Часть третья

4. ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ПРЕССИНГ

"КОHТРАКТ ВЕКА". Противоречия между Россией и Азербайджаном в энергетической сфере обнаружились задолго до подписания контракта. Было понятно всем, что для Азербайджана этот вопрос имеет принципиальное значение. Руководство страны связывало с ним большие надежды не только в сфере политики, экономики, укрепления суверенитета и государственности, но также в своих планах решения карабахской проблемы и ослабление влияния российского фактора. Россия, естественно, с самого начала была настроена негативно на энергетический разворот Баку в западном направлении и взяла на вооружение многовариативную тактику "нефтяного шантажа". Если вначале (до подписания "контракта века" в сентябре 1994 года) это давление явно себя не обнаруживало, то в дальнейшем оно стало приобретать открытый и временами жесткий характер.

Россия была недовольна, что Азербайджан с момента обретения независимости ориентировал свою нефтяную стратегию на западные компании (Бритиш Петролеум, Амоко. Пензойл и др.). До определенной поры Москва пыталась камуфлировать свое раздражение. Но летом 1994 года, когда Азербайджан форсированно пошел на заключение "контракта века", Москва впервые перешла к активным действиям: она открыто заявила, что нерешенность проблемы статуса Каспия не дает основания Азербайджану в одностороннем порядке распоряжаться ресурсами моря. Прессинг Кремля очень быстро возымел определенное действие, хотя и не совсем то, на которое рассчитывала Москва - российская компания "ЛУКойл" получила приглашение в будущий консорциум. Но 10 процентов в "контракте века" явно не могли устроить державный аппетит Москвы и потому она и далее продолжала оказывать давление на Баку. Даже в дни нефтяной эйфории Азербайджана, вызванной подписанием контракта 20 сентября 1994 года, из Москвы последовали заявления о юридической его несостоятельности из-за неурегулированности статуса Каспия. В течение долгого времени именно из-за жесткой позиции Москвы существенно замедлялись темпы реализации контракта.

Азербайджан, наращивая нефтяное партнерство с Западом, усиливал естественное недовольство России, которая воспринимала происходящее как ущемление своих стратегических интересов. Ратификация парламентом Азербайджана "контракта века" послужила для Москвы сигналом к новым решительным шагам. В этом ей активно помогал и Тегеран, также весьма недовольный энергетическим партнерством официального Баку с Западом. Над Азербайджаном в тот период сгущались "тучи" - предвестники скорой политической бури. Достаточно отметить, что за шесть месяцев (октябрь 1994 - март 1995) Азербайджан пережил две серьезные попытки военного путча, в которых просматривался "московский след". Все это время Москва в тесном союзе с Тегераном наращивали давление на Баку. Вскоре этот прессинг стал приносить им определенные дивиденды. 1О ноября 1995 года Азербайджан создал новый консорциум по разработке месторождения "Карабах" (ГНКАР, Аджип, Пензойл при ведущей роли ЛУКойл). Явная уступка России могла означать как обычный тактический ход в улучшении взаимоотношений с ней, так и определенную корректировку (диверсификацию) нефтяного курса. А в июне 1996 года был создан консорциум по разработке месторождения "Шах-Дениз". Стрелка нефтяной дипломатии официального Баку немного качнулась в сторону Москвы и Тегерана: заметно активизировалась российская компания "ЛУКойл", а Иран, наконец-то, вошел в третий консорциум. Хотя в целом, энергетический курс официального Баку, как в тот период, так и по сей день, ориентирован в большей мере на Запад.

ПРОБЛЕМА СТАТУСА КАСПИЯ. Впервые Москва приступила к открытому нефтяному шантажу летом 1994 года, осознав практическую невозможность серьезно воспрепятствовать подписанию "контракта века". Новые российские интерпретации статуса Каспия пришлись на пик переговоров вокруг проблемы Карабаха и нефтяного контракта. Намерение Кремля можно было просчитать: использовать "карабахский фактор" вместе с проблемой статуса Каспия как мощный рычаг давления на Баку. С первого дня надежным союзником Москвы в вопросе статуса Каспия стал Тегеран. И их альянс был, в частности, скреплен общностью позиций в этом вопросе. Суть их претензий сводилась к тому, что проблему статуса Каспия должны решать исключительно сами прикаспийские страны и только после достижения консенсуса можно распоряжаться ресурсами моря. Соответственно, Россия и Иран могли усилить давление на Азербайджан, лишь получив одобрение своих позиций Казахстаном и Туркменистаном.

Строго говоря, Азербайджан вначале не очень "реагировал" на этот аргумент. Но после подписания "контракта века" Баку, не без помощи западных стран, стал налаживать контакты с Ашгабатом и Алма-Аты в вопросе статуса Каспия. Было понятно, что сохранение полной неопределенности в этом вопросе не очень устраивает и западные нефтяные кампании, требующие некоторой ясности при заключении нефтяных контрактов с Азербайджаном, Казахстаном, Туркменистаном и особенно в процессе их реализации. Вскоре обнаружилась близость позиций Азербайджана и Казахстана при нейтральности Туркменистана. Таким образом, Москва и Тегеран не получили явного преимущества - им не удалось привлечь на свою сторону хотя бы еще одну прикаспийскую страну. Тем не менее, проблема статуса Каспия долгое время оставалась в арсенале российского шантажирования нефтяной стратегии Азербайджана. В дальнейшем России, Азербайджану и Казахстану удалось максимально сблизить свои позиции по вопросу статуса Каспия, но проблема еще далека от окончательного решения и этот фактор по сей день продолжает играть сдерживающую роль в реализации транскаспийских проектов.

ПРОБЛЕМА ТРУБОПРОВОДОВ. Без стратегических трубопроводов Азербайджан не смог бы реализовать свою нефтяную политику и планы экономического процветания. Транспортировка нефти на мировые рынки имела важное политическое и экономическое значение для страны. Но конкретное решение вопроса транспортировки упиралось в выбор маршрута нефтепровода. А это уже не только технический и экономический вопрос, но и геополитический. Причем с самого начала политический (геополитический) аспект данной проблемы приобрел приоритетное значение и эта тенденция сохраняется до настоящего времени.

Выбор маршрута трубопроводов был важен для Азербайджана и как способ преодоления традиционной зависимости от России и, в конечном счете, для упрочения политических и экономических основ государственной независимости. Так что, выбирая маршрут трубопроводов, Баку фактически выбирал будущее страны. И потому, наверно, Азербайджан с первого же дня предпочел турецкий маршрут (через Грузию, с выходом на Средиземное море и далее в Европу). Кроме того, турецкий маршрут отвечал планам западных компаний и к тому же создавал предпосылки для наращивания партнерства Азербайджана с Западом. Естественно, что такая перспектива никак не вписывалась в планы Москвы и она с самого начала открыто сопротивлялась реализации плана транспортировки нефти, а затем и газа по южным маршрутам в обход России. В качестве альтернативы Россия однозначно отстаивала свой маршрут Баку-Грозный-Новороссийск.

Москва понимала, что потеряв контроль за каспийскими энергоресурсами, она может потерять все: и дивиденды за их транспортировку, и рынок южных стран СНГ, и традиционное геополитическое влияние в регионе. Ощущая неэффективность прямого давления на Баку и невозможность открытого противодействия планам внедрения в регион Запада, Москва в дальнейшем перешла к более тонкой и прагматичной тактике. Она вынуждена была согласиться с очевидным положением вещей, что транспортировка всей нефти по российскому нефтепроводу технически невозможна, а после чеченского кризиса появились и политические негативы. По этой причине Москва отошла от тактики одностороннего навязывания только своего маршрута и торпедирования турецкого. В вопросе выбора маршрута нефтепровода стороны пришли со временем к определенному консенсусу: ранняя контрактная нефть стала транспортироваться одновременно по двум маршрутам - северному (российскому) и юго-западному (грузинскому). Основной же массив контрактной нефти, несмотря на все политические препоны Москвы, пошел в одностороннем западном направлении: по стратегическому трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД). Осуществление глобального проекта БТД в свою очередь как бы открыло дорогу для реализации других проектов по данному геополитическому маршруту - газопровода Баку-Тбилиси-Эрзерум и железной дороги Баку-Тбилиси-Карс.

Фактически проиграв первую глобальную битву за контроль и транспортировку каспийских энергоресурсов, прежде всего, азербайджанской нефти, Россия в последующем не отказалась от тактики энергетического прессинга. Она решила сполна отыграться на газе. В последние годы Россия предпринимает активные шаги для усиления своих позиций газового монополиста на всем постсоветском пространстве, блокирования всех альтернативных (в обход России) маршрутов транспортировки газа и, в частности, недопущения реализации проектов "Набукко" и Транскаспийского газопровода. Так что, энергетический прессинг России в отношении постсоветских соседей, в частности Азербайджана, сохраняется.

5. ПЕРСПЕКТИВЫ

Вместе с тем, на нынешнем этапе российско-азербайджанских отношений позитивные тенденции постепенно начинают брать верх над доминирующими ранее негативными тенденциями. Этому во многом способствует высокий уровень личных взаимоотношений на уровне руководства обоих государств, а также соответствующий контекст политических изменений в России, Азербайджане и во всем постсоветском регионе, содействующий расширению партнерских отношений. В немалой степени это обусловлено также усилением геополитической роли, политико-экономического потенциала и сбалансированным (диверсификационным) курсом самого Азербайджана. В последние годы Азербайджан стал получать огромные нефтяные доходы, что позволило достичь значительных темпов развития во всех сферах жизни и создать реальные основы для обеспечения взаимовыгодного политико-экономического сотрудничества со всеми заинтересованными странами и, в первую очередь, с Россией.

Сегодня Россия и Азербайджан являются друг для друга важными внешнеэкономическими партнерами. Двусторонний товарооборот составил в 2009 г. 2,4 млрд долларов, а в 2011 г. эта цифра может составить 2,7 млрд долларов. Импорт из России составил 1,56 млрд долларов (первое место среди внешнеторговых партнеров Азербайджана), а экспорт из Азербайджана в Россию - 385,6 млн (увеличение на 23,8%). В Азербайджане проживает самая крупная русская община на Южном Кавказе, насчитывающая порядка 160-170 тысяч человек. В свою очередь, число азербайджанцев, проживающих в России на временной и постоянной основе, шагнуло далеко за миллион человек. В Азербайджане сохранен самый крупный на Южном Кавказе ареал русского языка и культуры: более 200 школ, десятки газет и журналов на русском языке, функционирует Русский драматический театр, Русский культурный центр, православные храмы, многочисленные совместные бизнес предприятия и т.д.

Вместе с тем, в отличие от экономических и культурных связей, в политической и военной сферах между Баку и Москвой все ещё сохраняются существенные расхождения интересов, сдерживающие темпы развития партнерских отношений. Основными раздражителями отношений являются: для Баку - Карабахская проблема, реального урегулирования которой Кремль особо не добивается, а для Москвы - военно-политическое и энергетическое партнерство Азербайджана с Западом, в чем Россия традиционно усматривает вызов своим интересам. В силу многих причин независимый Азербайджан обречен на преодоление старых и поиск новых форм сотрудничества с Россией. Азербайджан активно пытается наладить тесные контакты со всеми странами, занять достойное место в мировом сообществе. При этом, Россия была и есть приоритетная для него страна, а Азербайджан, естественно, все ещё продолжает оставаться в зоне российских геополитических. экономических, энергетических и даже военных интересов. На данном этапе сохраняются значимые расхождения в стратегических позициях: Азербайджан не может принять имперские амбиции России, а последняя пока не готова адаптироваться к новым геополитическим реалиям и равноправному формату сотрудничества. Цели северного соседа достаточно прозрачны - сохранять постоянную возможность (прямого или косвенного) вмешательства в дела всех постсоветских стран, включая Азербайджан, что мы и наблюдаем все время. Россия из года в год объективно проигрывает Западу борьбу за сферы влияния. Она не имеет возможности предложить своим постсоветским соседям, включая Азербайджан, более выгодные и привлекательные формы политико-экономического партнерства и не может без традиционных державных комплексов помочь в решении их насущных проблем и в реализации энергетических и прочих планов.

Вместе с тем, геополитический климат Южного Кавказа меняется быстро и Россия ищет приемлемые способы адаптации с сохранением своего державного статуса. Южный Кавказ постепенно втягивается в новую фазу геополитической борьбы, в которой, наряду с США и Россией, активно наращивают инициативу Евросоюз и Турция. Грузия уже прочно входит в орбиту западных интересов. Осторожно балансирующий Азербайджан в целом также ориентирован в западном направлении. Не прочь последовать их примеру и надежный партнер России - Армения. Предотвратить эти тенденции одними угрозами и силовыми давлениями Москва вряд ли сможет. Она обречена на поиск иных, более притягательных и цивилизованных форм взаимоотношений со своими соседями. Только так Москва может удержать страны Южного Кавказа, в частности Азербайджан, в зоне своего притяжения и активного взаимовыгодного сотрудничества. Выбор за самой Россией.