Николай Андроник: Важный шаг на пути реинтеграции с Приднестровьем - демилитаризация Молдавии
В редакцию ИА REGNUMпоступил текст доклада председателя
"1. Прошло 14 лет с момента прекращения военных действий в Приднестровье. Последние годы конфликт находится в состоянии "консервации". Реальный прогресс не просматривается.
После установления мира в 1992 году в Кишиневе неоднократно менялось политическое руководство, у власти уже третий президент. В Тирасполе
Тем временем на обоих берегах Днестра выросло новое поколение людей, которые не знают, что значит жить в общем государстве. С каждым годом пропасть между берегами расширяется. Фактически, произошла их сегрегация. Пока время работает против объединения Молдовы.
Народно-республиканскую партию, считающую раздробленность Республику Молдова аномалией, это не может не тревожить.
2. После отказа (президента Молдовы
Между тем, в информационный оборот запущен ряд "проектов" по стиранию с мировой политической карты Республики Молдова как независимого государства - через признание "де-юре" нынешней раздробленности де-факто, через решение будущего ПМР "по аналогии" с косовским сценарием и пр. Возрастает вероятность, что судьбу нашей территории, как это уже бывало в истории, в очередной раз решат без нас - в каких-нибудь вашингтонских, московских, брюссельских или иных высоких кабинетах.
Вместо поиска решения проблемы кишиневская власть пытается наращивать давление на Тирасполь. При этом лихорадочно ищутся союзники: США,
Воронин заявляет, что "с бандитским режимом мы переговоров не ведем". В свою очередь, Смирнов успешно использовал установление с 3 марта текущего года нового таможенного режима на приднестровском участке молдавско-украинской границы не только для укрепления режима собственной власти, но и для ужесточения приднестровской позиции на переговорах. Стоит ли после всего этого удивляться, что переговоры лишь имитируются?
3. И у Кишинева, и у Тирасполя нет искреннего желания решить проблему объединения берегов. И, как следствие, нет диалога между двумя конфликтующими сторонами. Подчеркнем - речь именно о диалоге искреннем, когда ни одна из сторон не держит, как говорят русские, "фигу в кармане".
Искренности в отношениях, кстати говоря, не было никогда. Даже подписанный в 1997 году в Москве меморандум об основах урегулирования - документ, который остается в истории конфликта пиком сближения - каждая из сторон изначально трактовала по-своему. Но дело даже не в отсутствии искренности, и не во взаимном недоверии, которое установилось на различных уровнях отношений между двумя берегами Днестра (к слову, доверие к коммунистическому руководству Республики Молдова подрывается в том числе его политикой по фактическому свертыванию гагаузской автономии - еще один повод не верить Кишиневу).
Суть дела кроется в иной плоскости. По своей природе приднестровский конфликт - это конфликт элит. Народно-республиканская партия полагает, что нет и не будет повода говорить о возможности развязать узел конфликта на Днестре ровно столько времени, сколько и на правом, и на левом его берегах будет править бал та часть политической элиты, которая утвердилась как таковая на идеологии этого конфликта. И кишиневская, и тираспольская части этих элит относятся друг к другу враждебно. Реальное урегулирование несет угрозу позициям и одних, и других.
Вызывает неприятие и другое - то, как обе стороны манипулируют ссылками на действующие "конституционные поля". Тирасполь, поспешив "легитимизировать" свой режим через череду референдумов и выборов, готов сегодня вывернуть руки или вырвать язык любому, кто попытается даже усомниться в "незыблемости основ приднестровского конституционного строя". Кишинев, в свою очередь, спешит принять в одностороннем порядке целый ряд нормативных актов, которые предполагают решение приднестровского конфликта только "в рамках" Конституции Республики Молдова.
При этом мало кого смущает, что как признанная молдавская, так и непризнанная приднестровская конституции цинично нарушаются их же так называемыми гарантами. Ни на правом, ни на левом берегах не действует конституционно провозглашенный принцип разделения властей. И в Кишиневе, и в Тирасполе власть узурпирована режимами личной власти, повально нарушающими права человека. Фактически нынешние "конституционные поля" уже основательно подорваны и разрушены как Владимиром Ворониным, так и Игорем Смирновым.
Народно-республиканская партия констатирует: до тех пор, пока в Кишиневе будет узурпировать власть Владимир Воронин, а в Тирасполе - Игорь Смирнов, подвижек не будет. Ясно, что конфликт уже во многом носит характер личностной вендетты между ними. Из чисто политической плоскости он перешел в плоскость личной вражды, заложниками которой является население на обоих берегах.
Диагноз неутешителен: хроническая недоговороспособность нынешних власть предержащих и в Кишиневе, и Тирасполе. Для нас это очевидно. Остается лишь сожалеть, что это все еще неочевидно для посредников.
4. (В скобках заметим: сказанное выше о "фиге в кармане" в известной мере имеет отношение и к посредникам. Только когда обе вовлеченные в конфликт стороны осознают и убедятся, что никто из посредников не преследует в Приднестровье каких-либо других интересов - "регионально-стратегических", "экспансионистских", "сдерживающих", "стабилизационных" или прочих - кроме как интереса окончательно урегулировать конфликт, только тогда можно будет ожидать реальных взаимных уступок как со стороны Кишинева, так и со стороны Тирасполя.
Потому что сегодня наблюдается следующая картина: каждая из сторон обзавелась покровителями (на постсоветском наречии это называется "найти себе крышу") за пределами Молдовы, которые, в "заботе" о якобы интересах своих подопечных, выдвигают иногда настолько потиворечивые идеи и планы, что это тоже затрудняет урегулирование.
Мы понимаем - реальной политики вне интересов не бывает. Но важно соблюсти баланс. К сожалению, в последние годы этот баланс частенько нарушался, и мы с сожалением наблюдаем, как над интересом решить собственно приднестровскую проблему все более превалируют интересы иного рода. Как, например, в случае с пунктом 18 уже упоминавшегося меморандума Козака - с сохранением аж до 2020 (!) года на территории виртуально объединенной Молдовы стабилизационных российских миротворческих сил. Или, совсем свежий пример, как случилось в этом году с введением, по настоянию Евросоюза, нового таможенного режима на приднестровском участке молдо-украинской границы, после чего переговорный процесс вновь оказался в ауте. Все еще хочется верить, что это - единичные случаи, а не тенденция, и что в итоге у всех посредников возобладает интерес окончательно урегулировать конфликт).
5. Вернемся, однако, к главной теме. Время от времени различные молдавские партии считают своим долгом "отметиться" - выступить с собственным проектом приднестровского урегулирования. Кто-то предлагает "четыре шага", кто-то - "два шага налево, два направо" (как в известной одесской песенке про школу бальных танцев), ну а кое-кто, вообще, не против, чтобы чуждая духу румынизма "Транснистрия" отошла бы восвояси (например, к Украине), а Бессарабия вернулась в лоно Румынии-матери (хорошо бы, прихватив впридачу хотя бы южные территории, если не выйдет захватить украинскую часть Буковины).
Народно-республиканская партия тоже имеет свой взгляд на проблему. Мы считаем, что необходим целый комплекс мер - как со стороны двух непосредственных участников конфликта, так и со стороны трех посредников и двух наблюдателей - мер, согласованное применение которых смогло бы придать ощутимый толчок процессу урегулирования. Подчеркнем: речь идет о задействовании всех звеньев формата "2+3+2". Главные из этих мер следующие:
I. Необходима программа объединения страны, предполагающая ее финансовую поддержку европейскими и, в целом, западными фондами. Разумеется, такая программа должна быть согласована между всеми участниками и утверждена законодательными органами в Кишиневе и Тирасполе.
Имеются в виду не только поэтапная унификация законодательства, правоохранительной и судебной систем, переход к единой финансовой политике, но и крупные совместные экономические проекты, выгоду от которых ошутило бы население на обоих берегах. Если угодно, необходим своего рода симбиоз "Плана Маршалла" и программы объединения двух Германий. И Запад, и Россия, могли бы, если хватит духу, списать долги объединенной Молдове. Но обе конфликтующие стороны должны будут четко понимать, что отдельные звенья "+3+2" готовы не только раскошелиться на объединение Республики Молдова (как говорится, кому и сколько не жалко), но и строго мониторизировать выполнение каждого пункта программы.
II. Возвращение Кишинева и Тирасполя за стол переговоров. Известно нежелание достаточно многих политфигурантов с обоих берегов Днестра, чтобы эти переговоры вообще велись. Однако знаем мы и то, что у отдельных представителей "+3+2" есть немало возможностей для того, чтобы легко и быстро убедить конфликтующие стороны возобновить диалог.
И вот здесь крайне важно, чтобы с самого начала возобновившегося диалога было зафиксировано три положения:
А. Проблема приднестровского урегулирования не имеет решения в рамках существующих "конституционных полей". Речь в равной степени идет как о неприемлимости, например, концепции унитарного государства, зафиксированного в Конституции Республики Молдова, так и о неприемлимости нынешней Конституции ПМР как конституции независимого и суверенного государства. Компромисс возможен, лишь если он обоюден.
В. Конституция будущего объединенного государства должна способствовать консолидации населения на обоих берегах Днестра вокруг идеи новой государственности, а не содержать в себе потенциальные элементы для дезинтеграции этой государственности.
С. Впредь, до достижения окончательного договора об урегулировании, каждая из конфликтующих сторон воздерживается от принятия в одностороннем порядке (без предварительной консультации и согласия другой стороны) любых нормативных актов, способных подорвать взаимное доверие и процесс сближения берегов.
III. Международные гарантии со стороны "+3+2" должны быть увязаны в единый гарантийный механизм для именно объединенного государства. Ни у кого из зарубежных гарантов не должно оставаться лазеек для преференциальных отношений с той или иной из двух ранее конфликтовавших сторон.
IV. Будущая объединенная страна должна сохранить статус нейтрального государства. Гарантия нейтралитета должна быть составной частью единого международного гарантийного механизма. Грубо говоря, и
V. Наконец, учитывая истину, что армия не может быть использована против собственного народа, важной мерой процесса решения проблемы должна стать демилитаризация Республики Молдова. На наш взгляд, первый шаг на этом пути - в знак доброй воли - мог бы сделать Кишинев.
Но следует при этом учитывать, что, как и остальные аспекты процесса урегулирования, демилитаризация - не улица с односторонним движением. Результат возможен лишь тогда, когда стороны станут двигаться навстречу друг другу. И этот аспект тоже должен стать частью международного гарантийного механизма. Сейчас, однако, важным представляется другое - чтобы это движение по демилитаризации берегов происходило не просто под международным контролем, но и под взаимным.
Самое главное - вернуть доверие друг другу. Только в этом случае объединенная Молдова и сможет состояться как таковая".