Линии разделения между суннитами и шиитами на Ближнем Востоке проступают с очевидной рельефностью. Сразу на нескольких направлениях интересы аравийских монархий и ведущей силы шиитского лагеря в лице Ирана пришли в столкновение. Характер и формы разногласий отличаются в зависимости от конкретной региональной точки: от прямой конфронтации в Сирии, до откровенной конкуренции в Ливане и Ираке. В зоне непосредственного соприкосновения двух центров силы - в Персидском заливе - удаётся поддерживать баланс интересов. Но и он демонстрирует подвижность. 11 декабря Саудовская Аравия провела в Совете сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) свою инициативу по созданию единого командования аравийских монархий. Более концептуальная цель саудовцев на нынешнем этапе пока не находит полного понимания со стороны всех партнёров по ССАГПЗ. Эр-Рияд желает трансформировать эту организацию в тесный союз суннитских монархий, в военно-политический блок при своей ведущей роли. В числе оппонентов идеи − Султанат Оман. Как известно, именно с ним у иранцев (из числа членов ССАГПЗ) наиболее ровные отношения.

На последнем саммите ССАГПЗ в Кувейте аравийцы поддержали проведение конференции "Женева-2" по сирийскому урегулированию. Вместе с тем, они вновь отказались рассматривать какую-либо роль режима Башара Асада в сирийском переходном процессе на будущее. Также не была упущена возможность обратить внимание внешней аудитории на необходимость вывода "всех иностранных сил" из Сирии. В аравийской интерпретации - это, прежде всего, отряды ливанского шиитского движения "Хизбалла".

В унисон с интеграционными усилиями саудовцев, собственный вклад в фиксацию разделительных линий на Ближнем Востоке вносят США. Глава Пентагона Чак Хейгл посетил с визитами Катар и Саудовскую Аравию. Основная миссия министра обороны заключалась в разъяснении американским партнёрам в Персидском заливе политики США по отношению к Ирану и Сирии. Данные разъяснения не ограничились лишь консультациями сторон. На их выходе приняты конкретные военно-политические договорённости. В Дохе 10 декабря было подписано соглашение о продлении Соединёнными Штатами договора о сотрудничестве с Катаром в военной сфере. Соглашение, помимо прочего, коснулось вопроса продолжения дислокации на катарской территории военно-воздушной базы США Эль-Удейд. В Эр-Рияде обсуждались вопросы безопасности и стабильности в регионе. Пожалуй, без взятия американцами на себя новых гарантий по обеспечению безопасности Саудовской Аравии в этот раз не обошлось. На это косвенно указывают просочившиеся в прессу сообщения о готовности монаршей семьи и впредь развивать с США двустороннее военное сотрудничество.

На другом фланге можно было проследить дипломатическую активность России. К примеру, визит Сергея Лаврова в Тегеран, которому предшествовало посещение Москвы главой внешнеполитического ведомства Израиля. Выделялись также контакты Смоленской площади с некоторыми представителями суннитского лагеря, которым, в целом, удаётся поддерживать равноудалённый курс на Ближнем Востоке. Здесь мы хотели бы обратить внимание на визит министра иностранных дел Иордании в Москву 9 декабря. Глава иорданской дипломатической службы посетил российскую столицу, прежде всего, с целью выразить благодарность за поддержку Россией кандидатуры Иордании на голосовании в ООН по выборам непостоянных членов Совета Безопасности Организации на 2014-2015 годы. Со своей стороны, Москва подчеркнула ответственную роль, которую Амман играет на Ближнем Востоке и в Северной Африке.

Продолжение конструктивных связей российского руководства с Хашимитским Королевством на нынешнем этапе в особенности востребовано. Москву всё чаще стали обвинять в "шиитском уклоне", в продвижении на международных площадках и при двусторонних контактах с западными державами интересов Тегерана и Дамаска. Раздуваемый в арабской прессе образ России как "покровительницы ядерного Ирана" и "преступного сирийского режима" непосредственным образом бьёт по налаживанию связей Москвы со всем спектром сил на Ближнем и Среднем Востоке. На текущем этапе, до созыва 22 января мирной конференции по Сирии, для российской дипломатии представляется важным зафиксировать успехи в отношениях с правительствами конфликтогенного региона, продолжающими пользоваться в Арабском мире большим авторитетом. К их числу, бесспорно, относятся власти Иордании.

Ветры "арабской весны" обошли Хашимитское Королевство стороной. На определённом отрезке времени Иордания рассматривалась американцами и саудовцами в качестве ключевого направления удара по режиму Башара Асада в Дамаске. До сих пор саудовский канал поставки в Сирию боевиков и оружия пролегает через иорданскую территорию. Но Амману всё же удалось сохранить себя в стороне от региональных катаклизмов. Во многом благодаря продолжению многовекторного внешнего курса. Среди последних достижений такого внешнеполитического комплементаризма можно, в частности, отметить трёхстороннее соглашение между Иорданией, Палестинской администрацией и Израилем о строительстве водовода между Красным и Мёртвым морями (1).

В отношениях с Россией у иорданцев также есть причины для оптимизма. Причём, на таких стратегически важных для межгосударственных отношений в регионе направлениях, как сотрудничество в сфере энергетики и по линии военно-технических связей. При этом королевство сохраняет приоритетные связи с Западом, в рамках которых акцент делается на развитие отношений с англосаксонскими силами. Достаточно ознакомиться с основными вехами биографии нынешнего иорданского монарха, чтобы понять прочность фундамента связей этой арабской страны с США и Великобританией. Абдалла II получил военное образование в британских и американских заведениях соответствующего профиля. Его отец Хусейн завещал сыну продолжение курса на самые доверительные отношения с Вашингтоном и Лондоном.

При этом, иорданский лидер сумел наладить конструктивный диалог с Россией, вывести экономические отношения с ней на новый уровень (2), обеспечить своей стране благоприятную среду развития в отягощённом конфликтами ближневосточном регионе. Лучшим подтверждением прогресса в российско-иорданских отношениях может стать строительство "Росатомом" первой в арабской стране АЭС. Этой осенью представители Иордании указали российский "Атомстройэкспорт" (дочерняя структура "Росатома") в качестве "предпочтительного претендента" на возведение двух энергоблоков по 1000 МВт мощности каждый. Власти Королевства пока не приняли окончательного решения, но находятся в шаге от него.

На финишную прямую в объявленном Амманом в январе 2011 года тендере вышли два конкурсанта - российский "Атомстройэкспорт" и французско-японский консорциум, где "первую скрипку" играет компания "Areva". Иорданцы обещали вынести вердикт ещё весной текущего года. Потом сроки были сдвинуты на осень. В ноябре мелькнули сообщения о готовящемся визите короля Абдаллы II в Москву. Но, видно, иорданская сторона решила взять дополнительное время на раздумья. Прежде, чем окончательно определиться в выборе профильного партнёра по "мирному атому". На текущий момент объём финансирования строительства иорданской АЭС оценивается в около $10 млрд. Российские компании претендуют на полный цикл участия в реализации проекта по схеме "строй - владей - эксплуатируй" (строительство, поставка топлива, эксплуатация и, в последующем, вывод из эксплуатации).

Если Амман окажется до конца последовательным в своём предварительно оглашённом решении, российские интересы на Ближнем Востоке обретут новый импульс. От реализации проекта выиграют не только бизнес-интересы отечественных компаний. Обозначится новое укрепление внешнеполитических позиций Москвы в регионе. Среди экспертов сложилось мнение: кто строит АЭС в другой стране, тот набирает дополнительные геополитические очки не только на её территории, но и в окружающем пространстве (3).

Между Москвой и Амманом сложились достаточно тесные связи и по линии военно-технического сотрудничества (ВТС). Будучи с предыдущим визитом в Москве в феврале 2013 года, король Абдалла II заявил о "прекрасно развивающихся военно-техническом сотрудничестве и связей между разведывательными органами". Традиционно российско-иорданская доверительность опиралась на ВТС, правда, отмеченного скромными объёмами оружейных контрактов. Наиболее продвинутым направлением двустороннего ВТС остаётся кооперация вокруг поставок в Иорданию российских РПГ-32 и создания на территории арабской страны совместного оборонного предприятия. В конце мая этого года в Аммане открылся завод по производству ручных противотанковых гранатомётов "Нашшаб" (прежде "Хашим"), разработанных российскими специалистами с учётом пожеланий иорданских партнёров и под местную специфику эксплуатации. Завод стал первым совместным предприятием ОПК двух стран. Согласно условиям контракта, "Рособоронэкспорт" будет поставлять 80% комплектующих для сборки РПГ. За Москвой предусмотрена прерогатива в принятии решений о перепродаже изделий совместно с Иорданией. Доля российского участия в контрактах перепродажи составит не менее 80% - в соответствии с пропорцией поставляемых комплектующих. По комментариям российских оборонщиков, в продвижении продукции заложены ожидания в связи с "хорошими отношениями короля с соседями и другими арабскими странами".

Скромные "физические" показатели внутреннего рынка Иордании не перекрывают собой потенциальные дивиденды для России от сотрудничества с этим уважаемым в арабском мире государством. Принцип продвижения продукции отечественного ОПК в ближневосточном сегменте экспортных поставок с помощью иорданских партнёров может быть перенесён и на технологии "Росатома". А за формированием крупного пакета совместных экономических проектов обозначится и перспектива более углублённой внешнеполитической кооперации Москвы и Аммана.

Комментарии

(1) Газета "Jordan Times" 9 декабря привела оценку представителей иорданского правительства, в соответствии с которой проект отвечает интересам Хашимитского Королевства, обеспечивая его водой по приемлемым ценам.

(2) Товарооборот России с Иорданией в 2012 году вырос до $426,5 млн. Восемь лет назад, по итогам российско-иорданского саммита в августе 2005 года, президент России сетовал на "незначительную цифру" взаимной торговли, составлявшую на тот момент немногим более $50 млн.

(3) Находясь в нефтегазоносном регионе, Иордания не избалована минеральными ресурсами. Определённую часть внутренних энергетических нужд она покрывает добычей природного газа со своих месторождений. В стране есть несколько ТЭС, но её растущие потребности диктуют задействование новых технологий в сфере энергообеспечения. Аналитики приводят показательные цифры. 99% электроэнергии в Иордании производится из нефти и газа. В свою очередь, указанные энергоносители на 96% импортируются.

Михаил Агаджанян - ближневосточный обозреватель ИА REGNUM