Как ранее сообщало ИА REGNUM, каждый третий житель Москвы (37%) при этом считает, что необходимо вернуть на Лубянскую площадь памятник Феликсу Дзержинскому, как предлагает КПРФ. Причем за такой вариант голосуют в большей степени взрослые люди. Возращения памятника Дзержинскому требует каждый второй москвич в возрасте 60 и старше (55%). Так считают и 42% опрошенных в возрасте 45−59 лет. В то же время только каждый третий житель столицы (32%) в возрасте 35−44 лет желает видеть на Лубянке Дзержинского. Среди москвичей возрастом 25−34 года за такой вариант выступают 23% опрошенных, а в возрасте 18−24 лет немного больше — 29% респондентов. Всё-таки большая часть респондентов (56%) хотят видеть встречную инициативу от «Единой России» — обустроенную на Лубянской площади пешеходную зону с фонтаном и сквером от Детского мира до Политехнического музея. Тут тоже есть различия по возрастным группам — за такой вариант выступает 64% москвичей в возрасте 18−24 года, 70% москвичей в возрасте 25−34 года, 62% в возрасте 35−44 года, 51% в возрасте 45−59 лет и только 39% в возрасте 60 лет и старше.

Директор Международного института новейших государств Алексей Мартынов следующим образом прокомментировал для ИА REGNUM результаты опроса: «Исследование ВЦИОМ говорят о том, что у нас в Москве живут замечательные люди. В том смысле, что они не хотят ссориться друг с другом. И поэтому инспирированная коммунистами новая точка напряжения, затея с референдумом о восстановлении памятника Дзержинскому, не реализовалась. Понятно, что они хотели воспользоваться этой темой перед началом выборов, поднять свой электоральный рейтинг популистским путем. И даже несколько людоедским, как всегда действовали их праотцы — большевики».

«Дело в том, что памятник Евгения Вучетича как произведение искусства сам по себе замечательный и имеет весьма условное отношение к историческому персонажу, имени которого этот памятник. Да, он стоял на Лубянке, и был вписан в архитектурный ансамбль города, и стал даже в какой-то мере одним из его символов. Но в 1991 году он был демонтирован, — продолжил политолог. — Некоторые подходят к этому как-то странно: что, мол, это символ советских спецслужб. Но что, разве в России до 1917-го года не было спецслужб? Были, и задача у них была та же самая — государственная безопасность. Просто они не справились. Через полтора года мы будем отмечать столетие русской революции, сначала Февральской, потом Октябрьской, но, по сути, одного явления, одной революции, разрушившей страну, и вот там спецслужбы не справились, и в результате этого революционного процесса самая пассионарная часть революционеров, пришла к власти. Феликс Дзержинский принадлежал к большевикам, и они создали свои спецслужбы, свои органы государственной безопасности, которые прослужили довольно долго — до 1991 года. Но и они не справились, и страна снова была разрушена, и памятник на Лубянке стал жертвой этих процессов».

«Поэтому стоит отметить, что предпочитая на этом месте восстановление фонтана и развитие пешеходной зоны, скорее всего, люди намерены смотреть на все это позитивно. Кстати, инициатива с фонтаном идет от «Единой России», но они не делают на этой идее никакого шума и собственного пиара, им это просто не надо. А участники опроса предпочитают не ссориться друг с другом и не выяснять, кто был прав, а кто был виноват, — все были неправы и все были виноваты. Мы сами дважды разрушили собственную страну. И теперь восстанавливать памятники и по этому вопросу ссориться между собой — контрпродуктивно», — завершил свой комментарий Алексей Мартынов.