выстраивании отношений примкнувшей к ней Турции.

Если для одних участников коалиции битва с ИГИЛ — это геополитический спектакль вдали от своих границ, то для Турции — это реальная проблема непосредственно на ее границе. На севере Сирии джихадисты почти месяц атакуют с трех сторон город Кобани, вызывая огромный поток беженцев на турецкую территорию. Более того, на Турцию стало оказываться огромное давление с целью заставить принять участие в наземной операции против ИГИЛ в Сирии по имя «спасения жизней сирийских курдов». В Анкару зачастили американские эмиссары для переговоров о «совместных действиях против джихадистов». В этой связи министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу отверг возможность проведения наземной операции исключительно силами турецкой армии, хотя президент Реджеп Тайип Эрдоган ранее подвергал критике намерения США и их союзников «победить ИГИЛ исключительно авиаударами». В то же время Турция дает понять, что могла бы принять участие в наземной операции, но исключительно в составе вооруженных сил коалиции, а не в одиночестве, или в союзе с иракской армией и иракскими курдами. При этом Турции необходим сценарий проведения блицкрига, а не участие в проекте Вашингтона, на осуществление которого он отводит три года.

Помимо этого, по мнению германского эксперта по Ближнему Востоку Оливера Эрнста, для Эрдогана «врагом номер один является президент Сирии Башар Асад, а не ИГИЛ», тогда как коалиция именно ИГИЛ выставляет в качестве главной цели борьбы. То есть Вашингтон и Анкара имеют разные сценарии дальнейших действий в стратегическом отношении, но сходятся в тактике — действовать «чужими руками». Сюда же примешивается и внутренняя политика: часть турецкого населения воспринимает ИГИЛ как противника режима Асада, и участие Турции в борьбе против ИГИЛ может привести к внутритурецким политическим потрясениям, а неучастие создает серьезные проблемы со «своими» курдами.

Тут вновь появляется парадокс: сирийские курды против интервенции турецкой армии в Кобани, а турецкие курды, наоборот, поддерживают такую акцию, которая будет означать интервенцию против Сирии. И не только это. В ответ ИГИЛ может перевести зону вооруженного противостояния на территорию Турции. Поэтому, когда западные союзники Турции по НАТО призывают ее «со всей силой» принять участие в борьбе с ИГИЛ, никто пока не знает, что означает это на практике. Пока Турция придерживается плана объявить бесполетную зону и зону безопасности на границе с Сирией, а также поддерживать умеренную сирийскую оппозицию. И держит в запасе фактор захвата джихадистами усыпальницы предка основателей Османской империи Сулейман Шаха на севере Сирии, который при определенных условиях можно будет использовать как предлог для вооруженного вторжения, но в случае, если в Белом доме примут все же решение о наземной операции. Во всяком случае такой сценарий активно продвигает генерал Демпси, которого поддерживает американское разведсообщество. Оно уже придало гласности информацию, согласно которой "почти половина армии Ирака не способна оказать сопротивление боевикам «Исламского государства». А по оценке Пентагона, в Ираке лишь 24 из 50 бригад правительственных войск остаются боеспособными, остающееся большинство бригад нуждается в расформировании, переобучении и вооружении. Плюс к этому и то, что джихадисты расширяют зоны своего контроля в Ираке и в Сирии. Проблема сейчас в том, станут ли американцы дожидаться завершения процесса формирования «широкой» коалиции против борьбы с ИГИЛ или предпримут действия в «узком» ее формате с подключением Турции. Кстати, именно этот вопрос обсуждался во время недавнего посещения США главой турецкой разведывательной службы Хаканом Фиданом с его американскими коллегами. В этой связи помощник президента США по вопросам борьбы с терроризмом Лиза Монако заявила, что «Турция должна как можно скорее подключиться к кампании по борьбе с ИГИЛ, нанеся удар именно в Сирии». Но устраивает ли такая перспектива Эрдогана, тем более что он уже получил предупреждение из Тегерана: «Если нога турецкого солдата ступит на сирийскую землю, Иран готов к ответным военным действиям». Турция привела в полную боевую готовность свои танковые бригады, дислоцированные в приграничной провинции Шанлыурфа, а правительство получило согласие парламента на использование вооруженных сил для ведения боевых действий за рубежами страны. В то же время Анкара опровергла информацию о предоставлении США доступа к своим авиабазам, в том числе Инджирлик, для осуществления воздушных операций против боевиков ИГИЛ. Но пока развитие событий создает очень опасную ситуацию на Ближнем Востоке, поскольку многие страны балансируют на грани разжигания глобального ближневосточного конфликта. На фоне тех действий, которые происходят в Ираке и Сирии, нужно быть готовыми к любому развитию ситуации.