В Москве поставили памятник атаману Матвею Платову: интервью со скульптором
Москва, 6 декабря, 2013, 18:13 — ИА Регнум. 7 декабря в Москве торжественно откроют памятник герою Отечественной войны 1812 года казачьему атаману
ИА REGNUM: Константин Радиславович, скажите, сколько всего ваших скульптур стоит на улицах российских городов?
- Более двадцати моих памятников стоят в 19 городах плюс ещё в станицах.
ИА REGNUM: Делали ли вы памятники для других стран? Или, может быть, планируете?
- Есть проекты, в частности для Украины и Палестины. Но, поскольку это ещё только проекты, определённо говорить нельзя.
ИА REGNUM: Скульптуры Святых Петра и Февронии установлены на Дальнем Востоке, в Сибири, на Урале, на Волге, на северо-западе и юге страны. Сколько всего вы сделали памятников Петру и Февронии и почему именно им?
- В 2006 году мне предложили сделать приз для кинофестиваля детских и юношеских фильмов - именно изображение Петра и Февронии. Но, поскольку у меня образование одновременно и скульптурное, и монументальное, я сразу предложил этот приз увеличить и сделать памятник. Первый приз изображал Петра и Февронию с деревьями: по легенде Феврония исцелила молодые деревья, пребывая в изгнании. На стоянке слуги порубили деревья, чтобы обогреться. А Феврония сжалилась над деревьями и исцелила их. Получилась такая композиция, куда я вместил всё житие Петра и Февронии: они там уже в монашеских одеждах, то есть в конце жизни.
Изначально был проект сделать незримый духовный крест над Россией: север - юг - запад - восток. Первый памятник был установлен в Архангельске, второй - в Сочи, потом в Ярославле, Владивостоке. Получился крест, но потом он получил распространение - во многих городах стали устанавливать такие памятники. Поскольку каждый город хотел для себя что-то своеобразное, непохожее, то я разработал около двенадцати вариантов из жития Петра и Февронии. На данный момент реализовано четыре проекта, а остальные ждут своего воплощения.
ИА REGNUM: То есть где-то стоят одинаковые скульптуры?
- Где-то повторы, но, поскольку каждый раз приходится прорабатывать памятник практически заново, все равно это авторские повторы. Тем более, что архитектура в каждом городе своеобразная, и я стараюсь привлекать для работы местных архитекторов. И поэтому каждый памятник, даже если похож на другие, смотрится вполне уникальным. В Волгограде, в частности, настолько хорошо была сделана архитектурная привязка, что мы туда поместили изречение из Евангелия, связанные с семьёй, с любовью. Люди приходят, читают, смотрят на памятник - там получился такой своего рода оазис, синтез разных видов искусства. В других городах - по-другому.
В детстве бабушка мне рассказывала историю об этих святых. В то время не особо можно было говорить о православии, о святых, она так, несколько обтекаемо рассказывала. Потом, в институте, у нас был преподаватель по истории русского искусства Николай Николаевич Третьяков. Он в своё время преподавал Тарковскому, Шукшину. Благодаря ему у Тарковского появилась идея снять "Андрея Рублёва", он ездил вместе с Шукшиным на выбор места для съёмок "Калины красной". Нам Третьяков уже в православном духе по-новому излагал историю Петра и Февронии. Поэтому, когда мне предложили эту тему, я с энтузиазмом взялся за нее.
ИА REGNUM: Считается, что до революции в России не было принято ставить памятников святым. Это новая традиция?
- Это неверно, памятники святым ставились. Сама скульптура на Руси получила своё развитие в конце XVIII века. До этого были народные изображения, примитивные, в хорошем смысле слова. А когда в России возникла академия художеств, русские мастера стали приобретать классические знания и стали появляться изображения святых в классическом стиле, в частности, памятник святому Владимиру в Киеве. В Киеве планировали изобразить всех русских святых, проект был начат, но, к сожалению, революция не позволила его завершить.
Очень много дореволюционных скульптурных изображений святых даже в Питере - и на зданиях, и отдельно стоящих. Но эта традиция не успела определиться окончательно - она была начата, но, поскольку ещё не было такого основания особого, то она и не развилась до конца - революция помешала. Но сейчас она, слава Богу, продолжает своё развитие, и уже можно опираться на дореволюционный опыт.
ИА REGNUM: Было такое ленинское понятие, как монументальная пропаганда. Что вы можете сказать о монументальной пропаганде XXI века?
- Ну, что касается монументальной пропаганды - это единственное, в чём я с Лениным согласен. Потому что, действительно, влияние памятника, скульптуры, вынесенной на улицу, имеет очень большое значение, это я могу сказать из своего личного опыта. Можно привести много примеров. Вот мэр Сочи - сугубо реалистичный человек, которого не заподозришь в каких-то мистических воззрениях - через год после установки памятника Петру и Февронии заявил, что благодаря установке памятника в городе снизилось количество разводов. А в Архангельске - ещё не успели даже освятить и открыть памятник, как к нему уже пошли и молодожёны, и просто семьи с детьми. Так что влияние монументальной пропаганды очень высоко.
ИА REGNUM: Год назад в Самаре установили памятник красноармейцу Сухову. Тогда вы сказали, что в ближайшее время рядом с ним появится супруга Екатерина Матвеевна и таможенник Павел Верещагин. Ваши планы насчёт этого не поменялись?
- Мои планы, как и планы организаторов этой установки, не поменялись, но, к сожалению, финансовые проблемы помешали. Для организаторов было достаточно накладно и красноармейца Сухова поставить. Ну, власти обещали, что будет установка, но пока нет движения.
ИА REGNUM: То есть финансировалось это властями?
- Нет, финансировалось частными предпринимателями, а административная сторона вопроса была за властями Самары.
ИА REGNUM: Расскажите поподробнее о памятнике атаману Платову, кто является заказчиком?
- С памятником Платова связана интересная история. Жизнь Матвея Ивановича была непростой. Великий полководец испытал столько перипетий в жизни - и в тюрьме пришлось ему посидеть, испытал и гонения, и клевету, и всякие наветы, получил практически все высшие ордена Российской Империи, зарубежные ордена. Примерно нечто подобное и с памятником происходит, хотя пока он ещё не открыт. А история такая: меня свела судьба с предпринимателем, человеком, который разводит донскую породу лошадей - Павлом Олеговичем Мощалковым. Он сам родом из сибирских казаков и в какой-то своей линии сходится с родом Суриковых. Не так давно он организовал конный поход Москва - Париж, который прошёл в честь 1812 года в прошлом году - прошли от Поклонной горы на лошадях донской породы до Парижа, до Фонтенбло. И он попросил меня сделать для них памятный знак для этого похода. Я сделал для них медаль, потом памятный знак. Ну и в беседе выяснилось, что у него есть давнишняя мечта - сделать памятник атаману Платову. Я сказал, что у меня такая же мечта, показал ему эскизы. В первом варианте атаман был на коне с булавой в руке. Но он очень деликатно сказал, что ему нравится, но хотелось бы не как полководца его показать, а - человека в возрасте, после всех побед, который вспоминает своих погибших товарищей, свои битвы, в некоторой такой задумчивости и светлой печали. И тогда решили создать памятник, когда он сошёл с коня после битвы и вспоминает своих друзей-товарищей.
Сначала планировали поставить его на небольшой площади возле Донского монастыря, но, к сожалению, из-за проблем с коммуникациями там невозможно установить памятник. Начались поиски, где его можно установить в Москве, мы вышли на префекта Юго-Восточного округа
Нашли там хорошее место, которое было заброшенным сквером, а сейчас уже получило громкое название - Парк казачьей славы. И в центре этого парка уже стоит памятник атаману Платову. В субботу будет торжественное открытие.
ИА REGNUM: Какие у вас планы на будущее?
- Планов очень много - продолжать тему Петра и Февронии, я пока не хочу говорить, в каких городах, не люблю говорить об этом заранее. Заниматься казачьей темой, памятниками другим святым, много проектов.
Беседовал Василий Пушкарёв