В 2008 году Польша и Швеция предложили новую политико-экономическую инициативу "Восточное партнерство", которая должна была стать основным инструментом ЕС по расширению своего влияния на просторах бывшего СССР. По официальной версии, программа предусматривает содействие более тесному взаимодействию между западноевропейскими и региональными странами, что сможет обеспечить стабильность в указанном регионе, расширить зону безопасности и процветания на востоке, а также гарантировать экономическую и энергетическую безопасность как Европейского Союза, так и его партнеров.

Изначально Белоруссия рассматривалась ЕС в качестве проблемной страны, для которой "Восточное партнерство" должно было стать не средством изменения политического режима, а инструментом реструктуризации и изменения ментальности граждан, став основой для формирования гражданского общества и активного его участия во всех сферах жизнедеятельности государства.

В начале мая 2009 года в Праге состоялся учредительный саммит программы "Восточное партнерство", участниками которого стали представители Евросоюза, а также Азербайджана, Белоруссии, Армении, Грузии, Молдавии и Украины. С этого момента можно говорить о начале нового этапа сотрудничества Белоруссии и ЕС, активное развитие которого наблюдается в преддверии президентских выборов в стране. Сама программа изначально предполагала выделения Евросоюзом бывшим советским республикам до 2013 года 350 миллионов евро в рамках различных совместных проектов, создание зон свободной торговли для услуг и сельскохозяйственных продуктов, а также облегчение визового режима. В последующем совокупность фондов политики "Восточного партнерства" были расширены до 600 миллионов евро. Справедливости ради стоит отметить, что бюджет, предусмотренный для Белоруссии, является самым маленьким среди всех остальных участников программы.

Вступление Белоруссии в программу было сопряжено с достаточно сложным выбором: признание или непризнание независимости Абхазии и Южной Осетии. Глава белорусского государства, неоднократно заявлявший о своей готовности признать две новообразовавшиеся республики, принял сторону ЕС, фактически отказавшись от поддержки в этом вопросе России. Несмотря на различного рода заявления представителей МИДа РБ о том, что "программа "Восточное партнерство" - это не выбор в пользу Запада за счет России, а более сбалансированное выстраивание отношений с нашим крупнейшим западным соседом - ЕС, по приоритетным векторам", последние действия руководства Белоруссии говорят об обратном.

С точки зрения белорусских властей "Восточное партнерство" может рассматриваться двояко. С одной стороны, вступление и деятельность в рамках подобных проектов должно продемонстрировать России возможность не только самостоятельной внешней политики, но и будущей переориентации внешнеполитического вектора на Запад в ущерб российскому направлению. Стремление Минска пощекотать нервы Кремлю подобными шагами говорит о том, что у белорусского руководства в настоящее время нет никакого другого возможного механизма воздействия на политику России. Даже пресловутый "газовый кран" после нормализации отношений между Москвой и Киевом не является серьезным аргументом в переговорах с российскими партнерами. Для Лукашенко одним из последних шансов заключить перемирие с РФ является создание видимости улучшения своих личных отношений со странами Запада, в том числе и в рамках "Восточного партнерства", с целью, чтобы в условиях конкуренции с ЕС Россия изменила свое отношение к политическому режиму в Белоруссии. Подобное утверждение базируется на том основании, что Москва может рассматривать программу ЕС в качестве конкурента своей инициативы единого экономического и политического пространства на территории бывшего Советского Союза, одним из базовых элементов которого должна стать Белоруссия.

С другой стороны, ВП рассматривается Минском как возможность получения, пускай и небольшого, финансирования белорусской экономики. Поэтому Белоруссия заинтересована в первую очередь в экономической и инфраструктурной составляющих программы ЕС. В этом плане, перспективы выглядят весьма привлекательными: создание зоны свободной торговли со странами ЕС и содействие вступлению Белоруссии во Всемирную Торговую Организацию; реструктуризация энергосистемы страны с целью увеличения эффективности производства энергии и снижения зависимости от импорта энергоносителей из России; выполнение программ развития малых городов (решение проблем крупных предприятий в малых городах); разработка программы "флагманской" приватизации и модернизации ключевых промышленных предприятий; разработка программы научного сотрудничества для обеспечения поставок высокотехнологичной продукции из Белоруссии в ЕС и развитие связей между компаниями из стран Евросоюза и белорусскими научными учреждениями. Наиболее востребованными проектами, особенно в сложившейся ситуации, по мнению белорусской стороны, являются проекты соединения северной и южной ветки нефтепровода "Дружба", прокладки ветки нефтепровода "Одесса-Броды" до Мозырского нефтеперерабатывающего завода, строительство энергетического моста Украина-Белоруссия-Литва, строительство на территории Белоруссии транспортной и логистической инфраструктуры для использования европейскими компаниями и т.д. Учитывая тот факт, что подобных предложений со стороны России не поступало, белорусские власти могут пойти на определенные уступки ЕС в плане демократизации страны по европейскому образцу, что неизменно приведет к дальнейшему отклонению от пророссийского вектора внешней политики.

Несмотря на то, что Запад до сих пор считает Лукашенко "последним диктатором Европы", за последние полтора года отношение к нему среди европейской политической элиты претерпели определенные изменения. Сегодня можно говорить о том, что ЕС смирился с четвертым сроком белорусского президента, о чем может свидетельствовать превращение Белоруссии за последние несколько месяцев в определенную Мекку для западноевропейских политиков и СМИ, которые стремятся заполнить вакуум, образовавшийся в результате показного отстранения России от дел в РБ. В подобной ситуации программа "Восточного партнерства" превращается из формальной политической инициативы в узаконенную площадку для усиления европейского влияния в Белоруссии.

Европейский Союз может использовать указанную программу в качестве механизма продвижения различных форм политического диалога как внутри страны, так и на международной арене. При этом речь уже не идет о смене белорусского режима, а лишь об определенной его трансформации, формально позволяющей перейти на новый уровень сотрудничества между Белоруссией и ЕС в качестве альтернативы сближения с Россией. Помимо этого, в случае дальнейшего ухудшения российско-белорусских отношений, у Европы может появиться прекрасный шанс провести постепенную "вестернизацию" сознания белорусов, усилив тем самым влияние западноевропейских ценностей в противовес идеям славянского единства. Конечно, говорить о том, что подобное случится завтра, не стоит, однако и полностью отрицать возможность такого развития событий в будущем нельзя.

Несмотря на различного рода перспективы, прошедшие полтора года сотрудничества ЕС и Белоруссии в рамках "Восточного партнерства" продемонстрировали по большей части лишь намерения двух стран активно развивать двусторонние отношения. До недавнего времени именно Минск являлся главным тормозом развития проекта, что связано не столько с оглядкой на возможную реакцию России, сколько с необходимостью проведения в рамках достигнутых с Европой договоренностей политической и экономической либерализации в стране. Однако президентские выборы и более чем неопределенная официальная позиция Кремля, а также активизация самого Европейского Союза заставили Лукашенко по-иному посмотреть на перспективы "Восточного партнерства". По его словам, до недавнего времени он "со скепсисом относился к этому проекту, потому что слишком много было разговоров, надежд и как-то вдруг все заглохло или приостановилось". Сейчас же белорусский лидер видит заинтересованность ЕС и готов разрушить "стену, которая выстраивалась когда-то между Европейским Союзом и Белоруссией".

Несмотря на подобное заявление, Минску не стоит рассчитывать, что "Восточное партнерство" превратится в "рог изобилия", из которого в страну будут сыпаться евро. Скорее всего, программа станет политической основой для будущего финансирования Белоруссии со стороны различного рода кредитных организаций (МВФ, ЕБРР и т.п.) для дальнейшего увеличения влияния западноевропейского банковского сектора на экономику страны. При этом необходимо учитывать и тот факт, что белорусское руководство все еще отказывается от предлагаемого ему процесса формирования гражданского общества в стране, рассчитывая использовать "Восточное партнерство" лишь как финансового донора для поддержания существующего в Белоруссии политического режима. Поэтому в настоящее время для Европы существует реальный шанс усилить свое влияние на Белоруссию через навязывание Минску кредитных обязательств в рамках двухстороннего сотрудничества.

Перспективность развития сотрудничества Белоруссии и ЕС в рамках программы "Восточное партнерство" для нынешнего руководства страны может заключаться в том, что она может стать трамплином для выхода на новый уровень взаимодействия с объединенной Европой. Однако в условиях, когда Лукашенко приходится постоянно балансировать на грани конфликта интересов Запада и России, а политика "многовекторности" не приносит ожидаемых результатов, процесс сближения Белоруссии и Европы в рамках указанного проекта, представляет собой попытку белорусского режима заручиться европейской поддержкой на последующие несколько лет.

Лозунги "Восточного партнерства", провозглашающие демократизацию, экономическую интеграцию, энергетическую безопасность и контакты между людьми, могут оказаться лишь красивой ширмой, за которой скрыто довольно безрадостное будущее Белоруссии. Взамен кредитов и признания президентских выборов, Евросоюз уже в скором времени может потребовать от республики не только монопольного доступа к приватизации госпредприятий, но и создания на ее территории крупного прозападного лобби, способного в будущем превратить страну в подконтрольное буферное государство на окраине Европы. В подобном случае говорить о перспективах развития Белоруссии как самостоятельного субъекта международных отношений не приходится.