Джамиль Гасанлы: 1920: раскол в коммунистическом движении Ирана
ИА REGNUM продолжает публикацию серии статей доктора исторических наук, профессора Бакинского государственного университета
Несмотря на обещания поддержки, 30 июля 1920 года на совместном тайном заседании ЦК Иранской Коммунистической партии и представителей левых сил в правительстве Гиланской Советской Республике было принято решение о свержении Кучек-хана и развертывании репрессивных мер против его сторонников. В результате переворота состоявшегося по указанному решению, 31 июля в Гиляне было сформировано новое правительство, которое по предложению командированных в Иран большевиков возглавил Эхсанулла-хан. В тот же день о коммунистическом перевороте в Гиляне радиограммой сообщила член ЦК ИКП и Военно-революционного Совета Ирана Матильда Буллен. Она информировала, что коммунисты и левые силы взяли власть и образовали Временный революционный комитет из 8 человек (Радиограмма о коммунистическом перевороте в Гиляне. 31.07.1920 // Коллекция документов РГАСПИ). В программу нового правительства были включены различные реформы, в том числе реквизиция всех средств производства, и в первую очередь распределение между крестьянами крупных земельных угодий, принадлежавших частным лицам. Все мероприятия, совершаемые вооруженным путем, служили лишь одной цели - обеспечению успеха намеченного на ближайшие дни похода на Тегеран.
После июльского переворота Мирза Кучек-хан вновь вернулся в гилянские леса и вместе с ближайшими соратниками обосновался в своем прежнем штабе - Фумене. Попытка коммунистов окружить и уничтожить его провалилась. Ожесточенная схватка завершилась гибелью около 400 преданных сторонников Кучек-хана, сотни бойцов, прибывших из Азербайджана и России, сложили головы в этой борьбе. Показательно, что в письме В.И.Ленину Кучек-хан обвиняет в этих событиях конкретных коммунистов и Советский Азербайджан. Он писал, что, невзирая на протесты Иранской Республики, Азербайджанское правительство, наперекор своим обещаниям, не разрешило возвращать конфискованные в Баку товары иранских купцов для того, чтобы направить их на удовлетворение нужд Иранской
Что касается затронутого Мирзой Кучек-ханом вопроса об имуществе персидских купцов, то Азревком 13 июля вынес следующее решение: "Так как все то, что есть у купцов, нажито потом и кровью рабочих и так как на территории Азербайджана существует рабоче-крестьянская власть - не возвращать отнятого обратно. Не допускать выезда из Баку в Персию купцов-живодеров. По приезде в Персию последние начнут вести контрреволюционную пропаганду и направлять темную массу против революционного движения и тем самым могут затормозить дело революции в Персии" (Из обзора деятельности Иранского бюро. Сентябрь, 1920 // Коллекция документов РГАСПИ). Общая стоимость товаров, конфискованных у иранских купцов составляла 30 млн. золотых рублей (Письмо Б.Шахтахтинского в ЦК РКП(б). Апрель 1923 //Коллекция документов РГАСПИ). Это решение противоречило условиям договора, подписанного в июне 1920 года между Азербайджанской ССР и Иранской Советской республикой. Так, например, по первому пункту договора, арестованные в Советском Азербайджане иранские граждане должны были быть освобождены и переданы в распоряжение Иранского революционного правительства. По его второму пункту, Азербайджан обязался оказать содействие в возвращении на родину подданных Ирана (См.: Договор между Иранской Советской Республикой и Азербайджанской ССР. Июнь, 1920 // Коллекция документов АПД УДП АР). В конечном итоге Н.Нариманову пришлось подписать от имени Азревкома специальный декрет о возвращении конфискованных товаров иранских купцов. (Письмо Б.Шахтахтинского в ЦК РКП(б). Апрель 1923 //Коллекция документов РГАСПИ).
Один из идейных вдохновителей и практических исполнителей Гилянского переворота А.Микоян немедленно вернулся в Баку после смещения Кучек-хана и 3 августа выступил с большим докладом "О Персии" на заседании Политбюро и Оргбюро ЦК АКП (б). На основе его доклада было решено: "Поставить во главе персидского правительства Гейдар-хана Амиоглу; направить в Иран азербайджанскую бригаду и одну бронированную машину; назначить Б.Мдивани представителем Азербайджана и подчинить ему военную миссию; без нанесения ущерба Азербайджанской Республике послать в Иран товары и поручить Саркису определить количество отправляемых товаров и т.д." (Выписка из протокола совместного заседания Политического и Организационного бюро ЦК АКП (б). 03.08.1920 //Коллекция документов РГАСПИ). Из всех принятых на заседании решений в первую очередь был выполнен пункт о направлении в Иран азербайджанских войск, и 11 августа Азербайджанский полк в составе 1 200 человек направился в Гилян (Персидский фронт мировой революции. Документы о советском вторжении в Гилян (1920-1921). М., 2009. С.153).
Примечательно, что, центральное советское правительство не имело четкого представления о гилянских событиях и, того хуже, не имело последовательной программы действий на восточном, в данном случае, иранском направлении. Все описанные события воспринимались по факту их совершения как результат самодеятельности большевиков, командированных на Кавказ, и более всего определялись желанием активных участников советизации Азербайджана распространить революцию дальше, на Восток. У Москвы были свои интересы: максимально использовать гилянские события против Англии. Например, в разгар гилянской авантюры один из центральных действующих лиц - наркоминдел Г.Чичерин писал 3 августа главкому вооруженных сил Л.Каменеву: "Есть слухи, будто Мирза Кучук скрылся, по-видимому, бежал к англичанам, что значения никакого не имеет, его главнокомандующий, который левее его, занял его место. Советская же Персия будет существовать и без него. Кучук полезен как популярная фигура, но он отчасти вредит своим полным отсутствием понимания революционной политики излишней медлительностью и расчетливостью. Он не умеет дерзать, а это именно сейчас нужно. Его главнокомандующий лучше сумеет исполнять эту роль... Вообще наше положение на Востоке все больше улучшается. Революционные брожения охватывают массы армии, а это значит, что колеблется весь реакционный строй... Произошел перелом, чему сильно помогло персидское движение. Ясно, что от нашей политики относительно Англии будет зависеть темп и интенсивность нашей политики на Востоке. Можно в разговоре с англичанами подчеркивать, что если они откроют военные действия в Европе, то не смогут причинить нам серьезного вреда кроме булавочных уколов на периферии. Между тем на Востоке, если мы развернем во всю имеющиеся у нас возможности, мы можем сразу нанести величайший непоправимый вред всему мировому положению Англии" (Депеша Г.Чичерина Л.Б.Каменеву. 03.08.1920 // Коллекция документов РГАСПИ).
Г.Чичерин, хваставшийся 3 августа успехами революции на Востоке, уже на следующий день жаловался в Политбюро ЦК РКП(б) на крайне сложное положение в советизированном под азербайджанским флагом Северном Иране. Он писал: "Положение настолько серьезно, что мы предлагаем Политбюро немедля ни минуты, отправить в Персию с широкими полномочиями лицо более авторитетное и с более широким кругозором, чем т. Мдивани". Он считал, что с этой миссией справился бы Ш.Элиава, и именно он поставит там работу на рельсы (Письмо Г.Чичерина в Политбюро ЦК РКП(б). 04.08.1920 // Коллекция документов РГАСПИ). 5 августа пленум ЦК РКП(б), обсудив "О положении в Персии", принял решение командировать временно Ш.Элиаву, чтобы в контакте с
С учетом серьезности сложившегося положения и желая восстановить утерянные позиции в Иране, Кавказское Бюро ЦК РКП(б) в конце августа приняло ряд решений. 21 августа в Москву была направлена просьба выделить дополнительно 1 200 человек для выступления на Тегеран. Одновременно Кавказское Бюро в целях ускорения дел в Иране и для расчетов от имени Азербайджана запросило 1 100 000 иранских туменов и 2 000 000 золотом. Этим финансовым операциям придавалось столь большое и серьезное значение, что до прибытия денежных сумм из Москвы, наркому иностранных дел Азербайджана М.Д.Гусейнову было "предложено" (читай, поручено) выделить из золотых запасов наркомфина своей республики требуемую сумму "для ускорения дел в Иране" (Выписка из протокола заседания Кавказского Бюро ЦК РКП(б). 21.08.1920 // Коллекция документов РГАСПИ). Два дня спустя, Кавбюро ЦК РКП(б), обсудив военное положение, приняло решение, что никак нельзя согласиться с потерей Энзели и Решта и поэтому для укрепления фронта необходимо направить в Иран дополнительные силы. В решении указывалось, что фактическое руководство в Гилянском правительстве находится в руках представителей РСФСР и члены ИКП только по представлению правительства могут занимать различные государственные должности (Выписка из протокола заседания Кавказского Бюро ЦК РКП(б). 23.08.1920 // Коллекция документов РГАСПИ).
После августовского поражения, 9 сентября 1920 года Л.Карахан направил в ЦК РКП(б) обширное письмо о советской политике в Иране. Он считал, что "вследствие политических ошибок и политических бестактностей дело революции в Гилянской провинции сильно скомпрометировано. Революционная власть не успела закрепить за собой симпатии населения и прежде всего крестьянства, участие в революции русских, армян и грузин (как иностранцев) и хозяйничанье их как в завоеванной стране очень быстро вооружило против нас все население, ослабило [его] враждебное отношение к англичанам, а торговые круги даже бросило к англичанам". Анализируя гилянские события, Л.Карахан писал: "Терять сейчас Персию и предоставить ее англичанам было бы серьезным ударом нам и в международном отношении (как признак нашей слабости) и специально для Англии это было бы показателем того, что нас на Востоке нечего бояться, ибо мы ничего не можем сделать и решительно отступаем при малейшей неудаче". Обобщая информацию, полученную из Ирана, и опираясь на доклад Ш.Элиавы, Л.Карахан так определил политическую линию: "1) Существующие в Энзели силы подкрепляются экспедиционным корпусом в 8-10 тысяч человек, что обеспечивает нам вполне занятие Тегерана, свержение шахского правительства и совершенно достаточно для дальнейшей борьбы и совершенного изгнания англичан из Персии. В Тегеране образуется некоммунистическое, но советского типа правительство с привлечением в него национально-демократических элементов. Политика этого правительства строила бы свои расчеты на крестьянстве, в то же время, не затрагивая интересов (до поры до времени) торгового капитала. Для проведения в жизнь такого плана тов. Элиава подготовлен и располагает необходимыми и многочисленными сотрудниками; 2) мы уходим из Персии, обеспечивая за собой в военном отношении Энзели. Вступаем в сношения с тегеранским шахским правительством (с которым мы отношений не прерывали и до последних дней находимся в переписке), направляем в Тегеран наше дипломатическое представительство и заключаем с шахским правительством дружественный договор... ЦК должно решить, каким из двух путей идти. Политически сейчас необходима первая линия, ибо она дает немедленный эффект и наносит Англии удар, который при происшедшей перемене политики Англии окажет самое благотворное влияние на настроение Ллойд Джорджа и Керзона и докажет, что мы являемся для Англии серьезной и непосредственной опасностью, и что мы ставим нашу агрессию на Востоке в прямую зависимость от политики Англии к нам: на удар отвечаем ударом... В случае, если ЦК одобрит первый путь, необходимо создание комиссии из Коминтерна, Наркоминдела и ЦК РКП для разработки плана действий и выработки надлежащих инструкций для Элиавы" (Послание Л.Карахана в ЦК РКП. 09.09.1920 // Коллекция документов РГАСПИ).
Спустя сутки после получения этого письма Кавказское Бюро ЦК РКП(б) обсудило положение в Иране и приняло решение направить туда вооруженный отряд в 1 200 человек, чтобы удержать Энзели и Решт. Также было решено направить Гейдар-хана Амиоглу на работу в Тебриз, закрыть в Баку Иранское бюро и все дела перепоручить Кавказскому Бюро ЦК РКП(б), оставить в Баку лишь "Совет пропаганды и действия на Востоке", а формирование состава Совета было поручено С.Кирову, Ш.Элиаве и Е.Стасовой (Выписка из протокола заседания Кавбюро ЦК РКП. 10.09.1920 // Коллекция документов РГАСПИ). Когда принималось это решение, Иранское бюро как раз проводило мобилизацию в Иранскую Красную Армию, и уже записалось 832 добровольца, из которых 635 человек были из Азербайджана (Из обзора деятельности Иранского бюро. Сентябрь, 1920 // Коллекция документов РГАСПИ).
Поражение необдуманного похода на Тегеран вынудило командированных в Иран большевиков вернуться к идее сотрудничества с Мирзой Кучек-ханом. Во второй половине августа Б.Мдивани пытался возложить на Кучек-хана вину за разрыв связей с коммунистами, а 9 сентября он уже письменно выражал готовность сотрудничать с ним. Б.Мдивани писал: "Если твоей целью действительно является свобода Ирана и несчастного иранского народа, если ты действительно хочешь этого всем сердцем, в этом случае я с большой радостью и уверенностью приду к тебе. Поговорим с тобой и условимся вместе взяться за дело" (Письмо Б.Мдивани Кучек-хану. 09.09.1920 // Коллекция документов РГАСПИ). В ответном письме от 11 сентября Кучек-хан отстаивает свою правоту в отдельных вопросах, но выражает готовность встретиться с Б.Мдивани и сотрудничать с Советами (Письмо Мирза Кучек хана Б.Мдивани. 11.09.1920 // Коллекция документов РГАСПИ). Конечно, это решение Кучек-хана было также связано с тем, что ему было известно о начале дипломатических переговоров между Советской Россией и Тегераном. Однако восстановление связей Кучек-хана с коммунистами потребовало много времени и только в начале мая 1921 года они заключили соглашение, впрочем, не столь уж прочное.
Обсуждение гилянских событий стало одним из центральных вопросов I съезда народов Востока, открывшегося в Баку 1 сентября 1920 года. Идея Коминтерна созвать съезд народов Востока впервые прозвучала 18 июня 1920 года на заседании Политбюро ЦК РКП(б), на котором было принято расплывчатое решение: в принципе одобрить предложение созвать в Баку съезд народов Востока, выяснить мнение Н.Нариманова и И.Сталина об этом и вновь обсудить этот вопрос на очередном заседании Политбюро (Выписка из протокола №21 заседания Политбюро ЦК РКП(б). 18.06.1920 // Коллекция документов РГАСПИ). Через день Исполком Коминтерна всесторонне обсудил этот вопрос и принял решение, обосновывающее значение расширения революционной работы на Востоке. 22 июня Политбюро вновь вернулось к этому вопросу. Серго Орджоникидзе и Е.Стасовой было поручено вместе с преданными товарищами создать организационное бюро для подготовки съезда народов Востока. Г.Зиновьеву вменялось в тот же день по прямому проводу сообщить Серго Орджоникидзе о принятом решении (Выписка из протокола №22 заседания Политбюро ЦК РКП. 22.06.1920 // Коллекция документов РГАСПИ). В соответствии с решением Политбюро ЦК РКП(б), созвали совещание Исполкома Коминтерна и в ходе обсуждений пришли к выводу, что сразу после II Конгресса Коминтерна, намеченного на месяц июль, в Баку должен состояться съезд народов Востока. Для подготовки съезда было создано Организационное Бюро под председательством Г.Орджоникидзе, а секретарем назначили Е.Стасову. В Оргбюро были включены Н.Нариманов, А.Микоян и др. Как итог всех подготовительных мероприятий 26 июня Политбюро ЦК РКП(б) официально приняло решение о проведении в Баку I съезда народов Востока. Утверждая исход идеи проведения съезда из Москвы, член французской миссии на Кавказе Александр Баррере писал: "Несмотря на то, что на съезд в Баку съехались представители народов огромной территории от Болгарии до Японии, но было понятно, что он организован больше всего для угнетенных народов Малой и Средней Азии" (Александр Баррере. Отчет о поездке в Баку. 18.09.1920.// Archives d'Ali Mardan-bey Toptchibachi. Сarton № 1. Le Centre d'études des mondes russe, caucasien et centre-européen (CERCEC), l'École des hautes études en sciences sociales (EHESS, Paris), Р.9). Более двух тысяч делегатов были приглашены на съезд, из них свыше 200 делегатов были из Ирана. 1 сентября председатель Азербайджанского Революционного Комитета Н.Нариманов в торжественной обстановке открыл I съезд народов Востока. Он сказал: "Cедой Восток, первый давший нам понятие о нравственности и культуре, сегодня будет здесь лить слезы, говорить о горе, о тяжких ранах, нанесенных ему капиталом буржуазных стран. Эти народы Востока каждый из них, живя в отдельности своей жизнью, не могли не знать о том, ужасе, гнетущем влиянии этого капитала. Но сегодня здесь, ознакомившись с положением друг друга перед нами развернется картина, и тогда только все эти народы Востока узнают гнетущим влияние этого капитала. И это заставить объединиться все эти народы, и они придут к одному заключению, именно: объединенной силой свалить, разорвать цепи этого капитала. Но вчерашние выступления ораторов дают мне возможность подчеркнуть еще другое значение этого первого съезда. Я думаю, здесь сегодня встречаются два мира: мир угнетенных и мир угнетателей. Безусловно, если бы представители мира угнетателей были делегатами от буржуазного класса, то слезы седого Востока не имели бы, может быть воздействия. Но счастья в том, что присутствующие делегаты представляет именно рабочий класс буржуазных стран, а сердца их чутки и благородны; они поймут эти слезы и ускорят ход событий, дадут нам возможность восторженно объявить в скором времени о царстве III Интернационала". (Первый съезд народов Востока. Стенографический отчет. Баку, 1-7 сентября 1920 г. Петроград, 1920. С.27-28).
В повестке дня съезда было много пунктов. Но в большинстве из них, пусть даже декларативно, были затронуты иранские события. Учитывая значение гилянской революции, а также в целях вооружения иранских делегатов социалистическими идеями все доклады и выступления на съезде, как правило, переводились на фарси. В первые дни съезда в качестве представителей Советской России и Коминтерна выступили Г.Зиновьев и К.Радек, доклады которых носили пропагандистский, антианглийский характер. От имени делегатов Ирана в качестве основного докладчика выступил Г.Амиоглу. Однако в его докладе не нашли отражение допущенные в ходе иранской революции ошибки, безуспешность попыток большевиков построить коммунизм в Гиляне, действия левой группировки, сплотившейся вокруг руководителя ЦК ИКП А.Султан-заде (Микаеляна). Под давлением Н.Нариманова на втором заседании съезда от имени иранских коммунистов выступил не А.Султан-заде, а Г.Амиоглу. Один из руководителей съезда К.Радек позднее сообщал в Политбюро ЦК РКП(б), что по ходу съезда в Баку выяснилось: "Азербайджанские товарищи с Наримановым во главе отклоняют работу со сложившейся в коммунистическую партию группой персидских товарищей, возглавляемых Султан-заде... Азербайджанцы делали ставку на Гейдар-хана, которого считали будущим вождем революционно-демократического движения. На съезде и Гейдар-хан и Султан-заде внешне подчинились дисциплине Коминтерна. После же окончания съезда Султан-заде был фактически выжат из бакинской работы" (В.Генис. Красная Персия. Большевики в Гиляне. 1920-1921. М., 2000, С.272). К.Радек отмечал, что с помощью значительной помощи азербайджанского руководства Гейдар-хан выдвигается в иранских делах. Вмешательство Советского Азербайджана в гилянские события было хорошо известно и иранской стороне, и иранский консул в Тифлисе в своей ноте в МИД Азербайджана от 13 сентября 1920 года выразил протест по этому поводу (Нота иранского консула в Тифлисе Народному Комиссару Иностранных дел Азербайджанской ССР. 13.09.1920 // Коллекция документов РГАСПИ).
(Продолжение следует)