Владимир Ястребчак: Украино-румыно-молдавский «союз»: угроза меча, отсутствие орала
Экс-глава МИД Приднестровья, советник 1 класса дипломатической службы Приднестровской Молдавской Республики (в отставке)
Новость о появлении некоего нового трехстороннего формата взаимодействия между Молдавией, Румынией и Украиной, заслуживает, безусловно, внимания и анализа. Три государства заявили о намерении предпринимать совместные усилия в различных сферах, от экономики до борьбы с региональными вызовами. Отдельно было заявлено о намерении этих стран координировать свои усилия в сфере европейской интеграции.
Таким образом, формально встреча касалась региональной проблематики и не была привязана к внутриполитическим процессам в указанных государствах. Однако игнорировать существование такой взаимоувязки было бы неверным, прежде всего, с учетом украинской, молдавской и румынской избирательных кампаний, вступивших в самую активную фазу. Открывает электоральный сезон Украина (26 октября с.г.), затем следует Румыния (начало ноября), последними станут парламентские выборы в Республике Молдова (30 ноября с.г.).
При этом все действующие лица состоявшихся консультаций активно вовлечены в соответствующие кампании: Арсений Яценюк является номером 1 в списке политической партии «Народный фронт», Виктор Понта выступает главным претендентом на пост президента Румынии, Юрий Лянкэ, будучи №2 в партийном списке либерал-демократов, ведет активную борьбу за фактическое лидерство в партии с экс-премьером
В связи с этим премьер-министры выступают уже не только как государственные должностные лица, а, скорее, как общественно-политические персоны, которым в условиях избирательных кампаний требуется собственная «история успеха». Очевидно, что для Арсения Яценюка и Юрия Лянкэ такая «история» может быть связана прежде всего с европейской интеграцией, а на фоне сдержанности Брюсселя в отношении ситуации на Украине и в Молдавии поддержка Бухареста выглядит вполне ценной. Виктор Понта действует несколько в ином качестве: он претендует на пост главы государства, соответственно, его успехи должны быть более значительными и масштабными. Поэтому он выступает в качестве объединителя и наставника для Молдавии и Украины.
Нельзя не отметить и медиа-контента состоявшейся встречи, в особенности для Украины. Украинская власть стремится к созданию нового медиа-портрета региональных государств в общественном и экспертном мнении. Если ранее отношение к Румынии на Украине было весьма прохладным, что объяснялось очевидными региональными амбициями Румынии, то теперь украинские власти пытаются позиционировать Бухарест как «меньшее зло» в сравнении с «северным агрессором». Мало кто вспоминает о событиях вокруг шельфа в районе украинского острова Змеиный (В 2004 году Румыния подала иск в Международный суд ООН по делимитации морских границ исключительной экономической зоны и континентального шельфа между Украиной и Румынией. В 2009 году суд принял решение, по которому признал остров Змеиный территорией Украины, но Украина потеряла право на континентальный шельф, прилегающий к острову. В итоге под юрисдикцию Бухареста отошло 79,34% спорных территорий в Черном море — прим. ИА REGNUM), румынская экспансия в Причерноморье и на Буковине вообще ушла из актуальных тем для украинской власти и экспертного сообщества; в Киеве не вспоминают даже то, что Румыния одной из первых достаточно резко отреагировала на отмену закона о региональных языках, осуществленную
Что касается Молдавии, то украинские СМИ активно проводят в отношении этой страны политику аналогий, т.е. пытаются представить ее как некоего естественного союзника, сталкивающегося с теми же угрозами и преследующего те же цели, что и Украина. Соответственно, и сотрудничество с Кишиневом преподносится как закономерный процесс, выгодный Украине. В Киеве также пытаются не вспоминать о некоторых фактах: к примеру, о том, что именно Молдавия при активном лоббировании Румынии была инициатором конкретных мер, ограничивших государственный суверенитет Украины в 2005 году (учреждение миссии приграничной помощи ЕС на молдавско-украинской границе — EUBAM), что официальный Кишинев постоянно пытался задействовать международные институты, включая ЕС, для давления на Украину, вне зависимости от конфигурации украинской власти и фамилии президента.
В Киеве не принято вспоминать, кто именно стоял в Кишиневе за разнузданной кампанией против нынешнего президента Украины
Тем самым украинскому обществу навязывается мысль о том, что «все — наши друзья, кроме России». Неслучайно, по-видимому, что эта роль отведена Арсению Яценюку, которому отведена роль одного из главных радикалов в украинском руководстве, который позволяет себе ставить под сомнение решения главы государства и законы Украины, выступает куда большим европейцем, чем представители
Реальные перспективы трехстороннего формата представляются неоднозначными.
К примеру, для Кишинева он весьма удобен. Во-первых, такое сотрудничество дает молдавским властям больше возможностей для влияния на позицию Украины, в первую очередь, относительно введения новых ограничений для миграционных и грузовых потоков из Приднестровья. Во-вторых, активное взаимодействие в сфере безопасности с Украиной и Румынией дает Молдавии возможность формально-юридически сохранять нейтральный статус, а в реальности позволяет расширять сотрудничество с
Для Бухареста этот формат также весьма выгоден, т.к. дает возможность упрочить претензии на региональное лидерство, еще больше укрепить свое региональное присутствие как через механизм еврорегионов, так и через подписанное с Украиной соглашение о малом приграничном трафике (аналогичный документ с Молдавией был подписан несколькими годами ранее). Бухарест стремится закрепить за собой статус главного проводника интересов НАТО и ЕС в регионе.
Украина в этом сценарии выступает в качестве ведомого государства, которому навязывают интересы третьих стран и организаций. Очевидных преимуществ от такого трехстороннего формата Киев вряд ли получит, а вот новых уступок от него вполне могут потребовать. По сути, Украину вынуждают оказывать реальную помощь сомнительным союзникам в обмен на призрачную поддержку. Украине навязывают несуществующие вызовы и угрозы, вызывая в украинском обществе искусственные фобии в отношении Приднестровья. Даже если предположить, что трехсторонний формат может предполагать некоторые договоренности в сфере обеспечения безопасности (о чем говорили некоторые украинские эксперты), это будет означать лишь то, что Украине вновь придется заниматься решением проблем в третьих странах в ущерб собственным интересам.
Перспективы воздействия Румынии, Молдавии и Украины на урегулирование молдавско-приднестровского конфликта именно в таком формате еще более туманны. Около 10 лет назад представители «гражданского общества» этих стран уже пытались представить некую «стратегию 3-Д» («Демилитаризация, Демократизация, Декриминализация» — прим. ИА REGNUM) для урегулирования, однако откровенная ангажированность этих «предложений», их одиозный характер привели к тому, что эта «стратегия» осталась лишь в качестве предмета для изучения в рамках научных и околонаучных дискуссий на тему «что и как не надо делать».
Очевидно, что любые форматы, исключающие Приднестровье как сторону конфликта и Россию как государство-гарант, обречены на провал. Вполне возможно, что эти идеи, включая возможность урегулирования молдавско-приднестровского конфликта, попытаются реанимировать в нынешний период, но вряд ли они имеют перспективы — как на уровне правительственных структур, так и на уровне «гражданского общества».
Подводя итог некоторым оценкам трехстороннего формата, считаем возможным обратить внимание на то, что стратегические интересы его участников не совпадают друг с другом. Нынешнее сближение носит ситуативный характер, который рано или поздно станет очевидным. Пока что ничего другого, кроме туманных намеков на «противодействие региональным вызовам», Бухарест, Кишинев и Киев предложить не могут, а позитивную повестку взаимодействия еще только предстоит формировать. Но уже в новой политической реальности, с новыми властными командами и без багажа надуманных угроз и фальшивых страхов.