Украинский кризис далёк от своего завершения. Предстоит испытать ещё не одно проявление конфронтации как внутри Украины, так и в отношениях между основными внешними силами. Но уже сейчас можно подвести промежуточные итоги полураспада крупнейшей по населению и занимаемой площади страны Восточной Европы.

Центробежность юго-восточных областей Украины имеет свои отличия, например, от югославского сценария. В начале 1990-х годов на Балканах произошла дезинтеграция федеративного государства. Линии его этноконфессионального разлома были представлены весьма чётко. Населявшие Югославию народы были во многом искусственно сведены в единое целое под властной доминантой Белграда. Искусственность украинской государственности в территориальных пределах образца 1990-х годов также ощущалась изначально. Но Украина была и остаётся унитарным государством, где правами автономии был наделён лишь один субъект. Вопрос федерализации Украины стал только актуальнее с воссоединением Крыма с Россией. Он возведён в ранг неотложных требований дня, которые ещё могут удержать страну от полного политико-правового хаоса.

Правовая сторона украинского полураспада, безусловно, одна из важнейших для понимания складывающейся ситуации. Но основной тренд задаётся не конституционно-правовыми формами, а политическими интересами внутренних и внешних сил. Внутри страны всё предельно ясно. Значительная часть граждан, населяющих юго-восточные области, не видит себя в составе украинской государственности, где у власти в Киеве находятся националистические силы. В Донецке, Луганске и Харькове выдвигаются требования федерализации страны на первом этапе мирного развода. Что будет потом, пока никто не решается предположить. Между тем, запуск определения воли местного населения путём проведения референдумов неминуемо приведёт к обретению новыми субъектами украинской федерации широких автономных прав. А где появляется автономия, тем более в таком расколотом на две части социуме и импотенции центра, там не приходится ждать иного, как дальнейшего прогресса центробежных сил. Налицо весьма пессимистичный сценарий ожидающих Украину событий. Во всей этой истории есть какая-то фатальная двувариантность, которая практически не оставляет места для третьей здоровой альтернативы. Другими словами, процесс пока развивается по правилам жёсткой конфронтации: или "бунт" будет подавлен, или юго-восток пойдёт по крымскому сценарию. "Майдановский" премьер Арсений Яценюк выступил с рядом идей по деэскалации конфликта Киева с протестующими на юго-востоке. Бóльшая их часть выглядит конструктивно. Но на декларативном уровне политика в расколотой Украине уже ничего не значит, как и заявления политических деятелей, типа Яценюка и Турчинова. Они лишены возможности влиять на ситуацию. Но люди продолжают ждать активных действий от властей разного уровня. Только исходя из них можно будет понять, существует ли выход из этой двувариантности.

Нейтрализовать последнюю не представляется возможным без обращения к посредничеству внешних сил. Сложно сказать, станет ли прорабатываемый механизм урегулирования ситуации - Россия, США, ЕС, Украина - спасительным форматом. Накал внутренних страстей на Украине передаётся на внешний круг вовлечённых в кризис акторов. Их отношения поставлены на грань открытой конфронтации, а в чём-то уже перешли этот рубеж.

Казалось бы, ныне менее всего нужно искать ответ на сакраментальный вопрос "кто виноват". Но и умалчивать его также контрпродуктивно. Без выявления причин провалов в действиях некоторых главных фигурантов украинского кризиса не представляется возможным понять реалии сегодняшнего дня и наметить пути урегулирования на будущее. Думается, на внутриукраинских виновниках нынешнего хаоса в стране нет надобности лишний раз заострять внимание. Напротив, внешняя сторона вопроса крайне запутана и ещё длительное время будет вызывать принципиальные разногласия.

Запад винит во всём Россию. Дескать, "империалистический порыв" Москвы дал о себе знать. Пропагандистские клише - не тот инструментарий, который позволяет проанализировать ситуацию и дать политикам некие варианты её разрешения. В этом и кроется один из системных провалов Запада в целом и США в частности. Там стали всё больше оперировать пропагандой, без экспертного углубления в вопрос. Предоставлением Украине наиболее крупного пакета финансовой помощи на постсоветском пространстве США понадеялись решить чуть ли не все интересующие их в этой стране вопросы. Потом все стали вдруг лихорадочно искать ответ на вопрос о причинах упущения разведывательными органами, аналитическими службами глобальной державы "империалистического порыва" России в Крыму. Передвижение российских войск на полуострове, их усиление прошло мимо внимания державы с глобальными возможностями осуществления мониторинга в любой точке земного шара. Это интеллектуальный шок для евроатлантического сообщества, последствия которого неминуемо отразятся на реноме американцев в качестве глобального "всевидящего ока". Визит директора ЦРУ в Киев свидетельствует, что Вашингтон действует в цейтноте, пытаясь взять ситуацию под контроль экстренными методами. Сам факт оперативного обнаружения замаскированной командировки Джона Бреннана указывает на широкие возможности российских спецслужб "просматривать" украинское направление до необходимых пределов.

На поверку у США фактически не было внятного функционала (ни оперативного, ни, тем более, стратегического) действия на Украине в условиях кризисной ситуации. Та группа малочисленного персонала, которая предметно занимается Украиной в структуре госдепартамента под руководством помощника госсекретаря по делам Европы и Евразии Виктории Нуланд, физически не могла составить российскому потенциалу на украинском направлении достойной конкуренции. Политика в "ручном режиме", которая делается телефонными разговорами американского посла в Киеве с госпожой Нуланд, обречена на сбои.

Разветвлённая сеть "фабрик мысли" (think tanks) Запада находится в упадочном состоянии. У неё нет кадрового потенциала, вопрос смены поколений стоит очень остро. Нынешние специалисты по постсоветскому пространству не котируются в структурах, принимающих политические решения. К оценкам немногих профессионалов своего дела, знатоков процессов в республиках бывшего СССР, политики предпочитают относиться с предубеждением. Решения выносятся с опорой не на экспертное мнение аналитиков и политологов. Оценкам подразделений спецслужб отдаётся явное предпочтение. Но потом наступают сбои в вопросе поставок качественных разведданных наверх. Запад явно уверовал в свои возможности диктовать повестку дня другим полюсам мирам. Его немногочисленному экспертному сообществу, мыслящему адекватно нынешней ситуации, приходится просто отмалчиваться, когда тамошние политики вдруг вспоминают о принципе "нерушимости границ в Европе", закреплённого Заключительным актом СБСЕ 1975 года. По сути, хотя и действующим международно-правовым документом, но совершенно из другой эпохи международных отношений. Югославии в "нерушимых границах" более не существует, две Германии слились в одну федеративную республику, единая Чехословакия распалась на две государственные единицы. Но евроатлантисты продолжают упорно не замечать объективные причины дальнейшего пересмотра границ на пространстве бывшего СССР. Дело доходит до полного абсурда. Произвольно начертанные рукой Сталина и Хрущёва административные границы внутри уже почти четверть века как несуществующего СССР возводятся западными демократами в ранг "нерушимых государственных границ".

Внешнеполитические амбиции США мешали и продолжают осложнять понимание естественных интересов России на Украине. Как минимум, в той их части, что на своих непосредственных западных рубежах российская сторона не потерпит создания враждебно настроенного ей славянского государственного образования. В западном экспертном и политическом сообществах к России принято относиться как к иррациональной державе, обладающей стратегическим ядерным потенциалом. Акцентирование внимания на последнем факторе открывает для евроатлантистов ещё одно направление пропагандистской работы. По их логике, определяющим фактором, позволившим России добиться своих "аннексионистских" целей в Грузии шесть лет назад и на Украине сегодня - это наличие ядерного потенциала и статус постоянного члена Совета Безопасности ООН. В этом есть смысл, но лишь частичный и, ещё раз повторимся, обросший значительным пластом западной пропаганды. Очень мало людей в Вашингтоне, Брюсселе, других западных столицах задумывается над тем, что главные причины своего провала следует искать в более глубоких аналитических пластах. С "иррациональной" Россией нет никакой возможности вступать в открытую конфронтацию и при этом претендовать на выигрыш. В скрытой схватке, когда на передовой рубеж противостояния выдвигаются технологии информационной войны, тайных операций, прослушивания всех и вся Запад "на корпус впереди" России. Так, во всяком случае, было до последнего времени. Впрочем, прогрессирующие в западном сообществе изъяны аналитического осмысления ситуации и здесь заставляют усомниться в бесконечно долгом опережении Западом России. Когда же надо предпринимать решительные шаги, без особой оглядки на последствия со стороны своих торгово-экономических и внешнеполитических партнёров в Старом и Новом Свете, у России не оказалось равных.

В чём же провал Запада в ситуации вокруг Украины и почему он несёт за это свою долю ответственности? Можно привести следующий ряд таких причин: пренебрежительное отношение к естественным интересам России в ближнем к ней зарубежье, разговор с Москвой в нравоучительном тоне, на лексиконе санкций. Для "иррациональной" России это ведёт к внутренней общественно-политической консолидации, а не развалу политической и деловой элит с введением первых санкций и угрозами их ужесточить. Голос экспертов, которые пытаются донести до политических центров Запада эту объективную данность, не воспринимается всерьёз.

После свершившегося факта воссоединения Крыма с Россией, Запад раскручивает спираль эскалации кризиса. Все разговоры и первые действия по усилению натовского потенциала на восточных рубежах евроатлантического блока сильно напоминают модель поведения под условным названием "реагирование ради реагирования". "Сверхрациональный" Запад поступил бы весьма мудро, если полностью консервировал акции военно-политической фазы кризиса, перевел его в дипломатическое русло урегулирования. Евроатлантистам предстоит большая работа над ошибками. Для осознания этой необходимости время ещё не упущено, но стремительно истекает.

Михаил Агаджанян