В отличие от Латвии и Эстонии, в Литве левым партиям не только удалось объединиться в одну политическую силу (и даже начать объединять сами партии), но и удержать высокий рейтинг, находясь при власти. Действующее литовское правительство сформировано господствующей в сейме коалицией левых, состоящей из социал-демократов и социал-либералов. Министерские посты распределены между представителями этих партий, а премьер-министром является председатель социал-демократической партии (в прошлом президент Литвы) Альгирдас Бразаускас. При этом председатель Нового союза (социал-либералы) Артурас Паулаускас занимает пост председателя сейма.

Логично думать, что при таком раскладе сил в Литве должна проводиться социальная политика, сориентированная на выравнивание доходов населения, уменьшение пропасти между богатыми и бедными, поддержку бедных слоев населения. В этом, собственно, и состоит социал-демократическая идея. Тем более, что средства есть, по темпам экономического развития Литва в последний год обогнала даже своих прибалтийских соседей, не говоря уже о сравнении с темпами роста западноевропейских стран. За 1992 год рост валового национального продукта в Литве (ВНП) составлял почти 7 %. А по данным первого квартала 2003 г. Литва вышла (по сравнению с тем же периодом прошлого года) на 9 %. Все это означает, что растет часть распределяемого через бюджет ВНП. И действительно, свои программы литовскому правительству удается реализовывать не за счет займов и роста государственной задолженности, а за счет экономического прироста. Как результат, имеем поразительно малый дефицит бюджета, который намного ниже норм, предъявляемых к будущим членам ЕС. Причем дефицит проявляет устойчивую тенденцию к снижению. Так, на первый квартал 2000 г. он уменьшился до 1,6 %, а к первому кварталу 2002 г. - даже до 0,7 %. Достаточно сравнить эти цифры с бюджетным дефицитом хотя бы США, чтобы понять, что еще никогда Литва не была так далеко от возможного банкротства, как сегодня. Фактически, благодаря растущему космическими шагами экспорту продукции (российский дефолт заставил литовский бизнес вовремя переориентироваться на Запад, завоевать там рынки) с одной стороны и растущему потоку инвестиций с другой - Литва получила возможность увеличивать расходы, не залезая в долги, оставаясь "самоокупаемой" страной.

При таком оптимистическом прогнозе, логичным выглядел бы рост благосостояния населения, и прежде всего, облегчение ноши бедных слоев населения. Однако вот статистика: уровень бедности в Литве на 1999 г. составлял 15,8 %. Несмотря на быстрый экономический рост, который не уменьшался в последующие годы, а наоборот, с каждым годом увеличивался. В 2000 г. он составил 16%, в 2001 г. 16,4 %, в 2002 г. - 16,6 %. И это если учесть, что в эти годы Литвой правили левые.

Объяснение такому парадоксу можно найти разве что в одном: левое литовское правительство проводит не совсем левую (или недостаточно левую?) политику. Оно распределяет доходы не в пользу слоев с низкими доходами. Поступающие в его распоряжение дополнительные средства правительство пускает на какие-то другие цели. В этой связи уже высказывалось мнение, что правительство лоббируется крупным капиталом. Льготная система налогов для многих крупных предприятий существует вот уже много лет. При этом льготы объяснялись целью привлечь инвестиции, создать новые рабочие места (в Литве мелкий и средний бизнес, не считая фермерских хозяйств, создает всего лишь 22 % ВНП, основным создателем рабочих мест является именно крупный бизнес, в то время как в странах Запада основный работодатель - мелкий и средний предприниматель). Правда, в последние год-два прямых заигрываний с крупным капиталом не наблюдалось, однако нередко от решений, принимаемых правительством, которые касаются, казалось бы, всех, выигрывали именно крупные собственники. Возьмем, к примеру, прошлогоднее решение кабинета министров об уменьшении налога на прибыль с 24 % до 15 %. Таким образом, предусматривалось активизировать предпринимательскую деятельность, создать новые рабочие места. Как бы не были забыты и приоритеты среднего и мелкого бизнеса: если на предприятии работает меньше 10 человек и его годовой оборот не превышает 500 тысяч литов (по сегодняшнего курсу, чуть меньше 200 тысяч долларов США), то доход на прибыль уменьшается до 13 %. Однако речь идет всего лишь о 2% разницы, что от маленьких доходов составляет маленькую сумму "выигрыша". В то время как для больших предприятий, где обороты исчисляются десятками миллионов литов, уменьшившийся на 10 % налог означает нередко увеличение прибыльности предприятия на миллионы литов. Поэтому получается, что на поверхности "левое" решение в глубине служит как раз интересам крупного капитала.

Более того, при таком раскладе сил бюджетные работники (а это врачи, учителя, работники культуры) продолжают платить в казну 33 % подоходного налога и являются на сегодня главным источником пополнения бюджетных средств. Тем временем многие из них как раз и составляют часть бедного слоя населения. Попытавшиеся было недавно протестовать библиотечные работники, большинство из которых работает за нищенскую зарплату в 500-700 литов, ничего от правительства не получили. Другие представители бюджетных сфер молча терпят. В Литве, как, впрочем и везде на постсоветском пространстве, фактически отсутствуют профсоюзы способные организовать массовые, по стране забастовки, как это делается, скажем, во Франции (исключение составляют крестьяне). Ставки профессуре университетов заморожены уже много лет. Хирурги-кардиологи высшего класса, которым на Западе платят в месяц многие тысячи долларов, в Литве получают по триста долларов. Состояние с содержанием медицинской сферы в Литве близко к катастрофическому, прогнозируется массовый отъезд специалистов с вступлением страны в ЕС и открытием границ для свободной миграции рабочей силы. Выпускники медицинских факультетов не спешат идти на стрессовую, с нищенской оплатой, работу в клиники, а устраиваются в фармацевтических и прочих фирмах, а то и работают не по специальности. Другие спешат за пределы Литвы. Уже сегодня многие литовские хирурги работают и высоко оцениваются в странах Скандинавии и некоторых странах Западной Европы (эти страны, в которых чувствуется резка нехватка профессионалов, не стали дожидаться окончательного утверждения членства Литвы в ЕС, а уже сегодня открыли свои рабочие рынки для специалистов с литовским паспортом).

Интересна и такая статистика. На фоне роста добавочной стоимости и предпринимательской активности в стране, доходы крестьянских хозяйств за последний год, согласно данным Департамента статистики, уменьшились на 6 %. Правда, доходы тех, кто работает на себя или нанимает рабочую силу, увеличились чуть ли не на четверть. Однако доходы наемных работников практически не увеличились. Согласно данным Департамента статистики, в 2001 г. один фермер имел доход 249, 9 лита за месяц, а годом позже - 243,8 лита (минус 6,1 лита). Наемная рабочая сила: 455,9 лита в 2001 г. и 464,8 лита в 2002 г. (плюс 8,9 лита). А вот доходы "предпринимателей, работающих на себя" и "работодателей": 447,7 литов в 2001 г. и 554,4 лита в 2002 г. (плюс 106,7 лита). Сравним эти цифры: 8,9 лита и 106,7 лита. То есть доходы наемных работников практически не выросли (увеличение всего около 1 %). В то же время доход работодателя вырос за этот период на 23 %. Что это означает? Куда ушли доходы? Это означает, что экономический рост в Литве и соответственно возросшие доходы от деятельности предприятий оседают в кармане собственников, а "работающие массы" остаются при том же уровне оплаты. Чаще всего это официально допустимый минимум. Нередко и меньше минимума (если учесть, что работника заставляют расписываться в ведомости за зарплату, которую он не получает; второй, более распространенный вариант, - работнику платят минимум, но заставляют работать "за две зарплаты"). В прошлые времена это, когда все доходы оседают в кармане собственника, а "рабочей силе" платят "минимум выживания", называлось достаточно ясно "эксплуатацией человека человеком": однако сегодня такие понятия, в качестве балласта прошлого, исключены из языка и массового сознания.

Оседанием основного дохода страны в карманах небольшого количества чиновников высшего ранга и собственников легко объясняется тот факт, что при стремительном росте ВНП, доходы большинства населения почти не растут, рост благосостояния особо не заметен. Что означает "почти не растут"? Справедливости ради нужно сказать, что за годы своей работы левое литовское правительство осуществило несколько социально важных программ, в частности, повысило пенсии, не облагающийся налогом минимум, начало вести речь о повышении минимальной зарплаты. Однако как это выразилось в цифрах? В 2001 г. средняя пенсия в Литве составляла 317, 6 лита, а в конце 2002 года - 327,7 лита. Таким образом, пенсионеры в Литве стали получать на 10 литов (около 3 доллара по настоящему курсу) больше. Если учесть, что отопление двух-трехкомнатной квартиры в столице обходится зимой в 300-400 литов, то такое увеличение пенсии вряд ли что-нибудь решает в жизни литовского пенсионера.

Похожая ситуация и с увеличением необлагаемого налогом минимума. Он вырос от 250 литов до 290 литов. Если, скажем, государственный служащий получал 500 литов на бумаге, то раньше 33 % подоходного налога отсчитывались от суммы в 250 литов, а теперь в 210 литов. То есть налог в первом случае составлял 82,5 лита, а во втором он составляет 69, 3 лита. На бумаге необлагаемая сумма выросла на 40 литов, а на руки человек получит только на 13,2 лита больше. В процентном соотношении к зарплате надбавка составляет чуть больше 2 %. И это еще самое большое соотношение. Для зарплаты в 1000 литов, что соответствует категории "бедного среднего класса" (феномен именно постсоветского пространства), эта надбавка составляет всего 1 % от суммы.

Наконец, возьмем соотношение роста средней зарплаты и пенсии. Средняя зарплата в Литве имела в последние годы следующую тенденцию к росту: в 1999 г. она составляла 987 литов, в 2000 г. - 970,8 лита (уменьшилась), в 2001 г. - 991,2 лита, в четвертом квартале 2002 г. - 1145 лита. В долларах нет смысла пересчитывать, поскольку два года назад доллар в Литве стоил 4 лита, а сегодня меньше 3 литов (первое обесценивание доллара в отношении лита, в среднем на 50 центов, произошло после отвязки лита от доллара и его привязки к евро по неблагоприятному для держателей долларов курсу еще при достаточно стабильной позиции доллара, а уже впоследствии сказался и обвал доллара на мировом рынке). А вот что происходило с литовскими пенсиями: в 1999 г. средняя пенсия в Литве составляла 310,2 лита, в 2000 г. - 312,5 лита, в 2001 г. - 317,6 лита, в 2002 - 327,7 лита. То есть за прошлый год средняя зарплата росла намного более быстрыми темпами, чем пенсия. Если в 2001 г. средняя пенсия в Литве составляла 32 % средней зарплаты, то в 2002 г. - всего 28,6 %. То есть в социальном плане, при впечатляющем экономическом росте, наблюдается все больший отрыв бедных от богатых, более бедных от менее бедных. Растет дифференциация, что как раз говорит об определенном бездействии правительства.

Вопрос ставится не в том смысле, что левое правительство не проводит левой, социал-демократической политики, а в том смысле, какую часть от растущих доходов государства оно уделяет "низам". Как видим, эта часть, судя по уровню поднятия пенсий и зарплат, а также по соотношению первых к последним не соответствует темпам роста экономики. Согласно официальной статистике доходы самого богатого и самого бедного литовца (речь, понятно, идет о средней, а не абсолютной величине) разнятся более, чем в 8 раз. Как оппозиция, так и международные организации не раз обращали внимание литовских властей на этот тревожащий факт. Чтобы выровнять положение, правительство А.Бразаускаса уже заявило о своем намерении ввести "прогрессивный" налог, как это давно практикуется в управляемых социал-демократами скандинавских странах. Если бы это произошло, это было бы, пожалуй, первое настоящее социал-демократическое решение именуемого себя левым правительства. Кто зарабатывал бы больше, тот и больший процент платил бы в бюджет. Пока же в Литве 33 % от зарплаты платит и клерк, чья зарплата 3 тысячи литов, и библиотекарь или медицинский работник с зарплатой в 500-600 литов. Потеряв "треть" клерк получает все-таки 2 тысячи на руки, а "низовому" работнику остается 400 литов.

Однако пока намерение остается намерением. Идут дискуссии о том, какие и где "ограничения" на прогрессивный налог надо установить, сколько "ступеней" ввести, а также все еще ставится под вопрос сама целесообразность такого решения ввиду его возможного негативного воздействия на развитие экономики. Кроме того, от такого решения не в восторге министерство финансов, которое придерживается строгой фискальной политики (и, как отмечали не раз международные эксперты, довольно успешно). Что произойдет с бюджетом, если перейти от одной налоговой системы к другой? Поэтому пока что продолжает действовать старая система, а правительство инвестирует туда, где можно ожидать быстрый возврат денег и поддерживать темпы роста экономики, оставляя пока в стороне настоящее решение проблем социально поддерживаемых граждан, чей уровень жизни прямо зависит от государства. Правительство надеется на то, что рано или поздно рост экономики сам по себе скажется на росте благосостояния населения. Нужно, мол, дождаться. Например, приводятся примеры борьбы с безработицей. Благоприятные условия для инвестиций, налоговые послабления предпринимателям привели к тому, что в последние годы замечено устойчивое снижение уровня безработицы в стране. Достигавшее в определенных местах 14 и больше процентов, она стремительно падает, особенно в больших городах (в Вильнюсе, например, где уровень безработицы колеблется уже в районе 5-6 %, во многих сферах уже чувствуется нехватка рабочей силы). После вступления Литвы в ЕС многие специалисты начнут уезжать работать на Запад, соответственно начнет сама собой расти оплата их труда внутри Литвы. Работодатели сами будут вынуждены поделиться доходом с наемным работником, иначе их бизнес остановится.

Однако более логичной такая позиция выглядела бы, если бы она принадлежала правому либерального толка правительству, а не, фактически, правительству социал-демократов. Складывается впечатление, что, не решаясь ввести прогрессивный налог и наконец начать не символическое, а настоящее перераспределение в пользу тех, кто получает малые доходы, правительство лишь делает минимум, чтобы оставаться в глазах избирателей "левым", то есть правительством "большинства". С другой стороны, такую позицию можно объяснить и осторожностью. Тактика "малых" шагов содействует имиджу, но мало что меняет в реальности. Вот и новое намерение кабинета министров поднять минимальную зарплату в Литве с 430 до 450 литов только лишний раз подтверждает вышесказанное. Что реально для человека означает увеличение дохода на 20 литов? Минимальная зарплата в Литве заморожена с 1998 года. На 1 января 1996 г. она составляла 210 литов, на 1 октября 1996 г. - 300 литов, на 1 февраля 1997 г. - 330 литов, на 1 мая 1997 г. - 400 литов, на 1 июня 1998 г. - 430 литов. Мы видим, что за два с половиной года она выросла больше, чем в два раза. Чем же объяснить тот факт, что в последующие пять лет она не выросла ни на лит? На этот счет могут быть разные версии, но одна из наиболее правдоподобных - лоббизм со стороны капитала, который заинтересован иметь "бесплатную" дешевую силу. Никто точно не знает, сколько людей в Литве получает минимум, но говорят, что речь идет об огромном количестве работников частного сектора. Не исключено также, что правительство боится социальных последствий. Установить новый минимум зарплаты - означает вмешаться в дела рынка, а это чревато непредсказуемым результатом. Правительство боится, что после того, как оно заставит работодателей платить своим работникам на 20 литов больше, может уменьшиться количество рабочих мест и вырасти безработица: что, опять же, ляжет на плечи государства (не исключено и увеличение доли теневой экономики). С другой стороны, как это ни парадоксально, замороженный минимум заработной платы - выгодная приманка для иностранных инвестиций, которые ищут в Литве дешевую рабочую силу. Если будет поднят минимум, то соответственно нужно будет поднять зарплаты более квалифицированным работникам. Будет сдвинута с мертвой точки вся сама собой установившаяся за последние годы и вполне удовлетворяющая богатеющих работодателей (но не наемных работников) тарифная система. Кроме того, в Литве к минимуму зарплаты привязаны ставки работников государственного сектора. Если будет поднята минимальная зарплата, придется также больше платить учителям и медикам, работникам культуры и полиции. А на это денег в бюджете не предусмотрено. Правда, предлагают "отвязать" зарплату госслужащих от минимальной заработной платы, но в таком случае будем иметь новый социальный перегиб: уборщицы станут получать чуть ли не как учителя и библиотекари.

С другой стороны, со вступлением Литвы в ЕС, как экономическая (наплыв новых инвестиций, беспошлинная продажа литовских товаров на территории ЕС, рост экспорта и его обслуживающих сфер литовской экономики), так и социальная ситуация (откроется рынок свободного обмена рабочей силы) должна в Литве измениться настолько, что сегодня тяжело прогнозировать последствия любого из кардинальных социальных решений. Кроме того, многие решения, в том числе и социальных проблем, будут контролироваться из структур ЕС. Похоже, что тактика "малых" шагов литовского кабинета министров, пытающегося сохранить имидж "левого" правительства, но не решающегося взяться за настоящее перераспределение доходов от резко растущей экономики в пользу малоимущих и "бедного среднего класса", именно этим и объясняется.