Как Сталинская конституция спасла кассиров в Калининграде: страницы истории
Калининград, 30 мая, 2016, 07:24 — ИА Регнум. Сегодня, 30 мая 2016 года, своё 70-летие отмечает прокуратура Калининградской области. В канун юбилея ИА REGNUM приоткрывает некоторые страницы истории надзорного ведомства, неизвестные широкой публике. Воспоминания ветеранов прокуратуры взяты из вышедшей на днях книги «70 лет на страже закона», автором-составителем которой стал журналист, шеф-редактор ИА REGNUM в Калининграде Андрей Выползов.
Датой создания прокуратуры в Калининградской области следует считать 30 мая 1946 года, когда Государственная штатная комиссия при Совмине СССР утвердила штат прокуратуры Кёнигсбергской области в количестве 35 единиц с общей суммой зарплаты по должностным окладам 24.860 рублей в месяц. Первый прокурор новой советской области Иван Захаров прибыл в Кёнигсберг в начале июня 1946 года.
В архиве прокуратуры Калининградской области хранится немало документов послевоенных лет. Окунёмся в их машинописный водоворот.
Первые прокурорские приказы свидетельствуют о доверии к немецкому населению в части трудоустройства. Достаточно сказать, что приказ № 1 прокуратуры Кёнигсбергской области от 14 июня 1946 года гласил о назначении немки Христианы Карловны Шварц уборщицей с окладом 140 рублей (она работала в паре с Анастасией Генриховной Плещевской — учитывая «шляхетские» имя и фамилию отца, можно предположить, что это была полька).
В 1946—1947 годах на должности в облпрокуратуру назначались: вахтёром — Элли Ноендорф, истопниками — Матеус Валту и Верн Лайгий, уборщицами — Эльза Рагвиц, Фрида Цирман, Элли Валибойт, грузчиками — Фриц Дитрих и Курт Богданциг и т. д. Двух последних, правда, уволили через месяц с формулировкой «несправляющиеся с работой», однако в штат приняли вновь немцев — Фрица Колоссо и Вернера Принца.
«Запретить иметь на работе личных денег свыше 5 рублей»
Необычное дело пришлось расследовать прокуратуре Калининградской области в марте 1953 года. Прошло меньше месяца, как скончался И. В. Сталин, и тем интереснее читать формулировки, вышедшие из-под пера прокурора области Валентина Кабакова, о «нарушении конституционных прав граждан». Впрочем, обо всём по порядку.
20 марта 1953 года управляющий трестом коммунально-бытовых предприятий Калининграда Синицын организовал бригады для, как сказано в документе, «вылавливания воров и жуликов». Новоявленная бригада начала проверку с парикмахерской № 2. Как следует из документов следствия, «Синицын без объяснения причин своего визита вошёл в кассу, забрал выручку и чеки для проверки, затем проверил карманы одежды кассира Фогельберг, забрал сумку, принадлежащую кассиру, и ушёл в косметический зал, где в присутствии Фогельберга произвёл осмотр содержимого сумки и обнаружил 500 рублей».
Подобную процедуру — только в дамском зале — проделала инспектор парикмахерского хозяйства треста, также входившая в состав «бригады», и более того, являвшаяся секретарём партбюро треста. Здесь у кассира было «изъято» из её личной сумки 33 рубля.
Все деньги, найденные в карманах и сумочках, были оприходованы по кассе, поскольку начальник треста считал, что это нетрудовые доходы. В итоге Синицын вызвал к себе всех кассиров и заведующих парикмахерскими города и постановил «запретить иметь на работе личных денег свыше 5 рублей».
Прокурор Кабаков в письме к секретарю Калининградского горкома КПСС Бровкину охарактеризовал действия Синицына и компании как «незаконные», усмотрев «наличие нарушения конституционных прав граждан о неприкосновенности личности».
Однако в итоговом письме в горком абзац об обезличенных «конституционных правах» был вымаран и заменён следующим выводом:
«Таким образом, Синицын вместо наведения порядка в подведомственном ему предприятии, которое исключило бы возможность хищения, допустил посягательство на право граждан, гарантированное Сталинской конституцией о неприкосновенности личности».
Ковровая дорожка длиною в 30 лет
Курьёзно-криминальный эпизод произошёл в 50-е годы. По воспоминаниям ветерана милиции В. А. Гудилина, визит гражданина Рыжкова в областную прокуратуру «не прошёл бесследно»:
«Из коридора здания прокуратуры исчезла ковровая дорожка длиной 10 метров. Но вора постигла неудача. Только он свернул на ул. Разина (прокуратура Калининградской области тогда располагалась на улице Комсомольской. — Прим. ред.), как перед ним предстали два работника милиции — лейтенант Дзигунский и старший лейтенант Косухин. Они после работы шли домой. Вид гражданина, несущего на плече ковровую дорожку, заставил их насторожиться. На вопрос милиционера, где он взял дорожку, Рыжков стал путано объяснять, что якобы забрал её у детей. Ответ был явно неубедителен, и стражи порядка приняли решение задержать гражданина».
В отделении уже выяснилось, что Рыжков пару недель назад столь же результативно «навестил» приёмную зампреда Калининградского горисполкома. После визита Рыжкова другой посетитель — заведующий трестом «Горгаз» Маевский — не нашёл пыжиковую шапку. Половик был возвращён в прокуратуру, а сама «коврово-дорожная» тема неожиданно получила продолжение спустя два десятилетия.
Бывший старший следователь по особо важным делам прокуратуры Калининградской области Анатолий Фалинский рассказал, что в конце 80-х годов по окончании следствия по громкому Ворошиловградскому делу был поощрён Генеральным прокурором СССР Рекунковым.
«Если в Гражданскую войну красноармейцев награждали красными революционными шароварами, то Генеральный прокурор наградил меня красными шерстяными дорожками, — смеясь, сказал Фалинский. — Они до сих пор в коридоре лежат».
«Слишком жестокое наказание я себе выбрал»
В архиве прокуратуры Калининградской есть удивительный документ, раскрывающий человеческую сущность рядового прокурорского работника. Автор письма — помощник прокурора Центрального района г. Калининграда Василий Глущенко. Ветеран Великой Отечественной войны, удостоенный двух боевых орденов, в 1963 году оказался в критической ситуации.
Глущенко, проработавший в органах Калининградской прокуратуры более десяти лет, неожиданно пишет рапорт на имя прокурора области Василию Петухова. Он просит об увольнении по собственному желанию и переводе его на должность преподавателя в Калининградскую школу милиции. Петухов удовлетворяет просьбу Глущенко, а спустя неделю на имя областного прокурора поступает второе письмо от новоявленного преподавателя школы милиции.
Приведём его полностью. Как говорят в таких случаях, без комментариев:
«С наступлением холодного времени года в моей семье создалось тяжёлое положение. Для приобретения на зиму топлива и овощей необходима немалая сумма денег. Кроме того, я имею долг в кассе взаимопомощи в сумме 72 руб. и до марта 1964 года из моей зарплаты будут производиться удержания по 10 руб. в месяц за пальто, купленное в кредит. Просить же помощи у своих родителей, не побывав у них лично (Глущенко родился в Сталинградской области. — Прим. ред.), мне было стыдно.
Всё это завело меня в такой тупик, выхода из которого я не мог найти (на тот момент Глущенко шёл 42-й год. — Прим. ред.). Вот в это время командование Калининградской школы милиции и предложило мне перейти к ним на работу. Рассчитывая хотя бы немного поправить своё материальное положение полученной при увольнении из прокуратуры компенсацией за отпуск, я и обратился к Вам с рапортом о переводе меня в школу милиции.
Однако, осмыслив случившееся, я понял, что таким необдуманным шагом я не только не поправлю нисколько своё материальное положение, но и нанесу себе большую моральную травму. Проработать в органах прокуратуры 12 лет, 10 из которых беспрерывно в органах прокуратуры Калининградской области, и вдруг так легко расстаться с профессией, к которой стремился, будучи ещё студентом. Слишком жестокое наказание я себе выбрал. В связи с этим прошу Вас убедительно отменить свой приказ № 91 от 17 октября 1963 года об увольнении меня из органов прокуратуры Калининградской области и оставить меня на работе в прежней должности».
Мудрый прокурор Петухов отменил свой приказ, оставив Глущенко в должности помощника прокурора Центрального района. Стоит отметить, что после «истории с пальто» карьера прокурорского работника сложилась довольно успешно. Василий Глущенко проработал в органах прокуратуры до пенсии — до 1978 года, закончив службу в должности помощника прокурора Калининградской области по спецделам.
Спасли зрение солдату из фильма о войне
В 1984 году работники прокуратуры Калининградской области продемонстрировали неформальный подход к делу, в результате чего спасли зрение человеку. Тогда в Калининградскую область прибыла съёмочная группа Одесской киностудии снимать фильм под рабочим названием «Пишу после смерти» (в прокате он назывался «Действуй по обстановке!»).
Приключенческая лента повествовала о последних месяцах Великой Отечественной войны, когда броневая группа, возвращаясь со спецзадания в тылу врага, зашла в немецкий посёлок в поисках горючего. К нашим солдатам в посёлке присоединились немецкая учительница, мужа которой должны расстрелять по приказу Геббельса, как дезертировавшего из вермахта, и американец, совершивший побег из концлагеря. От американца танкисты узнают, что фашисты готовятся взорвать расположенный близ городка Лаубан (сейчас это территория Польши) секретный военный завод вместе с двумя тысячами находящихся там военнопленных: французов, англичан и американцев. Группа майора Горелова решает идти на выручку союзникам…
Съёмки концлагеря проводились в форте № 2 «Бронзарт», расположенном в пригороде Калининграда у посёлка Малое Васильково. Солдаты массовки были задействованы из артиллерийского полка. Среди актёров — Александр Панкратов-Чёрный, Ирина Резникова, Иван Бортник.
Рассказывает бывший следователь прокуратуры Валентина Медведева:
«Съёмки этого фильма проходили в Гурьевском районе, и во время сцены «Концлагерь» — в момент пиротехнического взрыва — молодой военнослужащий, участвовавшей в массовке, получил серьёзную травму глаза.
Возбудили уголовное дело по ст. 140 УК РФ, которая предусматривала ответственность за нарушение техники безопасности. Для того чтобы установить все обстоятельства случившегося, необходимо было изъять документы, допросить директора картины, режиссёра, пиротехников, которые к тому времени уже уехали на Украину. Конечно, можно было направить в Одессу отдельное поручение, но мой зональный прокурор Юрий Николаевич Жерихов сказал, что при сложившихся обстоятельствах будет лучше, если я сама выполню все необходимые следственные действия. Руководство прокуратуры области согласилось с необходимостью командировки.
На Одесской киностудии я пробыла неделю. Выяснилось, что в ходе съёмки были допущены нарушения как со стороны киношников, так и со стороны массовки. Пришлось назначать экспертизу на Рижской киностудии, куда я поехала после возвращения из Одессы. Эта посекундная экспертиза подтвердила, что парень выбежал раньше, чем прозвучала команда.
Уголовное дело я прекратила, но главный результат в другом. В ходе общения с руководством Одесской киностудии было принято решение о переводе солдата из госпиталя в глазной институт имени В. П. Филатова, где ему сделали операцию и частично восстановили зрение. Потом уже одесситы приехали в Калининград и пригласили меня на премьеру фильма в кинотеатр «Октябрь».
Испания нам поможет!
Уже в 2000-е годы прокурору Октябрьского района г. Калининграда Таисе Соловьёвой пришлось проявить смекалку, чтобы выбить зарплату для работников Калининградского вагоностроительного завода.
Соловьёва рассказывает:
«Работники КВЗ длительное время не получали жалованья. Прокуратура возбудила уголовное дело. Было установлено, что директор завода Козин с супругой имеют в Испании жилой дом, проживают там, и вызвать его для объяснений нереально. И вот я решила пойти на хитрость. Пришла к главе Октябрьского района Петроченко, а он был в приятельских отношениях с Козиным, и говорю:
«Слышали, в Испании закон недавно приняли? Если в отношении одного из супругов возбуждено уголовное дело — неважно, в какой стране, то второй супруг должен доказать, что имущество в Испании приобретено на законные средства. Если не докажет, то дом подлежит конфискации. Передайте Козину, если он на допрос не явится, то я обращусь в Интерпол. Вы меня знаете».
И Козин явился! В конечном итоге рабочим была выплачена заработная плата».