Но Плахотнюк плевать хотел на «комплексность», для него молдавское государство — лишь инструмент для извлечения дохода и сохранения своего влияния. После перехода от пропорциональной системы выборов парламента к пресловутому «миксту» — кишинёвской антидемократичной версии того, что в других странах называют смешанной системой, — перехода, осуществленного вопреки воле Запада, Плахотнюку крайне важно вновь заслужить благорасположение ЕС и США. Вот он и решил «поднять ставку» — на фоне обострения отношений между Россией и Соединенными Штатами обострить и отношения между Кишинёвом и Москвой.

Иван Шилов ИА REGNUM
Додон

То, что вследствие такого обострения могут последовать ответные меры со стороны Российской Федерации, которые негативно скажутся в первую очередь на нас, обычных гражданах Республики Молдова, его не волнует. Для молдавского олигарха, являющегося западной марионеткой и при этом ослушавшегося Запада, самое главное сейчас — спасти свою шкуру. Однако очевидно, что Плахотнюк заигрался. Кишинёвский кукловод, дёргающий за ниточки всех здесь у нас, вообразил, что может в своих целях дёргать за ниточки и Запад, а этого ему уже не простят. Запад привык манипулировать всеми сам и очень не любит, когда кто-либо пытается манипулировать им. Со дня, когда парламент проголосовал во втором чтении за «микст», для Плахотнюка начался обратный отсчёт времени — на какие бы антироссийские демарши он уже ни шёл.

Но момент истины наступил и для главы молдавского государства Игоря Додона. До сих пор для поддержания имиджа «пророссийского президента» ему достаточно было парочку раз попозировать перед камерами рядом с Владимиром Путиным и ограничиваться фейсбучной риторикой, каждый раз «категорически возражая» против «очередного антироссийского шоу». Теперь же публика задаётся вопросом: ну, а после объявления Рогозина персоной нон-грата, Додон начнёт, наконец, оправдывать доверие численно преобладающей части молдавского электората, которая решительно не приемлет политику ухудшения отношений с Россией?

То, что Игорь Додон, став главой государства, нарушил своё предвыборное обещание не сотрудничать с режимом Плахотнюка, это государство захватившего, а затеял некую одному ему понятную игру в «решение отдельных вопросов», было, если отвлечься от морального аспекта проблемы, серьёзной политической ошибкой. С каждым днём в молдавском обществе всё более укореняется словосочетание «тандем Плахотнюка-Додона», а для лидера социалистов и всей его партии это может иметь самые неприятные последствия. От молдавского президента сейчас ждут, чтобы он, во-первых, публично признал эту свою ошибку и попытался каким-то образом, хотя бы отчасти, минимизировать негативные эффекты минувшего полугодового сотрудничества с антироссийским режимом Плахотнюка. И, во-вторых, чтобы он открыто от него отмежевался, прекратил любые совместные действия, от которых всегда в выигрыше оказывается даже не он сам и не Партия социалистов, а Плахотнюк. А в проигрыше — народ Молдавии.

Извлечёт или нет из случившегося урок Игорь Додон, станет ясно довольно быстро. Но хотелось бы, чтобы своё отношение к происходящему в Молдавии изменила и Москва. Представлять и далее картину так, будто бы в Кишинёве развернулась борьба между пророссийским президентом Додоном и антироссийскими парламентом и правительством Плахотнюка, которые мешают первому улучшать отношения с Россией — а именно такую версию нам преподносят ведущие российские СМИ и отдельные высокопоставленные должностные лица Российской Федерации — уже даже не контрпродуктивно. Это просто смешно.

Слова Рогозина о том, что за молдавским правительством стоит мафия, лишь частично отражают реальное положение дел в Кишинёве (вопрос о том, зачем было везти мафии контракты на сотни миллионов долларов, которые начали бы реализовываться, долети российский вице-премьер до молдавской столицы, оставим здесь, в скобках). В действительности сегодня Республика Молдова является захваченным государством, в котором подорван фундамент — конституционно-правовое поле, а власть узурпирована антидемократическим и незаконным олигархическим режимом. Общество расколото на тех, кого этот режим более или менее устраивает, и на его непримиримых оппонентов. После голосования парламентским большинством Плахотнюка вместе с социалистами Додона за уже упомянутый «микст» борьба между конформистами и нонконформистами развернулась с новой силой, и она будет набирать обороты.

Об отношении Запада к режиму Плахотнюка сказано выше. Рано или поздно последует отмашка на ликвидацию режима по уже апробированному в различных странах сценарию «мирных протестных акций», это лишь вопрос времени. Кроме прочего, реализация сценария неизбежно приведёт к полному переформатированию молдавского политического поля. Эту же цель, кстати, преследует и «микст» Плахотнюка — если предположить, что выборы нового парламента пройдут по смешанной системе и получат международное признание. Но по какому бы сценарию — плахотнюковскому или антиплахотнюковскому — ни развивались бы события в Республике Молдова, ни тот, ни другой не предусматривают сколько-нибудь значительного присутствия в реальной молдавской политике пророссийских сил. Что с чисто символическим присутствием Додона и его социалистов в первом случае — что совсем без оного во втором.

Разумеется, сегодня это всего лишь сценарии. Но уже очевидно, что после объявления Дмитрия Рогозина персоной нон грата момент истины в отношении Молдавии наступил и для Москвы. Остаётся понадеяться, что он будет осознан должным образом.

Виктор Жосу — молдавский политолог