Премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу заявил, что «операция турецкой армии на севере Ирака против боевиков Рабочей партии Курдистана (РПК) будет продолжаться до их разоружения, пока ее вооруженные группировки не покинут страну и не сложат оружие». При этом он уточнил: «Если бы мы сразу не отреагировали на нападения и потеряли время под предлогом формирования правительства, то Турция сейчас была бы в состоянии хаоса». Почему и на что намекает Давутоглу? В целом, по мнению испанского издания Publico. es, «Турция стала проигрывать курдскую партию: ей не удалось расчленить курдские кантоны (самоуправляемые территории) в Кобани и Джезире, расположенные на севере и северо-востоке Сирии вблизи границы с Турцией». Добиться этого можно было только при создании так называемой буферной приграничной зоны в Сирии, куда перевести часть лагерей беженцев и разместить так называемое сирийское правительство в эмиграции. Кстати, 12 июля 2015 года в столице Турции прошло совещание представителей оппозиционных правых сил Сирии по созданию его. Анкара готовилась к какому-то новому ходу событий в Сирии, хотя внешне проект буферной зоны не находит поддержку на Западе, который оказывает поддержку сирийским курдам в борьбе с «Исламским государством» (ИГ).

9tv.co.il
Эрдоган, Реджеп Таип — президент Турции.

Второй момент. Турция стала грубо использовать борьбу против джихадистов для удара по курдам в Ираке, а не в Сирии, словно ожидая оттуда каких-то действий, которые она пытается упредить. В этом смысле теракт в Суруче на сирийской границе, который стал поводом для смены политики Анкары, начинает приобретать особое, в некотором смысле даже символическое значение, поскольку после турецких авиаударов по позициям РПК на севере Ирака, представитель этой партии заявил, что перемирие с властями Турции «утратило смысл». По большому счету, ранее Анкара не раз осуществляла подобные акции: достаточно вспомнить хотя бы войсковую операцию «Молот». Но и тогда турецкие власти стремились добиться политического решения с Багдадом о переходе иракской границы на 5−10 километров, не говоря уже о разрешении организовать массированную бомбардировку горного хребта Кандиль, где расположены основные военные базы РПК. Согласно некоторым данным, всякий раз такие попытки Турции «привязывались» всё же к какой-то конкретной ситуации в Ираке, связанной в основном со стремлением иракских курдов окончательно отделиться от Багдада и т.д. Но американцы почти всегда оказывали жесткое давление на турецкое руководство, предостерегая его от проведения таких операций.

На сей раз всё было иначе. Официальный представитель Белого дома заявил, что Анкара имела полное право «начать боевые действия, связанные с позициями террористов», в том числе нанести удар по РПК на севере Ирака. Затем Вашингтон послал своих эмиссаров в Багдад с целью, как надо полагать, чтобы он выразил поддержку Анкаре. Но Багдад, с которым, похоже, Анкара не согласовывала свои действия, выступил против. Совет министров обвинил Турцию в «нарушении иракского суверенитета». Подвергла военные удары турецкой авиации критике и министр обороны Германии Урсула фон дер Ляйен. По ее словам, «Турция имеет право на защиту от «Исламского государства», однако важно продолжать идти по пути примирения с РПК». Атака на курдов вызвала неоднозначную реакцию партнеров страны по Североатлантическому альянсу. Генсек НАТО Йенс Столтенберг предостерег турецкое руководство от обострения конфликта с курдами «без всякой на то нужды». Канцлер Германии Ангела Меркель в ходе телефонного разговора с Давутоглу призвала его «не сворачивать мирный процесс» с курдами.

Разница между американской и европейской реакциями заставляет предположить, что Анкара свои договоренности с США по присоединению к международной коалиции обусловила необходимостью ударов по РПК в Ираке. При этом, по мнению начальника генштаба вооруженных сил Ирана генерал-майора Хасана Фирузабади, «атакой на позиции курдских отрядов самообороны турецкие военные оголили свои границы перед ИГ», что, по его словам, является свидетельством наличия фактора «альянса с джихадистами». Тем более что, по некоторым сведениям, атаки Турции на позиции ИГ на севере Сирии чаще оборачиваются ударами по сирийским курдам. Между тем, как заявил турецкий министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу, «операция на севере Сирии не направлена против правительства Башара Асада» и «мы с США едины во мнении относительно необходимости ухода Асада, но убеждены, что из процесса сирийского урегулирования никто не должен быть исключен, в том числе Россия и Иран».

Итак, в «сухом остатке» вырисовывается интригующая диспозиция. Ирак, как и Сирия, не являются сейчас государствами, которые контролируют всю свою территорию. Что касается Турции, то она, по мнению левоцентристской газеты Milliyet, «впала в зону опасной турбулентности во внешней и внутренней политике». Во внешней политике Анкара не просчитала своих ходов на сирийском направлении: сначала выступила против Асада, стала оказывать поддержку в создании так называемой Свободной сирийской армии (ССА), формировать ряды политической оппозиции. Однако расколы в рядах оппозиции привели к возникновению радикальных исламистских групп, которые приступили к реализации своих собственных планов. Так создавая в Сирии ситуацию «войны внутри войны, Турция во многом способствовала выводу на сцену «Исламского государства», «Фронта Аль-Нусра» и «Исламского фронта», действия которых инициировали поток сирийских беженцев в Турцию, что изменило демографическую структуру в ее приграничных вилайетах. И не только это.

По мнению директора Французского центра разведывательных исследований, специалиста по исламскому терроризму и организованной преступности Алена Родье, Анкара «неожиданно для себя обнаружила единый фронт джихада, охватывающего Ирак и Сирию», внутри этого фронта — борьбу курдов, а по внешнему кругу всё оказывается упакованным в оболочку шиитско-суннитского противостояния. Как подчеркивает итальянская газета La Stampa, неизвестно, в какую сторону станет разворачиваться ИГ. Но фактом является то, что по периметру южных границ Турции создана сплошная зона хаоса. Причем, как выясняется, промежуточная кульминация этого процесса пришлась на период проведения в Турции парламентских выборов. По их итогам партия «Справедливость и развитие» (ПСР) утратила большинство и лишилась возможности формировать однопартийное правительство. Скоро истекает установленный конституцией 45-дневный срок, в течение которого Давутоглу должен сформировать коалиционный кабинет.

Именно в этот момент Анкара принимает решение присоединиться к международной коалиции борьбы против ИГ. Но, нанося авиаудары по лагерям РПК в Ираке, ПСР стала выводить из переговорного процесса по формированию правительства курдскую Демократическую партию народов (ДПН), которая на выборах впервые в новейшей истории Турции получила 80 депутатских мандатов. Кумулятивный эффект такого хода — пусть и при условии, если удастся сформировать коалиционное правительство, а ПСР удержится во власти — несет стране очередные потрясения, даже если удастся направить борьбу ИГ против РПК. Всё идет к тому, что в Сирии может повториться иракская модель — создание курдской автономии, что приведет сирийских курдов к участию в мирной конференции о будущем Сирии. Анкара под давлением ЕС обеспечила легитимность турецких курдских политических партий, языка, литературы и образования, что открывает перспективу и для становления в стране курдской автономии. Для турецких курдов цель обозначена и она выглядит реальной. Как сообщают наши турецкие коллеги из ИА «Джихан» (CIHAN), в приграничных вилайетах стала давать знать о себе борьба двух воюющих между собой идеологий: ИГ и курдской. Наиболее явно это противостояние обозначилось в провинции Шанлыурфа. Так, связанные с РПК курдские отряды самообороны открыто сохраняют свое присутствие в городе Суруч, а группировка ИГ расположилась в городе Акчакале, находящемся напротив сирийского города Тель-Абьяд. Каждый день курдская молодежь перебирается в сирийский город Кобани, расположенный напротив турецкого города Суруч, чтобы сражаться в рядах отрядов самообороны. Тела погибших привозятся в машинах ДПН через пограничные ворота Мюршитпынар в город Суруч. Похоронные конвои двигаются под победными знаменами и курдскими лозунгами, в то время как лавочники аплодируют со своих веранд, а жители — со своих балконов. Ни полиция, ни военные силы не могут помешать этом акциям.

Встав на путь войны, Эрдоган ввязался в серьезную геополитическую интригу, когда дальше будет всё труднее принимать решения и каждый шаг может быть ошибочным.