В истории с провалом выборов президента Молдавии и грядущими досрочными парламентскими выборами я бы выделил два аспекта. Первый, который на поверхности, - так называемый аспект "личностно-спортивный": кто и в чем выиграл, кто проиграл, каким будет характер будущего предвыборного марафона, каков возможный расклад на финише и т.д. И второй аспект, не столь очевидный, касающийся возможных последствий всего этого "спорта" для молдавского общества и отношений Молдавии с крупными политическими игроками. В первую очередь, наших отношений с Евросоюзом и Россией как традиционными факторами влияния на происходящее в молдавской политике. В ряду последних можно назвать и Румынию, которая, хотя и входит в состав ЕС, а, значит, автоматически должна бы восприниматься как игрок "европейской команды", в силу ряда объективных причин просто не может, даже если бы очень захотела, не влиять на Республику Молдова особым образом.

С первым аспектом все более или менее ясно. После серии локальных электоральных поражений Владимира Воронина (в 2006 году в Гагаузии, в 2007 в Кишиневе и ряде районов), 3 июня 2009 года последовал и его первый крупный проигрыш на общенациональном уровне. Проигрыш именно Воронина, поскольку ни для кого - ни в стране, ни за рубежом - не секрет, что набор глухих согласных под названием ПКРМ является не более чем инструментом для удовлетворения амбиций этого политика. Проигрыш, несмотря на "грязную" победу на парламентских выборах 5 апреля, несмотря на очевидно "контрреволюционный" характер беспорядков в центре Кишинева 7 апреля, в сценарии которых, что бы там время от времени раздраженно ни бубнил лидер компартии, оппозиции была отведена роль статиста.

Проигрыш, несмотря на демонстративную поддержку Воронина со стороны России в пред- и послевыборный период. Поддержку, которая только на самих выборах принесла ПКРМ, если верить проводившим мониторинг избирательной кампании социологам, от 10 до 15% дополнительных голосов.

Если иметь в виду второй аспект, то сегодня в Кишиневе налицо глубокий политический кризис. С ним оказался тесно переплетен и кризис конституционный, поскольку назойливое стремление Воронина продолжать во что бы то ни стало играть главную роль в молдавской властной конструкции неизбежно взорвало хрупкие рамки конституционного поля. Конституционный суд, состав которого был персонально подобран тем же Ворониным, уже давно фактически самоустранился от выполнения функции гаранта конституции. И самый продвинутый правовед-конституционник не рискнет сегодня назвать ветвь или институт власти в Республике Молдова, которые могут считаться легитимными без каких-то изъянов.

Даже пока еще не распущенный парламент свой первый шаг сделал явно с "левой" ноги: избрал председателем законодательного органа человека, продолжающего занимать должность президента, хотя его второй кряду мандат истек еще 7 апреля. Впрочем, парламент - это громко сказано. Избирала-то Воронина спикером лишь родная фракция ПКРМ, благо мандатов хватило, а пренебрежение всякими там "процедурными мелочами" (можете считать своего лидера действующим президентом, воля ваша, но заставьте его сперва хотя бы формально подать в отставку с одной должности, и лишь затем избирайте на другую!) заложено в эту партию генетически. Очень левая такая партия.

Относительно предстоящей кампании досрочных парламентских выборов ясно только одно: что она будет жесткой, построенной по принципу "стенка на стенку". С одной стороны баррикады - партия коммунистов, с другой - тройка либеральных партий, пока неясно в какой конфигурации. В случае, если им удастся выступить единым списком кандидатов, это может укрепить их позицию. Всех остальных, которые захотят втиснуться "где-нибудь по центру", никто просто не заметит. А вот назвать какие-то цифры, даже самые приблизительные, я бы не рискнул.

Многое будет зависеть от "чистоты эксперимента". То, что партия власти вновь, как и в кампании выборов 5 апреля, попытается сыграть "по грязному", сомнений не вызывает. ПКРМ нужна победа, причем с другим, более крупным счетом, и она будет добиваться ее любой ценой. Озвученную Ворониным цифру в 80% следует в этом смысле воспринимать, конечно, не буквально, но как вполне четкую установку административному аппарату, силовикам, Центральной избирательной комиссии, судьям, медийному ресурсу: "мочите" неуступчивую оппозицию, не считаясь ни с чем.

Однако, вопреки уже запущенному коммунистической пропагандой маховику истерии с призывами "размазать оппозицию по асфальту", у последней появился шанс выступить достойно. На стороне оппозиционеров безусловное моральное превосходство, и если либералам удастся мобилизоваться организационно и, главное, повысить качество PR-обеспечения собственной кампании, Воронина могут ожидать новые, куда более неприятные сюрпризы. В пользу оппозиции будет и то обстоятельство, что на Западе, судя по всему, к кампании досрочных выборов намерены отнестись более внимательно и пристрастно, чем к предшествующей, что сужает поле маневра для ПКРМ, привыкшей вести игру на грани (точнее, за гранью) фола.

Вряд ли, например, у коммунистов повторно проскочит номер с "вздутыми" списками избирателей, как это обнаружилось после 5 апреля. Да и непритязательная сказка про румынские спецслужбы, являясь зеркальным отражением четырехлетней давности небылицы про спецслужбы российские, второй раз уж точно не проскочит. К тому же Румыния, в отличие от России, открыто свою поддержку кому-либо из конкурентов на выборах не демонстрирует.

Еще о втором аспекте. Многих в Молдавии волнует вопрос о позиции, которую может занять после всего, что случилось, Россия. Ведь Воронину, если вдуматься, удалось совершить почти невероятное. После антироссийской кампании 2005 года, после озвученных молдавским руководством обвинений ФСБ в причастности к "попытке государственного переворота" и т.п., он умудрился в канун минувших выборов заручиться поддержкой российского руководства для решения электоральных задач ПКРМ. Фактически Воронин сумел сделать Москву своей соучастницей в сугубо молдавских внутриполитических разборках. Более того, он попытался (и отчасти в этом преуспел) втянуть Россию во внешнеполитическую свару молдавских коммунистов с соседней Румынией. Свару, которая получает подпитку еще и на почве личностных взаимоотношений и особенностей политического поведения двух президентов-популистов: уже бывшего молдавского, Владимира Воронина, и румынского, Траяна Бэсеску, который намерен побороться в конце нынешнего года за второй президентский мандат.

При желании можно, конечно, сослаться на то, что, намекая Брюсселю на "недопустимость" политики Бухареста в вопросе предоставления румынского гражданства гражданам Республики Молдова, у Москвы были и собственные мотивы уколоть ЕС (Вы, господа европейцы, указывали нам на "недопустимость" выдачи паспортов Российской Федерации жителям Абхазии и Южной Осетии? Что ж, теперь получите обратно!). Можно вспомнить и заявление того же Бэсеску о "четырех миллионах румын" к востоку от Прута, и кое-что другое. Все равно, многие в Молдавии пребывают в искреннем недоумении.

Вопрос, который чаще всего звучит по этому поводу, касается даже не того, что же такого из рук вон выходящего мог наобещать Владимир Воронин российскому президенту Дмитрию Медведеву взамен на столь явную поддержку? Вопрос звучит и вовсе просто: как можно, вообще, верить такому политику, как Воронин? Да что бы он ни обещал (а обещать он мастер), как можно его, вообще, воспринимать всерьез?

Особенно после 3 июня, когда стало окончательно ясно, что план по уничтожению молдавской оппозиции, запущенный в действие 7 апреля, не просто провалился, но может дать обратную реакцию.

Виктор Жосу - молдавский политолог.