В среду, 20 января 2016 года американских финансовых аналитиков шокировала информация о том, что Фонд социального страхования США, главный источник государственных пенсий и пособий, претерпел первое снижение активов в годовом исчислении за 33 года, — с 1983-го, года, когда Конгресс США принял специальные законодательные акты и программы, чтобы укрепить надежность государственных пенсионных программ. Собственно, история 2016-го как раз повторяет историю тридцатилетней давности — с точностью до деталей.

charlesmilander.com
Килограмм долларов — килограмм еды?

До начала 1970-х рост заработных плат в США опережал рост цен. Но с началом семидесятых ситуация сменилась на противоположную — реальные заработные платы начали снижение. На практике это означало, что доходы ФСС, формирующиеся от заработков работающих, не могли обеспечивать накопленные социальные обязательства «богатых» прошлых десятилетий. В 1982 году стало очевидно, что в бюджете Фонда социального страхования деньги закончатся уже к следующему, 1983 году, и начались уже на официальном уровне разговоры, что если не предпринять экстренных мер, система национального страхования просто окажется не в состоянии выплачивать пособия и государственные пенсии.

Для разрешения кризиса была создана Национальная комиссия по реформе социального обеспечения под председательством Алана Гринспена — будущего знаменитого главы Федеральной резервной системы США. «Драконовская реформа» Гринспена заслуживает отдельного подробного рассказа. Одно только его решение облагать подоходным налогом пенсии и пособия, начиная с некоторого порогового уровня, грозило настоящим социальным взрывом. Но задачу Алан Гринспен решил. В этом разговоре важно, что реформа Гринспена не просто залатала дыру в государственной пенсионной системе США, но изменила саму модель пополнения средств ФСС. Фонд превратился в одного из крупнейших инвесторов в США, и его доходы во многом стали определяться не текущими выплатами работников, а доходами от вложений и активов. Тогда, в 1983-м, это было революционным решением проблем дефицита. Так и было — все годы, за которые никто не удосужился предложить новую концепцию пенсионной системы. Любой проект имеет конечную применимость, даже если его автор — Алан Гринспен.

Неожиданное снижение на $3 миллиарда объема Фонда социального страхования подкрадывалось довольно долго. Пять лет, начиная с 2010 года, выплаты ФСС превышали его доходы в виде налоговых поступлений, но инвестиции и активы ФСС зарабатывали около $95 млрд в год, и этот источник дохода пусть медленно, но рос. Все медленнее с каждым годом.

Дело в том, что по модели Гринспена 1983 года основные активы ФСС вложены в казначейские ценные бумаги США. Тогда это было логично и оправдано — это самый высоконадежный инструмент из всех, присутствующих на фондовом рынке США, и при этом он все же обеспечивал определенную доходность, низкий процент которой, по Гринспену, компенсировался огромным объемом активов. На сегодняшний день Фонд социального страхования США имеет уже почти $2,8 трлн в специальном выпуске казначейских ценных бумаг.

Учетная ставка ФРС с декабря 2008 года время находилась на отметке в четверть процента. Доходность казначейских обязательств, тесно связанная с учетной ставкой, пять лет не превышала одного процента годовых.

Не нужно быть экономистом, чтобы связать эти три фактора и понять, как они вместе сказались на экономике социальной системы США

По официальным оценкам Бюджетного управления Конгресса США, дефицит системы социального обеспечения будет стремительно возрастать и достигнет $361 миллиарда в год к 2025 году. При сохранении текущей политики, делает выводы Бюджетный комитет Конгресса, Фонд социального страхования просто не будет существовать как финансовый орган уже к 2029 году.

Грубо говоря, чтобы спасти ФСС, нужно на 29% сократить все государственные пенсии и пособия — в том числе для самых пожилых пенсионеров и инвалидов. И это единственный способ привести расходы Фонда в соответствие с доходами при сохранении нынешней модели. Безусловно, такие драматические и резкие сокращения не произойдут, — это политически невозможно, тем более в предвыборный год.

Пока что единственным доступным инструментом решить проблему дефицита Фонда социального страхования для администрации США выступает опережающее наращивание бюджетного дефицита и перекрывающего его государственного долга.

По данным того же Бюджетного департамента Конгресса, в минувшем финансовом году дефицит впервые вырос с 2009 года — сразу на $105 млрд. Прогнозы текущего года показывают, что прогнозируемый дефицит в $544 млрд сверстается с превышением уже в $129 млрд к предыдущему году.

Если динамика сохранится — а нет оснований предполагать, что произойдет что-то выходящее за рамки этих прогнозов — то бюджет Америки выйдет на дефицит в $1 трлн на три года раньше, чем планировалось в начале кризиса. Отношение дефицита к ВВП, как ожидается, вырастет до 2,9% в 2016 году финансовый (2,5% в прошлом году). Это также будет первое повышение с 2009 года, с тенденцией роста в ближайшие годы — говорят документы Бюджетного департамента Конгресса. Главная причина дефицита — не в необходимости перекрывать расходы Фонда социального страхования или оплачивать систему обязательных медицинских страховок ObamaCare. Главная причина — то, что у нынешней администрации нет той клавиатуры, на которой работал в 1983-м тогда еще просто перспективный молодой финансист Алан Гринспен.

Никто в сегодняшней политической Америке не посмеет затронуть доходы состоятельных американцев. Речь не о супербогачах — их как раз мало кто боится. Речь о нескольких сотнях тысяч тех, кто выступает низовыми спонсорами любой избирательной кампании — от мэра городка с населением в несколько тысяч человек до выборов президента. Именно они, а не рядовые избиратели, своими деньгами и ресурсами решают, кто станет управлять Америкой.

Здесь нет никакого тайного общества, никакого заговора. Нет даже тайных манипуляций и хитрых политтехнологических ходов. Все гораздо прозрачней. Многие из этих нескольких сотен тысяч семей конкурируют друг с другом, некоторые поколениями ненавидят друг друга. Но именно сложная сумма их и только их групповых интересов определяет всю вертикаль власти в США. Они — низовые партийные спонсоры. А рядовой американский избиратель приходит в день выборов на украшенный шариками участок своим голосом просто утвердить сделанный ими задолго до того выбор.