Поможет ли рабочим муравьям схватка пауков в банке?

На прошедшей неделе мы наконец-то увидели в публичной плоскости то самое противостояние «днепропетровских и киевских пауков», о котором столь долго говорили после прошлогоднего февральского переворота. Надо сказать, что уже первые шаги тогда ещё неоформившегося, только лишь перехватившего управление государством киевского режима (тогда ещё — реальной хунты) заложили этот самый конфликт «донецких, днепропетровских и киевских пауков».

Напомню, уже тогда, в конце февраля, киевская хунта понимала, что для собственной легитимации ей недостаточно победить в Киеве — основные сражения ей предстоят на юго-востоке распадающейся Украины. Именно этим целям и должны были послужить новые назначения губернаторов Харькова, Днепропетровска, Одессы и Донецка: потенциально мятежные юго-восточные регионы должны были быть успокоены самими местными компрадорскими элитами — безусловно, под гарантии их собственной неприкосновенности и при условии сохранения за ними всех рычагов политического и экономического влияния на общественную жизнь страны.

Сказать, что это было удачное решение, — нельзя. В те первые недели после вооружённого переворота в Киеве власть хунты над перехваченными структурами украинского государства: СБУ, милицией, армией, судами и прокуратурой — была ещё очень рыхлой и непрочной, и назначение «авторитетных смотрящих» в потенциально мятежных регионах, конечно же, представлялось весьма оправданным и логичным шагом. Однако, из тогдашних наблюдений за процессом назначения новых губернаторов было понятно, что киевская хунта в попытке превращения себя в полноценный авторитарный режим делает шаг, который является «миной замедленного действия». Назначения губернаторами наиболее одиозных олигархов и их подручных — Таруты, Коломойского, Немировского, Балуты — привело к тому, что Киев утратил часть влияния на регионы, по факту создав в крупных городах-миллионниках юго-востока альтернативные центры силы. Как и положено альтернативным центрам силы, новые «украинские феодалы» начали пока ещё скрытую войну между собой за передел сфер влияния.

Надо сказать, что быстрые действия России в Крыму оказали на процесс развития этой войны скорее тормозящее действие: на какой-то промежуток времени события в Крыму и последовавшая за этим мобилизация украинского общества против удобного внешнего врага притушили начавшуюся было сразу эскалацию войны «всех против всех» под руководством региональных олигархов.

Но уже к концу апреля — началу мая 2014 года проявились и первые попавшие в свет результаты этой скрытой борьбы ядовитых пауков между собой. 13 апреля практически бескровно было подмято под днепропетровский клан Запорожье: драматическая картина того, как «300 запорожских спартанцев» были закиданы яйцами, едкой химией и взрывпакетами, призвана была скрыть то, что в этот же самый момент командой Коломойского производился захват Запорожской обладминистрации.

Гораздо более кровавыми были уже события 2 мая 2014 года в Одессе, которые с тех пор называют «Одесской Хатынью». Трагедия в одесском Доме профсоюзов, скорее всего, планировалась по образу и подобию Запорожья: под видом борьбы с «сепаратистами и колорадами» команда Коломойского хотела точно так же зачистить Одессу, как месяцем раннее получилось усмирить Запорожье. Но в реальности выяснилось, что управлять толпой накрученных на насилие националистов и футбольных фанатов отнюдь не так просто: в отличие от Запорожья, где обошлось без крови и смертей, — одесские события 2 мая до сих пор являются незаживающей раной для всей Одессы. Нечеловеческая жестокость, открытая и декларируемая беспринципность и открытое пренебрежение человеческими жизнями стали после Одессы просто-таки «визитной карточкой» возглавляемого Игорем Коломойским и дорвавшегося до власти «днепропетровского клана».

Следующим этапом долгого пути к собственному властному олимпу для Игоря Бени Коломойского стало создание своей собственной армии — так называемых территориальных батальонов самообороны (тербатов). Именно Коломойский в первые месяцы весьма шаткого и неустойчивого контроля Киева над армией и милицией обеспечил ту самую схему привлечения националистических, фашистских, радикальных, а то и просто уголовных элементов в парамилитарные формирования, которые и обеспечили эффективное подавление начального антикиевского протеста.

Слабоуправляемая и аморфная масса футбольных фанатов, местного актива «Правого сектора» и массы националистических организаций, этнические и низовые уголовные организации — всё это послужило «питательной средой» для взращивания собственных полувоенных структур, которые тут же были использованы против поднимающегося народного протеста и своих конкурентов. Формирование «тербатов Бени» началось ещё в середине марта 2014 года, а уже в начале мая 2014 года они приняли первые бои на территории Донбасса, срывая проведения референдумов, как это случилось в Мариуполе и в Красноармейске, — уже с нескрываемыми жертвами среди мирного населения, а потом — и в попытке силового подавления образующихся структур объявленных в Донецке и Луганске ДНР и ЛНР.

Итогом всей этой длительной и масштабной работы явилось то, что «днепропетровский клан» за весну-лето 2014 года сформировал эффективную структуру «феодального» управления на территории Днепропетровской, Запорожской и Одесской областей, в зону неформального влияния этого «феода» попали и менее важные Николаевская и Херсонская области. При этом, исходя из специфики прошлого бизнеса Бени — его формула управления не предполагает открытого противопоставления формальной украинской государственной рамке: Коломойский совершенно не желает «брать на свой баланс» те территории, что включены в его «личный феод». Его, например, совершенно не интересуют нищие сёла Херсонщины или же депрессивные Никополь и Марганец. А вот структуры Никопольского завода ферросплавов, два марганцевых ГОКа или Херсонские порты — это зона его прямого интереса.

Беню совершенно не волнуют люди, те самые «рабочие муравьи», которые безмолвно трудятся на его «паучьей сети». Для Коломойского жёлто-блакитный флаг современной Украины — такой же раскрашенный кусок материи, как и гвардейская лента: его волнуют только хрустящие зелёные бумажки, и лучше всего — превращённые в длинные ряды ноликов за значащей цифрой и снабжённые заветным значком «$» в конце строки. Деньги — это единственное, что любит Коломойский, и любит он их беззаветно и бескорыстно. И вот тут у нас начинает играть новыми красками сюжет «сжимающегося украинского пирога». Каждый месяц начиная с февраля 2014 года Украина только теряет. Теряет территории, людей, ресурсы, предприятия, ДЕНЬГИ.

Украинский пирог сжимается, как мартовский сугроб в ясный солнечный день. Империя Бени, формально вырастая весь 2014 год, упёрлась в то, что он оказался самым большим, но отнюдь не единственным пауком в украинской банке. Кроме него есть ещё масса других пауков помельче — Фирташ, Ахметов, Новинский, Жеваго. Есть олигарх Порошенко, который стал за 2014 год ещё и президентом Украины. С точки зрения Бени, понятное дело — президентом слабым и формальным, но это ведь для него не помеха. Главное, чтобы формальный президент Порошенко отвечал за невыплату пенсий и пособий, за войну с Донбассом и за ухудшение отношений с Россией, за убитых украинских граждан и за разворовывание кредитов, за социальный коллапс и за экономический кризис. А Игорь Коломойский хочет лишь продолжать делать свой скромный гешефт. На «Приватбанке» и на НЗФ, на Марганцевском и Орджоникидзевском ГОКе, на «Укрнафте» и на «Укртранснафте».

Для этого Бене надо обеспечить несколько трудно сочетаемых, но, в принципе, реализуемых условий. Во-первых, Коломойский не пойдёт против Запада и против формальной рамки украинской государственности. Формат его бизнеса — банки, металлургическое сырьё, нефтепродукты — не подразумевает многолетнего, а то и вечного прозябания под вывесками «непризнанного государства». Поэтому-то Беня и был столь негативно настроен против ДНР и ЛНР — его Стахановский завод ферросплавов теперь стал «отрезанным ломтём», который он не может запустить в дело, даже если бы он и смог договориться с сегодняшним руководством ЛНР.

Поэтому я бы не надеялся на то, что Коломойский может когда-нибудь стать реальным союзником Москвы или донбасских республик в деле переформатирования украинской государственности. Максимум, что он может сделать, — это поддержать новую власть в Киеве, когда танки нового владельца Киева уже будут стоять на Крещатике и на улице Грушевского. Кстати, Бене без разницы, с каким флагом будут стоять киевские правительственные здания. Главное, чтобы можно было по-прежнему заработать свой гешефт.

Во-вторых, рамка украинской государственности, как я уже сказал, волнует его исключительно в плане отправления ею минимальных атрибутивных функций. Давняя мечта Маргарет Тэтчер о «пяти миллионах русских, обслуживающих газопровод и нефтяные скважины», вполне в духе жизненного кредо Коломойского — только его устроили бы «пять миллионов украинских холопов», которые бы копали уголь, железную руду и марганец. Причём он даже бы не мучился со слябами или трубами, как это делал Ахметов, а продавал бы всё это в виде ферросплавов, рудного концентрата и кокса. Поэтому миллионы рабочих муравьёв ещё получат в качестве чека на оплату своих трудов от Бени страдания и поломанные судьбы, эмиграцию и голод, пустые холодильники и адские счета на ЖКХ. А кто будет протестовать, без разницы, под какими флагами — российским, украинскими донецкими или любыми иными — получит от верных псов Бени или проломленный череп, или простреленную голову.

В-третьих, Бене надо, чтобы в рамках его «феода» радикальный элемент (опять-таки — под любыми флагами, в том числе — и под украинскими) был под контролем исключительно у Бени. Повторения одесского 2 мая Коломойский теперь уже не хочет — феод сегодня усмирён, и муравьи должны трудиться и приносить Бене заработок. Именно поэтому снесённый памятник Ленину в центре Днепропетровска стыдливо обнесли панелями с цветочками и украинским национальным орнаментом, а устоявший до прихода Бени к власти запорожский Ленин так и стоит невредимым — днепропетровскому клану совершенно не нужны никакие Майданы или новые социальные потрясения. Ситуация может ухудшаться постоянно, но постепенно. А Майдан? Да не было никакого Майдана, он вам приснился. Идите работать, муравьи.

В-четвертых, Бене совершенно не нужны конкуренты. Если пирог сжимается, стенки стеклянной украинской банки схлопываются, а жизненного пространства и денег становится критически мало, то Беня будет есть всех пауков поменьше, отгрызая у них те конечности, которые легче всего отгрызть. Под угрозой, без сомнения, криворожские железорудные ГОКи Ахметова и химические заводы Фирташа, Полтавский ГОК Жеваго и его же банк «Финансы и Кредит», остатки империи Таруты — и последние непроданные активы Новинского. Бизнесменов же помельче поручат сбить в стадо ручным налоговикам и прокурорам, милиционерам и главам районных администраций — и поручат им «социальную ответственность» за остатки муравейника, который по-прежнему должен приносить Бене всё тот же стабильный и неуменьшающийся доход.

Поэтому, перефразируя старую истину о шерифе и индейцах, господа, проблемы рабочих муравьёв главного, самого матёрого паука — не интересуют. Идите к президенту Порошенко. Он вам подаст. Если главпаук ему не заблокирует счета в собственном «Приватбанке». По техническим причинам в ответ на «строгий выговор». Будет ли чем ответить Порошенко или он проглотит оскорбления Бени — покажет ближайшее время.