18 февраля в Латвии прошел референдум о возможности признания русского языка в качестве второго государственного. Его итоги не оказались неожиданностью. Все произошло в точности так, как и ожидалось: латыши проголосовали против второго госязыка, русские граждане - за. Теперь, когда референдум остался в прошлом, можно подвести итоги истекшего года языковой кампании и сделать предварительные выводы о дальнейшем развитии политической ситуации в Латвии.

На волне массового недовольства

Как известно, кампания за признание русского вторым государственным проводилась на волне недовольства русскоязычной диаспоры Латвии своим положением в стране на протяжении последних двадцати лет. У власти за эти годы побывали представители великого множества партий и правящих коалиций - но все они неизменно проводили политику неуклонного прессинга русскоязычных. У "оккупантов" и их потомков постарались последовательно отобрать все атрибуты полноценного национального меньшинства - образование на родном языке, исконное написание имен и фамилий в паспортах. Несколько сотен тысяч жителей республики продолжают существовать в унизительном статусе негражданина, "негра". В стране свирепствуют языковые инспекции, занимающиеся проверкой русских на их рабочих местах. Одной из последних капель, переполнивших чашу терпения русской общины, стала инициатива, выдвинутая радикальными националистами из партии Visu Latvijai!, вознамерившимися полностью покончить с остатками русского образования. В 2004 году государство уже пыталось истребить русский язык в школах, находящихся в местах компактного проживания русскоязычной общины. Но тогда диаспора мощно поднялась в защиту своих детей - были многочисленные массовые выступления и манифестации. В результате, государство немного сдало назад и согласилось на "билингвальный вариант", при котором половина предметов изучается русскими школьниками на родном языке, а половина на латышском. Однако, в 2010 году вождь крайних националистов Райвис Дзинтарс заявил, что "билингвальное образование продолжает раскалывать общество". Поэтому, его партия приступила к сбору подписей для вынесения вопроса о полном переводе русских школ на латышский язык на общегосударственный референдум.

Однако на сей раз русская община не пожелала сидеть сложа руки. Среди русскоязычных нашлась инициативная группа, решившая совершить сильный ответный ход. Назвавшись организацией "Родной язык", "инициативщики" начали ответную компанию сбора подписей - за признание русского языка вторым государственным!

Во главе "Родного языка" встали совершенно разные люди. Высланный из России политический активист Владимир Линдерман (в свое время он был вторым лицом в Национал-большевистской партии после Эдуарда Лимонова). Глава небольшой собственной партии Евгений Осипов. Авторитетный ученый-экономист Александр Гапоненко. Все трое - обладатели паспортов "негров". У "отцов-основателей" оказалось множество добровольных помощников, с успехом развернувших агитационную кампанию за русскую речь в латвийских регионах.

Первый этап мероприятия успешно прошел в марте-апреле 2011 года. Если националисты собирали свои десять тысяч подписей почти в течение года, то "Родной язык" управился за каких-то полтора месяца. Люди, у которых "накипело", буквально осаждали нотариальные конторы, желая поставить свою подпись. Многие бизнесмены жертвовали немалые суммы для того, чтобы оплатить подписи тем, кто не мог сделать этого самостоятельно (зарегистрировать подпись у нотариуса стоит два лата). Некоторые предприниматели приводили целиком весь наличный состав своих фирм, чтобы дать людям подписаться. И все это - несмотря на сопротивление некоторых латышских нотариусов, намеренно сокращавших приемное время для подписантов.

Естественно, дерзкая затея вызвала крайнее возмущение местной бюрократии, пришедшей к власти на волне национальной сегрегации. В то время как простые националисты громогласно требовали арестовать руководство "Родного языка", высокопоставленные лица выступали с разглагольствованиями о том, что, дескать, компания за русский язык "раскалывает общество". Премьер-министр Валдис Домбровскис заявил, что "латышская идентичность открыта для всех". Райвис Дзинтарс высказался прямее: "Единственный смысл существования латвийского государства - латышская Латвия".

Успех "подписной кампании"

В начале осени представители "Родного языка" передали Центральной избирательной комиссии (ЦИК) Латвии собранные ими 12 400 подписей. После того, как закончилась проверка их подлинности, комиссия объявила общенациональный опрос за проведение референдума - который и начался в ноябре. С самого начала он протекал в условиях постоянно нагнетаемой истерии. Усиленно распространялись слухи, что всякого, кто придет подписаться за родной язык, "сфотографируют", "внесут в секретные списки неблагонадежных", "уволят с работы" - и многих действительно удалось запугать. В "Родной язык" пришло несколько сотен жалоб: на то, что пункты сбора подписей (зачастую, специально открытые в самых труднодоступных местах) позже открывались и раньше закрывались, учетные листы подписей не нумеровались и не заносились в журнал. Естественно, ЦИК не позаботилась и о том, чтобы граждане были в достаточной мере проинформированы о готовящемся референдуме. Более того, на некоторых участках велась прямая агитация против сбора подписей. Граждане Латвии, находящиеся за ее пределами, могли проголосовать за русский язык в посольствах - но посольские работники намеренно отказались принимать подписи по выходным.

После того как активисты "Родного языка" провели ряд проверок, подтвердивших обоснованность этих жалоб, они потребовали, чтобы им разрешили присутствовать на участках сбора подписей в качестве наблюдателей. Руководство ЦИК немедленно им в этом отказало. Однако, несмотря на все запугивания, увещевания и помехи, русскоязычные граждане шли подписываться за родной язык. Многие же из тех, кто сам голосовать не могут, "негры", уговаривали сделать это своих родственников и знакомых, обладающих паспортами граждан.

Успех второго этапа сбора подписей оказался предопределен после того, как за русский язык проголосовал один из известнейших политиков Латвии, мэр Риги Нил Ушаков. До самого последнего момента Ушаков сохранял крайне неопределенную позицию по языковому вопросу. В сентябре минувшего года в стране прошли внеочередные парламентские выборы и руководимая рижским градоначальником партия "Центр Согласия" (за которую проголосовало большинство русскоязычных) получила на них самый лучший результат - тридцать одно депутатское кресло из ста. Сначала руководство ЦС демонстрировало свою крайнюю уступчивость по отношению к латышским партиям - но в правящую коалицию "цээсников" все равно не взяли. Увидев, что политика уступок бесполезна, лидеры ЦС сменили тактику - чтобы окончательно не растерять доверие своего электората. Ушаков подписался за русский, заявив, что делает это, дабы поддержать людей "борющихся за собственное достоинство". Чуть позже он заявил: "Я специально провоцирую латышей - идите к русским и договаривайтесь, как мы будем нормально жить дальше". Примеру Ушакова последовал ряд других политиков из "Центра Согласия" - депутат парламента Николай Кабанов, мэр города Резекне Александр Барташевич, некоторые депутаты самоуправлений Риги и Даугавпилса. Это очень ободрило многих из тех, кого запугали, подтолкнуло сомневающихся. В итоге, вместо требуемых по закону 153 тысяч подписей собрали 183 тысячи. С этого момента стало ясно, что референдум по языковому вопросу неизбежен.

В ожидании референдума

Два с половиной месяца, отделившие окончание сбора подписей от собственно референдума, прошли в атмосфере растущего напряжения. Разумеется, государственная верхушка ни минуты не сомневалась, что достаточного количества голосов за русский язык не наберется (а набрать необходимо было как минимум 771.893 голосов граждан, т.е. свыше половины от числа проголосовавших на последних парламентских выборах). Вопрос стоял в другом. С самого начала организаторы языковой компании подчеркивали, что апеллируют не только к латвийским властям, но и к политическим кругам Евросоюза. Эту точку зрения еще год назад ярко выразил Александр Гапоненко: "Не стоит недооценивать Европу. На самом деле, многие представители европейских структур достаточно прозрачно намекали: "Как мы можем вас в чем-то поддерживать, если вы сами ничего не делаете для улучшения своего положения? Создается впечатление, что русские в Латвии всем довольны. Вы же молчите постоянно. Нам надо или вам надо? Вы начните, проявите себя, покажите, чего вы добиваетесь - и тогда у нас появится повод оказать вам поддержку". И они во многом правы. Ведь за все время независимости местным русским еще ни разу не удалось достаточно мощно продемонстрировать свое негативное отношение к политике этнодискриминации, жертвами которой они являются. А вот европейцы выполняют свои обязательства. Как известно, совсем недавно Комитет министров Совета Европы констатировал, что латвийские национальные меньшинства лишены возможности общаться с государственными органами на своем родном языке, использовать родной язык в топографических указателях, и призвал предоставить нацменьшинствам такую возможность. Характерно, что латвийская власть постаралась скрыть от народа общий характер данной резолюции, "замазать" и переврать ее, выставив в благоприятном для себя свете... Даже и американцы, хоть и с большим скрипом, худо-бедно, но признали ряд нарушений прав человека в Латвии! Совет ООН тоже вот заявляет о существовании подобных проблем... То есть международная поддержка существует. Не очень яркая, но она имеется. Даже если мы провалим референдум, но соберем хотя бы 200-300 тысяч голосов, то мы убедительнейшим образом продемонстрируем Европе наличие проблемы угнетенного состояния национальных меньшинств в Латвии. После такого они уже просто никак не смогут продолжать бездействовать. А заручившись поддержкой Европы, мы сможем на равных вступить в диалог с латышской национальной элитой".

В связи с этим самым главным вопросом приближающегося референдума стало возможное соотношение голосов, поданных "за" или "против" введения второго государственного языка. Естественно, нынешняя латвийская элита оказалась максимально заинтересована в том, чтобы данное соотношение оказалось как можно более не в пользу русского - это было бы лучшим доводом перед ЕС, что "народ не хочет второго государственного языка". Фактически, в эти два с половиной месяца и дня не проходило, чтобы против второго госязыка не высказался кто-либо из видных политических или общественных деятелей. Подобные высказывания самым широким образом тиражировались в газетах, интернете, на телевидении, по радио. С самым решительным осуждением "авантюристов и маргиналов из "Родного языка" и их чудовищной затеи" выступали и парламентарии, и министры, и генералы, и священники, и врачи, и студенты, и полицейские, и рабочие, и крестьяне, и "правильные, лояльные русские" и т.д. Почтовые ящики жителей страны закидывали листовками-призывами - "Голосуй против!" Латышей звали на избирательные участки голосовать против русского, словно "на новые баррикады" - как заявил одиозный экс-министр иностранных дел Гирт Валдис Кристовскис. Усилились разговоры о "наглых оккупантах", к которым латыши изначально отнеслись уважительно, позволили жить в своей стране, а в ответ получили открытый плевок в лицо. Представители наиболее националистического крыла элиты даже пытались запретить приближающийся референдум через Конституционный Суд (КС). Хотя эта попытка и не увенчалась успехом, правящие тут же дали понять, что при необходимости всегда смогут отменить "нежелательные результаты" референдума через тот же КС.

Одновременно, среди латышской элиты шла дискуссия о том, как же все-таки поступить с "этими неуступчивыми русскими", которые столь активно взялись за защиту своих интересов. Здесь все мнения колебались между двумя крайними точками зрения, высказанными двумя разными представителями национальной интеллигенции. Так, режиссер Нового Рижского Театра Алвис Херманис (кстати, известный постановками русской классики и постоянно приглашаемый со своей труппой на гастроли в Россию) заявил, что "если мы рассматриваем этот референдум как стресс-тест для латвийского государства, то это прекрасный божий дар. За два миллиона латов мы получаем список всех граждан, которые неверны стране. Именно так. Референдум - это тест для предателей этой страны. Давайте называть вещи своими именами". Херманис обрушился на латвийские спецслужбы, допустившие, чтобы "предатели" сумели довести до референдума. Однако, отнюдь не все согласились с трактовкой русских, голосующих за свой родной язык, как "предателей". Известный адвокат Алдис Гобземс высказал мнение, что каждому латышу нужно подойти к русскому и извиниться: "Прости, что я думал о тебе, как об оккупанте, как о негодяе и предателе, что я держал на тебя зло, даже если и была причина. Ты знаешь, я люблю поэзию Пушкина, но, возможно, и ты бы хотел узнать творчество Райниса или Иманта Зиедониса". Точно так же Гобземс предложил поступить и каждому русскоязычному жителю Латвии: "Каждому русскому надо сказать: прости, что мой народ разжигает ненависть и разногласия между нами. Я знаю, что русский язык не умрет, и бояться нет необходимости. Я хочу, чтобы вы приняли мою русскую идентичность, я покажу вам, насколько красив и богат этот язык, а также я хочу, чтобы вы помогли мне выучить латышский язык".

Одновременно элита вела поиск "правильных русских", способных воздействовать на умы своей общины. Против второго государственного языка неоднократно высказывались Алексей Лоскутов, Вячеслав Домбровский, Дмитрий Трофимов и Андрей Юдин. Но это не дало нужного эффекта - поскольку данных деятелей, глубоко ассимилировавшихся в высшие эшелоны латышских политических партий, русская община давно уже не воспринимала в качестве "своих". Требовалось отыскать "свежее лицо" - и оно было найдено в лице постоянно проживающей в Латвии гражданки РФ Елены Екатериничевой, называющей себя "политтехнологом" и "специалистом по этикету". Евродепутат от Латвии Инессе Вайдере (ныне яростная националистка, а в советские годы являвшаяся правоверной коммунисткой) даже пригласила Е. Екатериничеву на организованную в Брюсселе конференцию "Почему латышский язык должен остаться единственным официальным языком в Латвии?" В ходе этой конференции Е. Екатериничева с запинками и ошибками читала с листа латышский текст о том, что никакой дискриминации русскоязычных в Латвии нет. По возвращении из Брюсселя она участвовала в нашумевшем диспуте с политтехнологом Ю. Петропавловским - заявив, что языковой референдум является "хулиганством". Однако в силу гротескного внешнего вида и манер "специалиста по этикету", ее доводы не оказали никакого пропагандистского воздействия на русскую публику.

Каждый проголосовал за свой родной язык

Сам референдум 18 февраля стал самым посещаемым мероприятием такого рода в современной Латвии. Пришло 70,73% избирателей, или 1.098.593 человека. Последний раз явка сравнимого уровня наблюдалась в ходе референдума о вступлении республики в Евросоюз. Латыши массово шли, "наэлектризованные" своими политиками и общественными деятелями - "спасать родной язык, как единственное, что осталось у титульного народа Латвии". Русские не менее массово поднялись, дабы "оградить себя от продолжающейся политики ассимиляции и языкового террора". Активно голосовали не только в Латвии, но и за ее пределами - многочисленные "трудовые эмигранты", оставившие страну в поисках работы, тоже пришли в посольства, чтобы опустить заветный бюллетень в урну. Гражданка Латвии Карина Кошелева, проголосовавшая в Дублине, так описала ИА REGNUM свои впечатления: "Я со своим маленьким сыном отстояла в очереди два часа. Очень замерзли. Что там творилось! Беременные, инвалиды, с детьми, все продрогшие - но сколько было людей! Голосование шло в подвале посольства, было только две кабинки, три тетушки записывали данные паспортов... и всего в помещении могли одновременно находиться человек десять. Остальные мерзли снаружи. Большинство в очереди говорили по-русски, и я уверена, что они пришли проголосовать "за". И теперь, когда говорят, что в Ирландии большинство проголосовало "против", это вызывает подозрения..."

После того, как в 22.00. вечера все участки окончательно закрылись, начали поступать официальные данные по итогам голосования. Было объявлено, что 74,8% (821.722) от общего числа участников референдума проголосовали против введения второго государственного языка. В свою очередь 24,88% (273.335) избирателей поддержали соответствующие поправки к конституции. Среди последних оказалось больше всего жителей Латгалии (55% или 78.736 человек). В свою очередь, в других регионах серьезный перевес получили противники законопроекта: в Курземе "против" проголосовали 91,37% участников референдума (132.708 человек), в Земгале - 87,42% (138.565 человек), в Видземе - 87,98% (262.643 человека). При этом в Видземе проголосовали 72,95% от общего количества местных избирателей (298.566 человек), в Курземе - 70,98% (145.250), в Земгале - 68,3% избирателей (158.511 человек). В свою очередь, в Латгалии на участки пришли лишь 60,03% избирателей (141.707 человек). За границей проголосовали 33.817 человек.

Из крупных городов Латвии наивысшие результаты "за" второй государственный (по отношению к общей массе местных избирателей) показал, как и ожидалось, русскоязычный Даугавпилс - 34.419 голосов (5.816 - против). Юрий Зайцев, возглавляющий даугавпилсский филиал "Родного языка", рассказал ИА REGNUM, что подобные показатели не случайны: "В городе очень силен протестный потенциал, связанный с неуклонными попытками государства ассимилировать, "облатышить" русскоязычное население страны. Нас здесь считают мигрантами, пришельцами, "оккупантами". Но та же Латгалия является традиционным староверским краем, где русская община мирно существует уже на протяжении многих веков. Мои собственные корни и корни большинства моих друзей и знакомых - отсюда. И естественно, людей очень раздражает, когда им доказывают, что они должны как можно глубже отказаться от своей "русскости" и максимально погрузиться в "латышскость" - на том основании, что они здесь пришлые. Отсюда и большое количество даугавпилчан, проголосовавших за второй государственный. При этом ничуть не удивительно, что в целом по Латгалии число явившихся на участки оказалось меньше, чем в других регионах. Исторически Латгалия самый нищий и заброшенный край в Латвии, и отсюда уезжает куда больше людей на заграничные заработки..."

В настоящее время некоторые латышские политики неофициально признают, что своим протестным голосованием Даугавпилс уготовил себе незавидную судьбу. Ведь распределение дотаций по различным государственным программам осуществляется представителями правящих партий в первую очередь по числу потенциальных избирателей в том или ином регионе. Однако итоги референдума еще раз с наглядной точностью подтвердили, что сторонников нынешних правящих в Латгалии и Даугавпилсе куда меньше, чем в иных краях и городах. А раз так, то какой смысл поддерживать "инакомыслящих" материально?

Референдум прошел, проблемы остались

В целом же, реакция латышских политиков на итоги референдума продемонстрировала широкий спектр мнений. Лидер национального объединения Visu Latvijai!-TБ/ДННЛ Имантс Парадниекс пообещал стимулировать в коалиции дискуссию о переходе на латышский язык обучения во всех школах. Он же высказался о том, что "надо помочь" уехать из страны тем, кто против национальной Латвии. Председатель новоиспеченной Комиссии Сейма по сплочению общества Илмар Латковскис из того же VL-ТБ/ДННЛ высказался менее радикально: после референдума русским не следует культивировать обиду, а латышам не стоит бравировать победой. Премьер-министр Валдис Домбровскис поблагодарил народ Латвии за "поражение маргиналов". Президент страны Андрис Берзиньш призвал к немедленному диалогу - "о том, как преодолеть подозрения, обиды и непонимание".

Однако крайне характерно, что ни на какие уступки, даже незначительные, по отношению к русскоязычной общине, идти национальная элита не намеревается. Все призывы к "дискуссии" связаны лишь с намерением более интенсивно втолковывать русским единственно правильную точку зрения на национальный вопрос - официальную. Одновременно начинают приниматься меры, чтобы в будущем застраховаться от мероприятий, подобных прошедшему референдуму. Тот же Берзиньш уже успел обсудить со спикером Сейма Солвитой Аболтиней необходимость поправок к Конституции, дабы изменить порядок инициирования референдумов. Как сообщила после встречи Аболтиня, новый порядок должен предусматривать многочисленные изменения - кворума, порядка объявления и финансирования референдума. "Не буду называть конкретные цифры, но очевидно того числа людей, которые могут диктовать свои условия и политическую повестку дня большинству, как это показывают итоги референдума, слишком мало", - пояснила спикер.

А что же вожди русскоязычной общины? Мэр Резекне Александр Барташевич и мэр Зилупе Олег Агафонов предложили расширить возможности использования русского языка в самоуправлениях, где проживает большое число русскоговорящих. Комментируя тот факт, что в Зилупском крае 90,25% проголосовавших граждан отдали свой выбор русскому языку, как второму государственному, Агафонов сказал, что "так и должно было быть" в русскоязычном крае. Поэтому естественно было бы разрешить в подобных краях хотя бы писать заявления в муниципальные органы на русском. В свою очередь, на пресс-конференции Думы Даугавпилса было объявлено, что местное самоуправление намерено подготовить письмо в Сейм, чтобы инициировать дискуссию о русском как втором региональном. Однако ведущие латышские политики отнеслись к подобным предложениям резко отрицательно. Например, лидер фракции Союза "Зеленых" и Крестьян в Сейме Аугуст Бригманис заявил, что его коллеги выступают против, так как "в Латвии один государственный язык - латышский". Имант Парадниекс назвал предложение о разрешении подачи заявлений в официальные органы на русском языке "абсурдом". Впрочем, член Партии Реформ Затлерса Инга Бите отметила, что вопрос о заявлениях на родном языке можно обсудить. Однако при этом необходимо предусмотреть, что всем работникам самоуправлений необязательно знать русский язык, и они могут выполнять свои обязанности по-латышски.

Владимир Линдерман в беседе с ИА REGNUM заявил, что в планах "Родного языка" - добиваться придания русскому статуса регионального в тех краях Латвии, где за него проголосовало значительное количество населения. "Речь идет о Латгалии, Даугавпилсе, разумеется, и еще Риге. Прямая польза прошедшего референдума заключается в том, что теперь мы точно знаем о наличии большого числа людей, желающих признания русского - и знаем, где они живут. Надо добиться, чтобы этих людей перестала терзать "языковая инквизиция", чтобы они могли обращаться в самоуправления на родном языке, видеть на стенах двуязычные таблички с названиями своих улиц. В настоящее время мы проводим, с участием юристов, отработку возможных планов конкретных действий, как этого можно добиться. Тут нет мелочей - все является очень важным. К нашим услугам богатый европейский опыт. Например, когда я накануне референдума ездил в Брюссель, чтобы рассказать европарламентариям о положении русских в Латвии, то имел возможность наблюдать, как выступают там за свои права австрийские словенцы. Вообще, я бы сказал, что у нас есть серьезная поддержка в Европарламенте. Так, Интергруппа ЕП по правам традиционных национальных меньшинств и языков уже сейчас считает, что русский вполне может иметь официальный статус в Латвии и выражает озабоченность по поводу развернутой в стране кампании нетерпимости по отношению к сторонникам признания русского языка..."

В свою очередь, Александр Гапоненко рассказал ИА REGNUM, что особое внимание русская община намерена уделить еще и наделению многочисленных неграждан Латвии гражданскими правами: "В частности, есть идея о проведении в интернете виртуального голосования неграждан, чтобы организовать альтернативный "парламент" из неграждан. Мыслей много, надо лишь выбрать наиболее эффективные варианты. И, естественно, нужно как можно шире заручиться европейской поддержкой. Европа и США не заинтересованы в том, чтобы в Латвии сохранялся конфликтный потенциал, им не нужен лишний очаг напряженности. Кстати, именно с этим я связываю визит в Ригу аккурат накануне референдума главы ФБР США Роберта Мюллера. Он прибыл, чтобы предупредить латвийскую элиту, дабы она воздерживалась от применения каких-либо насильственных методов и дала провести референдум спокойно. В скором времени мы ждем визита Верховного комиссара ОБСЕ по правам национальных меньшинств Кнута Воллебека. Еще начале февраля несколько русских общественных организаций обратились в ОБСЕ с просьбой выступить в качестве посредника в переговорах между русской общиной и властями. Обращение было сделано в связи с тем, что вместо столь необходимого общественного диалога правящая элита пошла на нагнетание антирусских настроений. В своем ответе Кнут Воллебек отметил, что разделяет обеспокоенность русскоязычных. Он хорошо знаком со здешней обстановкой - поскольку в прошлом году комиссар высказал ряд конкретных рекомендаций по изменению латвийской языковой и образовательной политики, а также политики в области гражданства и интеграции. Так что, пускай власти не считают, будто они и в самом деле "одержали победу над русскими". Никакой победы тут быть не может - общей победой способен стать лишь реальный общественный договор о равноправии общин. Только он способен извлечь Латвию из кризиса и безнадеги, дать государству шанс на будущее. И чем скорее наши националистические элиты поймут это, тем лучше".