7ya.ru
Чепчик женский, образца 1815 года

8 июля 1815 года англо-прусские войска вновь вошли в Париж, эскортируя Людовика XVIII. По требованию союзников 3 июля в Сен-Клу было заключено соглашение о выводе французских сил за Луару и условиях оккупации. 12 июля король издал два декрета, по которым из армии увольнялось 38 генералов и офицеров, а 29 пэров Франции лишались этого звания. Часть из них была отдана под суд (первым был Ней), часть изгонялась из королевства. Преследовать остальных запрещалось. Милосердие не было долгим. Остатки французской армии — приблизительно 100.000 чел. — были выведены за Луару. Положение было весьма тяжелым, власть короля — шаткой. Войска, власти и национальная гвардия за 1,5 года присягали уже третий раз. Контроль над ними в ряде мест не был восстановлен, старые враги уже начали сводить друг с другом счеты в провинции. Столица ненавидела пруссаков и англичан и одновременно боялась их. 15 июля Наполеон в качестве военнопленного сдался в руки Англии. 16 июля началось разоружение крепостей и роспуск французской армии, находившейся еще под командованием маршалов Э. Макдональда и Л. Даву.

Вслед за этим 24 июля последовало составление проскрипционных списков — по первому 19 видных деятелей революции и Империи подлежали смертной казни (в том числе маршал М. Ней), по второму 38 — тюремному заключению до окончательного решения их судьбы. 21 июля (2 августа) 1815 г. в Париже был заключен договор, по которому Наполеон объявлялся почетным пленником Великих Держав. Содержание под стражей и определение места заключения поручалось правительству Великобритании. Оно и выбрало в качестве такового остров Св. Елены. Он был объявлен пленным генералом, которому объяснили, что в случае попытки бежать он «будет заключен гораздо строже». Даже его тело в случае смерти должно было быть доставлено в Англию.

Протоколом 27 августа родственники бывшего императора также были интернированы в различных государствах под ответственность местных правительств и под надзором всей коалиции: Жером Бонапарт — в Вюртемберге, Люсьен — в Римской области, Жозефи и его семья — в России, Мюрат с семейством — в Австрии, Гортензия Богарне — в Швейцарии. К концу августа Франция была полностью разоружена и оккупирована. Сопротивления, за исключением спорадических попыток организовать партизанские действия в Эльзасе и Лотарингии, не было. Поддержки со стороны населения, необходимой для успешной партизанской войны, эти попытки не получили. Мюрат не сумел найти в себе силы выполнить эти условия — в октябре он вновь высадился в Неаполитанском королевстве, где его попытка поднять восстание быстро провалилась, сам он был схвачен и расстрелян по приказу местных Бурбонов. Большую роль в успокоении эмоций в Париже сыграл приход русских войск и появление в Париже Александра I. Демонстрация доброй воли императора была подтверждена и силой коалиции.

В страну было введено 1.135.000 солдат и офицеров союзных армий. У Людовика XVIII хватило сил только для того, чтобы протестовать против требования Фердинанда VII разрешить испанским войскам занять Руссильон. К его мнению предпочли прислушаться. Союзники оккупировали 2/3 департаментов и потребовали оплатить свое военное присутствие, на что король вынужден был дать свое согласие 7 сентября. Общая сумма составила 236.200.000 франков. Изымались и произведения искусства, награбленные французами за 20 лет победоносных войн. Начались долгие и сложные переговоры по определению будущего королевства. Англия и Пруссия настаивали на передачу германским государствам всего левого берега Рейна, выплате контрибуции в размере 1200 млн франков и размещении во Франции 240-тысячной оккупационной армии. Подобные планы активно поддержали Нидерланды, Вюртемберг, Баден и ряд других небольших германских государств. Против этого категорически протестовал Александр I, считавший, что чрезмерное ослабление Франции нарушит европейское равновесие.

Кроме того, Александр I опасался, что разорение страны может вызвать новый революционный кризис, преодолеть который Бурбоны, с их и без того не самым высоким уровнем популярности в стране, будут не в состоянии. Прежде всего, ему пришлось преодолевать сопротивление короля прусского, который стремился настоять на демонстративном унижении Франции. Ни письменные обращения, ни личные беседы не помогли Фридриху-Вильгельму — Александр остался непреклонен. Император не допустил наказания Парижа, в том числе и взрыва Иенского моста через Сену. Недаром при втором его въезде в Париж горожане называли его своим избавителем. Императора вновь встречали восторженные крики и надежды на то, что его присутствие защитит от насилия и несправедливости. Это было тяжелое бремя, которое Александру пыталась облегчить толкованием Промысла Божиего приехавшая по его приглашению Криденер. Впрочем, после того, как рекомендованная ей пророчица передала императору требование выдать наличные на нужды одной из общин, влияние баронессы быстро сошло на нет.

В результате занятой русским монархом позиции англо-прусские требования были несколько смягчены. «Одна только поддержка Вашего Величества, — писал герцог де Ришелье императору 5 (17) октября 1815 г., — может спасти нас посреди обстоятельств, более нежели трудных, в коих мы находимся… Чтобы избавить нас от гибели, мы можем рассчитывать лишь на помощь Вашего Величества: соблаговолите сказать, что Вы хотите, чтобы Франция существовала, и поддержать выражение этой воли, и я смею надеяться, что мы будем спасены». 8 (20) ноября 1815 года был подписан второй Парижский договор. Со стороны Франции его подписал герцог де Ришелье. Для него это было нелегким испытанием. «Я только что подписал трактат, — сказал он своему другу, — за который должен был бы положить мою голову на плаху».

Условия были тяжелыми, однако Александру I удалось существенно смягчить требования, содержавшиеся в первоначальных проектах. Франция теряла ряд важных пограничных территорий, она возвращалась в границы 1790 г., обязывалась выплатить 700 млн франков контрибуции (Пруссия и другие германские государства первоначально настаивали на сумме 1.200 млн франков). В залог выплаты и в качестве гаранта спокойствия 150-тысячная армия союзников (по 30 тыс. от каждой из Великих Держав и 30 тыс. — от всех остальных участников коалиции) под общим командованием Веллингтона оккупировала северо-восточные провинции этого государства. Содержание оккупационной армии возлагалось на Францию. Одновременно с договором была подписана конвенция, определявшая сроки и порядок погашения контрибуции: Франция должна была в течение 5 лет внести 15 взносов по 46 2/3 млн франков, раз в 4 месяца начиная с 1 марта 1816 г. Из этой суммы 137,5 млн шло на укрепление пограничных с Францией владений Нидерландов, Пруссии, Баварии, Пьемонта и Испании, остальные 562,5 млн следующим образом: по 25 млн Пруссии и Англии за победу при Ватерлоо, 5 млн — Испании, 2 млн — Португалии, 3 млн — Швейцарии, 2,5 млн — Дании, 400 млн делились поровну между Великими Державами, оставшиеся 100 млн — между остальными членами коалиции, в зависимости от выставленных войск. Таким образом Россия получала 100 млн франков.

Население северо-запада Франции поначалу было настроено недружелюбно по отношению к 30-тысячному оккупационному корпусу, что ставило его командующего ген. М. С. Воронцова в весьма сложное положение. На содержание корпуса из французской казны ежегодно выделялось 4 млн рублей (позже эта сумма была сокращена на 1 млн) — генерал сделал все возможное для того, что использовать эти средства разумно. Все закупки проводились на открытых торгах, все залоги возвращались, все убытки местных жителей компенсировались. При этом Воронцов не заигрывал с той частью местных жителей, которая думала, что ей будет позволительно нападать на солдат и офицеров. Между тем местная полиция и суд поначалу попытались терпимо относиться к такого рода проступкам. В ответ на это Воронцов ввел в действие суды военного времени, и после нескольких расстрелов все успокоилось.

«Тишина владычествует в недрах Франции, — заявил при открытии Палаты представителей ее король, — дружественные расположения иноземных Государей и точное соблюдение договоров утверждают мир внешний». Спокойствие было залогом смягчения союзной политики по отношению к Франции. Впоследствии при поддержке России французской дипломатии удалось добиться сокращения суммы и сроков выплат, союзные войска были выведены из страны в 1818 году. Император не остановился даже перед тем, чтобы начать поход русских войск в ноябре, то есть зимой.

«Не без доброжелательства провожали русских из Франции, — вспоминал офицер, служивший в русском оккупационном корпусе. — Русский в чужих краях скоро снискивает расположение жителей, стараясь жить их жизнью и осваиваясь скоро с их бытом. Другие войска союзников не могли похвастаться этим; может, они и не искали того». Жители Мобежа, Авена, Валансьена и Като-Камбрези заказали в честь Воронцова медали с его изображением. Русская оккупация, действительно, с самого начала была менее тяжелой для французов, чем власть союзников. Без сомнения, свою роль в этом сыграла и позиция русского монарха. «Вы все сделали, Государь, — благодарил Ришелье Александра I в апреле 1816 г., — и для Европы, и для Франции: Вам обязана она существованием».