Юрий Поляков - без сомнения, один из лучших писателей современной России, и один из редких представителей этого цеха, имеющий право называться именем писателя по высоким стандартам XIX века - точно назвал события 90-х годов прошлого столетия мятежом партийной бюрократии против партийного максимума. Духовным вождем "повстанцев" и стал ушедший от нас гений экономики, опрокинувший страну в катастрофу.

Сейчас мы стали свидетелями создания легенды о мудром, добром и несчастном человеке, облагодетельствовавшем страну. Судьба "отца экономических реформ" - трагедия, судьба его жертв - статистика. К этому весьма знакомому выводу подводят страну рыдающая команда наших благодетелей.

Споры, возникающие при этом, удивительно напоминают то, что уже было, правда, после другой революции, без которой невозможно было бы появление гайдаров и чубайсов в политическом мире России. Победители в той гражданской войне удивительно похожи на победителей в этой. Чему удивляться? Внуки должны походить на дедов. Победив под красным знаменем, поведя за собой народ во имя справедливости и равноправия, добрые дедушки добрых внуков быстро превратились в новую аристократию. Так что "благодетели современности" - плоть от плоти и кровь от крови "благодетелей прошлого". Причем от "голубой крови". Критик и вдумчивый наблюдатель нравов партийно-советской верхушки Москвы отмечал в 1926 году: ""Голубая кровь", несмотря на "высылавшийся на север" НЭП, несмотря на "рабочую оппозицию", отстоялась в коммунистических жилах, загустела, и перевела коммунистов из ранга "фанатиков" в сословие "наших дворян"" (1). Мощная сила потребления и качества жизни работали в полную мощь уже тогда: "Тип коммуниста-фанатика стал музейной редкостью, колющей глаза "наших дворян", нелепым призраком из "допотопных" коммунистических времен" (2).

При этом они не забывали твердить о заслугах перед Россией, о спасительном для нее курсе, выбранном ими. Как известно, дедам пришлось все же несладко, но внуки добились своего. Поведя за собой народ под лозунгами справедливости, к которой и должны были привести реформы, они фактически развязали в стране гражданскую войну, разгромили то, что обещали защищать и распродали завоеванные трофеи. В этих условиях о морали не могло быть и речи.

Результат деятельности внуков удивительно похож на деяния дедов. По другому и быть не могло. Находившийся c 1922 годa в эмиграции Питирим Сорокин отмечал: "Где борьбу решает насилие - все равно: насилие ли пушек, или грубое насилие нетерпимости - там победа мудрых, положительная селекция по силе мозга и самая работа мысли затрудняется и делается невозможной" (3).

Лозунг гайдаров после победы был прост и неоднократно озвучивался отцами реформ - принцип личной выгоды. И здесь последствия были схожи. Обратимся к Сорокину, который описал последствия гражданской войны и революции: "Жизнь человека потеряла ценность. Моральное сознание отупело. Ничто больше не удерживало от преступлений. Рука поднималась на жизнь не только близких, но и своих. Преступления стали "предрассудками". Мораль права и нравственности - "идеологией буржуазии". "Все позволено", - лишь бы было удобно - вот принцип смердяковщины, который стал управлять поведением многих и многих" (4). Как это все напоминает то, что иногда с умилением называют у нас любители криминократии "лихими девяностыми"....

Особенно жесткой критике победителей подвергались дореволюционные реалии. В 20-х годах даже противники большевиков - эсеры - заступились за них. Екатерина Кускова восклицала, подводя итоги картине, описанной выдающимся социологом: "Не убийца - стал убийцей, гуманист - насильником и грабителем, добродушный обыватель - жестоким зверем". "Клоака преступности", - вот во что превратилась Россия за время войны и революции. Таково заключение Сорокина о нравственном состоянии современной России. Воцарился принцип смердяковщины, - ежели удобно, нужно, то и позволено" (5). По мнению Кусковой, все причины столь тяжелого положения страны - в периоде, предшествовавшем 1917 году. Разгромив эти жалкие потуги выдать желаемое за действительное, Сорокин описал все недостатки этого периода, не скрыв от читателя и его достоинств. "Нет, - восклицал он, - тут было что терять, портить и "криминализировать"" (6).

Не правда ли, современно звучит прошлое. Каким же будет будущее у страны, в которой со слезами на глазах призывают любить память идеолога новой смердяковщины? Неизбежно возникает вопрос - а входит ли в планы поклонников этой идеологии будущее для России?

* * *

1) Невидимцев Б. Московская мозаика // Воля России. Прага. 1926. №11. С.99.

2) Там же. С.106.

3) Сорокин П. Нравственное и умственное состояние современной России // Воля России. Прага. 1922. №4(32). С.25.

4) Там же. С.28.

5) Кускова Е.Д. А что внутри? // Воля России. Прага. 1922. №7(35). С.31.

6) Сорокин П. Еще раз о моральном состоянии России (Ответ Е.Д. Кусковой) // Воля России. Прага. 1923. №1. С.38.