«Мифом является убеждение, что можно реализовать хорошую восточную политику через Европейский союз», — заявил министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский и добавил, что программа «Восточное партнерство» завершилась катастрофой. Свои громкие признания глава польской дипломатии сделал в Сейме, где он в пятницу, 29 января, представлял планы и задачи внешней политики страны на 2016 год.

pocisk.com
Польский орел готовится расправить крылья. Опять

Как передает Польское агентство печати (РАР), Ващиковский критиковал «Восточное партнерство» с нескольких позиций. Во-первых, поскольку оно не давало шансов странам, на которые было рассчитано — Армения, Азербайджан, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина — на вступление в Европейский союз. Во-вторых, эта программа является «немецкой концепцией восточной политики Европы», которая была предложена еще кабинету министров «Права и Справедливости» (PiS) в 2006—2007 годах под названием European Neighbourhood Policy Plus. «Это признал публично несколько месяцев назад в интервью Rzeczpospolita тогдашний немецкий комиссар по вопросам расширения Гюнтер Ферхойген», — добавил Ващиковский. По его словам, целью этой политики было создание буферной зоны между Россией и Евросоюзом, то есть «оттянуть несколько бывших республик СССР от России, но не давать им возможности вступления в ЕС».

Слишком активная роль Германии в Евросоюзе порождает и недоверие министра в Евросоюз. «Давайте говорить открыто: дело не в Брюсселе, речь о том, что в течение года как мантру повторял Сикорский (министр иностранных дел Польши с 2007 по 2014 годы, соавтор программы «Восточное партнерство» — ИА REGNUM) про то, как тесное сотрудничество с Германией будет нас приближать к европейским центрам принятия решений, — отметил Ващиковский. — Это был миф. Оказалось, что, ставя на Германию, мы не стали субъектом, который реализует европейскую восточную политику, потому что ни в формате нормандском, который сотворили немцы, ни в формате минском, который проводит восточную политику ЕС, поляки себя не обнаружили». Поэтому глава МИД Польши не воспринимает мнение, будто бы Варшава отдалением от Германии выпадает из мейнстрима, так как дистанцирование от Берлина позволяет Польше «расширять» направления. «Мы хотим быть не только с Германией, но и с Великобританией и нашими региональными соседями», — подчеркнул министр.

Негативное восприятие Ващиковским программы «Восточное партнерство» и роли в ее проведении Германии — не новость. В феврале 2014 года в интервью польскому таблоиду Super Express он обвинял Берлин в том, что тот разделил внешнюю политику Евросоюза на восточном направлении на два сорта — себе немцы оставили контакты с Москвой, а остальным делегировали отношения с «небольшими странами». К слову, заметим, что пока Германия придерживалась этого разделения, особых проблем по линии ЕС — Россия не было. И лишь когда Берлин спровоцировал волнения на Украине, которые известным образом закончились в феврале 2014 года в Киеве, начался серьезный кризис. Сегодня Варшава хочет вести самостоятельную восточную политику. Ващиковский дал понять, что в приоритетах Польши вступление в силу соглашений об ассоциации с ЕС с Грузией, Молдавией и Украиной, «зеленый свет» со стороны Европейской комиссии в деле отмены виз для граждан Грузии и Украины, а вот европейскому сотрудничеству с Белоруссией, Арменией и Азербайджаном польские власти намерены способствовать «в духе индивидуального подхода».

А видит ли Польша еще союзников себе на постсоветском пространстве? Пока не исключено, что Варшава рассматривает сценарий по нейтрализации Европейского союза как конкурента на восточном направлении. Для того, чтобы не оказаться в плену прежней немецкой концепции «буферного пространства». В зоне между Европой и Россией должна наступить определенность, ведь худшие времена для Варшавы стали наступать тогда, когда восточные границы ЕС пришли в движение. А это бумеранг который может вернуться назад в Европу. По большому счету, такая собственно польская версия нового издания «Восточного партнерства» ничем не хуже прежней. Но для Москвы примечателен уже сам факт, что Варшава ищет самостоятельный сценарий позиционирования себя в Европе и начинает тот же самый процесс по отношению к евразийскому пространству.